Живая Литература. Стихотворения из лонг-листа премии. Сезон 2010-2011

Зарахович Алексей

Между вечностью, мной и тобой

нитка тонкая, тоньше стиха —

мы как бусины с разной судьбой.

Мы листва, мы одеты в снега.

Мы вагоны спешащие и

одиночество в ж/д узле

превращается в соловьи

над дрожащим перроном во мгле.

ПЕРЕВОДЫ

Юрий Денисов***лауреат

Жан Овре***(1590 – 1622)

* * *

Устойчивость искать в изменчивости

мира

Нелепей, чем латать в отрепьях ветхих дыры,

По морю в сите плыть, искать иглу в копне,

Висеть на волоске или перечить грому,

Взбираться на гору по склону ледяному,

Дом строить на песке и лед хранить в огне.

Блеснув на краткий миг, заходит солнце славы,

В меду любовных ласк есть горькая отрава,

С богатством не в ладу достоинство и честь,

Нет розы без шипов, нет встречи без разлуки,

Начала – без конца, а радости – без муки…

Изнанка темная во всем на свете есть!

Поль Верлен***(1844 – 1896)

Сегидилья

Еще ничью, почти нагую,

На черном канапе хочу я

Тебя ласкать, владеть тобой.

Ждет будуар нас желтый твой,

Как будто в восемьсот тридцатом.

Раздетая, почти нагая,

Плоть эта манит, возникая

В бесплотном кружеве белья.

В тебя, смуглянка, впился б я

И опьянялся ароматом!

Хочу владеть тобой, прекрасной,

Улыбчивой, свирепо властной,

Злой, говорящей нежно ложь,

Коварной, хищною и все ж

Неодолимо сладострастной!

О смугло-розовое тело,

О лунное! Ты б не хотела

Поставить ногу мне на грудь?

Так победительницей будь,

Ты, ты, чью плоть я обожаю!

Душа господству тела рада,

Тебя душе увядшей надо,

Всей плотью душу задуши!

Любой каприз, как суд, верши

Еще, еще, еще без края!

Игре веселой и опасной

Двух ягодиц твоих безгласно

Мою гордыню предаю —

Возьми под задницу свою

Стонать от роскоши атласной!

Артюр Рембо***(1854 – 1891)

Спящий в ложбине

Под сводом лиственным сверкание потока

Бросает на траву за лоскутом лоскут

Серебряную ткань, а над горой высоко

Пылает в небе диск. Лучи ложбину жгут.

Здесь молодой солдат, уткнувшись головою

В ромашки на лугу, где ливнем льется свет,

Уснул, раскинувшись, рот приоткрыв от зноя,

На ложе травяном; в лице кровинки нет.

Ногами смяв цветы, солдат с улыбкой, словно

Больной ребенок, спит… Природа-мать, любовно

Баюкай, грей его! Пусть дремлет до поры!

Нет, ноздри не дрожат, не чуют аромата,

Рука легла на грудь… И слишком сон солдата

Спокоен… В животе – кровавых две дыры.

Шкаф

Украшенный резьбой, широкий шкаф дубовый

По-стариковски мил; он стар уже давно.

Лишь приоткрой его, и заструятся снова

Духи, пьянящие, как старое вино.

Положенное в шкаф еще во время оно,

Забытое тряпье благоухает в нем:

Тончайшие платки, где вышиты грифоны,

Белье и кружева желтеют день за днем.

В нем запахи цветов и фруктов ароматы

Смешались, пропитав

и медальон помятый,

И золотую прядь, и лаковый портрет.

Ты знаешь, старый шкаф, немало тайн, поверий,

Историй сказочных. Расскажешь? Но в ответ

По-старчески скрипят твои большие двери.

Шарль Леконт де Лиль***(1818 – 1894)

Екклезиаст

Екклезиаст сказал: «Псом лучше быть живым,

Чем мертвым львом!» Земля состарилась в печали.

Жить – значит есть и пить, все прочее – лишь дым.

Небытие – в конце, небытие – в начале.

Ночами древними, от скорби недвижим,

С высокой башни он смотрел в немые дали,

И думы мрачные овладевали им,

Когда его глаза по небесам блуждали.

Любимец Солнца! Царь! Твой стон ввергает в дрожь.

Пусть неизбежна смерть, но и она есть ложь!

Блажен, кто пропастью был поглощен мгновенно!

Как будто во хмелю, бессмертьем устрашен,

Всегда я слушаю не твой бессильный стон,

А жизни львиный рык, звучащий во Вселенной!

Кобылица

Пуглив и дик твой взгляд, степная кобылица!

Среди пахучих трав неудержим твой бег!

По шелковым бокам горячий пот струится,

И пена падает, белей, чем первый снег.

Равнины летней дочь, горда, вольнолюбива,

Ты опьяненно ржешь на берегу реки.

Ты птицею летишь, и буйно вьется грива,

Неукротим твой нрав, неистовы прыжки.

Но неожиданно рукой фракийца властной

Ты будешь схвачена, безудержно смела,

И, взвившись на дыбы, ты в ярости прекрасной

Напрасно будешь грызть стальные удила!

Анри де Ренье***(1864 – 1936)

Кентавр

Я, конь и человек, неистов во хмелю!

Я деву робкую поймал за край туники

И жадным ртом глушил ее мольбы и крики,

Затем я по камням напиться мчал к ручью.

В рубцах мой мощный круп: за женщину в бою

Мне раны наносил герой прекрасноликий.

Но, в женское руно вплетая мех свой дикий,

Я светлоокую познал жену мою.

Я на спине катал хохочущих менад,

Сатира я смешил, мне Пан всегда был рад.

Я мял цветы, их кровь осталась на копытах.

Теперь меня ведет Амур, властитель мой;

Мы ищем на заре в лесах, людьми забытых,

Фиалки бледные и шишки под сосной.

Воспоминание о Востоке

Я вижу, лишь на миг прикрыв глаза,

Просторный двор узорчатой мечети

И белых голубей на минарете;

Я слышу гам, торговцев голоса.

Я вижу в снах Востока небеса,

Базар, где продается все на свете,

Там среди груд плодов играют дети,

Купец в чалме лукавит, как лиса.

Перекрывая шум разноголосый,

Кричат неутомимо водоносы…

Вдыхаю пот и розы аромат,

В моих ушах витает отзвук шума,

А на губах оставил ты, Багдад,

На память сладкий вкус рахат-лукума!

Тристан Корбьер***(1845 – 1875)

Дневной Париж

Ты видишь, красный круг сияет спозаранку?

То в медном котелке Господь нам варит манку.

Одну и ту ж стряпню он каждый день дает,

Приправа для нее – любовь и едкий пот.