Живая бомба
Шрифт:
— Нет, мой ангел. Я не спал несколько ночей, думая о тебе. — Леус горько усмехнулся. — Вчера вечером я выпил бутылку водки, чтобы уснуть, но так и не смог. Я стал курить. За прошлую ночь выкурил полторы пачки!
Юля нервно поежилась.
— У тебя нервный срыв, — тихо произнесла она.
Я слышала, такое у телохранителей бывает. Человек не может жить в вечном напряжении, Олег. Мой тебе совет — покажись врачу.
— Врачу? Зачем? Я здоров как бык! Мне не дает уснуть
— Все? И даже убьешь человека?
— Да! Убью! Если ты прикажешь — убью!
— Отлично, — усмехнулась Юля, пытаясь высвободить руку. — Только, перед тем как убивать, не забудь переодеться в милицейскую форму. Чтобы не изменять своему фирменному стилю!
Леус замер с открытым ртом. Глаза его были вытаращены, и в них, как в двух безжизненных, стеклянных шариках, отражался тусклый свет фонаря. Наконец он сглотнул слюну и заговорил, с видимым усилием произнося слова:
— Так ты знаешь? То есть… ты так считаешь? Ты считаешь, что я и есть тот убийца в милицейской форме? — Леус натянуто хохотнул. — Что за бред пришел тебе в голову? Я телохранитель! Я защищаю людей, а не убиваю их!
— Именно об этом я и подумала, когда поняла, что это ты, — спокойно сказала Юля.
Леус скривил рот в усмешке и медленно покачал головой:
— Но у тебя нет доказательств.
— Нет, — согласилась Юля. — Иначе ты бы давно уже сидел на нарах.
Леус вставил в рот сигарету и закурил:
— Послушай, — медленно сказал он, — все твои фантазии строятся лишь на том, что в день убийства меня не было на работе. Рассуди сама: неужели этого достаточно, чтобы обвинить человека?
— Иногда достаточно и меньшего, — запальчиво сказала Юля. Леус вдруг стал ей отвратителен. В каждом его слове сквозила ложь. Его лицо, бесцветное, осунувшееся и бледное от бессонных ночей, напоминало лицо какого-то пресмыкающегося.
Он устало улыбнулся.
— В тебе говорит обида, ангел мой. Но пройдет день-два, обида утихнет — и ты поймешь, как ты ошибалась. А пока… у меня к тебе одна просьба: держи свои подозрения при себе.
Почему? Ты боишься, что тебя упекут в КПЗ?
— Нет, моя радость. Ябоюсь не за себя. Ябоюсь за тебя. Если ты обмолвишься кому-нибудь о своих… бредовых фантазиях, тебе не поздоровится. Это я говорю не как сотрудник фирмы «Заря», а как твой верный и надежный друг. Как человек, который тебя…
— О боже мой! — застонала Юля, сжав ладонями виски. — Как же я от
— Юля, в тебе говорит обида и…
— Дурак! Во мне говорит ненависть!
Юля поднялась с перил, но Леус схватил ее за руку и рывком усадил на место.
— Сядь! — рявкнул он. — Я еще не закончил с тобой говорить.
Юля пристально посмотрела на Леуса:
— Оставь меня в покое, слышишь? Оставь, или сам пожалеешь!
— Ты никуда от меня не денешься, — процедил сквозь зубы Леус. — Ты будешь моей. Я не позволю тебе, малолетней стерве, издеваться над собой.
Глаза Юли сузились. Губы исказила судорожная усмешка.
— Значит, тебе не нравится, что я гуляю со следователем, да? И ты не хочешь, чтобы я с ним целовалась? — Юля засмеялась. — Обещаю тебе, ангел мой,что следующей же ночью я отдамся ему! Мы будем заниматься любовью, понял? И пока он будет трахать меня, я буду вспоминать тебя, твою гнусную змеиную рожу! А потом я расскажу ему о том, что ты убийца! Я расскажу ему, как ты…
Леус с силой сжал запястье Юли и ударил ее тыльной стороной ладони по лицу.
— Приди в себя, — грубо сказал он.
Юля вскрикнула, затем попробовала вырвать руку из железных пальцев Леуса, но не смогла и заплакала.
— Я тебя предупредил, — продолжил Леус тем же тихим и грубым голосом. — Решать тебе. Либо ты заткнешься и станешь паинькой, либо мне придется…
— Эй! — окликнул Леуса звонкий, молодой голос.
Леус быстро обернулся. Перед ним в тени дерева стоял высокий темный силуэт.
— А ты храбрый! — сказал незнакомец. — Может, попробуешь со мной?
— Иди своей дорогой, — грубо сказал ему Леус, — и не лезь в чужие дела.
— А кто тебе сказал, что они чужие?
Незнакомец вышел из тени.
— Миша! — вскрикнула Юля. Она вскочила с перил и вырвала руку из цепких пальцев Леуса.
— Юль, иди домой, — спокойно сказал ей Камельков. — А мы с молодым человеком побеседуем без свидетелей. Правда ведь, молодой человек?
Леус усмехнулся:
— Что ж, можно и побеседовать. Только не думай, что тебе поможет твое служебное удостоверение.
— А я и не думаю. Я его дома забыл. — Камельков сцепил руки в замок и звонко щелкнул пальцами. — Буду делать из тебя отбивную читательским билетом, — пообещал он.
Юля с ужасом смотрела на мужчин.
— Иди домой, — бросил ей через плечо Леус.
— Нет! Это ты уйдешь! Ты сам уберешься отсюда!
— Юль, — вновь заговорил Камельков, — тебе здесь нечего делать. Мы разберемся сами.