Живая мишень
Шрифт:
— А всемирно известная кинозвезда?
— Стала еще одним цветком в раю.
Сней прошел в большой бальный зал гостиницы. Море красных столов совершенно соответствовало его ожиданиям. Как раз об этом он и просил Али. В центре красовалось множество маленьких флагов, украшенных официальной эмблемой джихада Эмира — воздетым мечом, с которого капает кровь.
— Ах, господин, — проговорил маленький темный человечек в очках со стальной оправой, поспешно подбегая к Снею из проекторной комнаты. — Вы, конечно же, пришли проверить техническую готовность.
— Хорошо, хорошо, Сети, — сказал он, охватывая взглядом комнату и смакуя в воображении тот миг, когда собрание начнется. — Не мог бы ты показать мне три первых слайда?
— Непременно! — ответил Сети и помчался назад в проекторную. За большой стеной у трибуны, с которой Сней бин Вазир обратится к аудитории, был скрытый экран большого размера, как в кинотеатре. Сней бин Вазир просто должен был нажать кнопку на трибуне, чтобы экран появился. Он поднялся на сцену, пройдя несколько ступеней, и зашагал к трибуне, закуривая очередную желтую сигарету.
— Первый слайд, — сказал он, пыхтя в микрофон.
— Сейчас, — послышался в динамике голос Сети.
Сней обернулся и оказался перед экраном, нажав кнопку дистанционного управления. Стена исчезла. Появился первый слайд.
На губах бин Вазира играла еле заметная улыбка. Он тайно восхищался своим собственным остроумием. «Действительно — это будет новый мир», — подумал он.
— Следующий.
На экране появился очередной слайд: старая фотография Эмира верхом на коне, с мечом, воздетым в праведном гневе. Он даже слышал в своем воображении громкие аплодисменты, которые скоро наполнят зал.
— Следующий.
Подробная карта Соединенных Штатов Америки, приблизительно пятьдесят футов в длину. Все главные аэропорты, железные дороги и шоссе были отчетливо видны. Национальные парки и памятники были отмечены звездочками, как известные достопримечательности. Аламо в Техасе. Маунт Вернон. Уильямсбург, Вирджиния. Огромная мекка шоппинга под названием «Молл оф Америка». Также на карте значились две пары черных мышиных ушек — одна вблизи побережья южной Калифорнии, другая в самом центре штата Флорида. «Тоже неплохо», — подумал он.
Черные флаги отмечали сто самых густонаселенных городов Америки. Номер один — Нью-Йорк, более восьми миллионов жителей. Номер пятьдесят — Уичита, штат Канзас, триста пятьдесят тысяч. Последним в списке был Ирвинг Сити, штат Техас, около 200 тысяч. Общая численность населения, согласно «горячему списку», составляла более сотни миллионов. На черном флаге с названием города значился символ — желто-черный символ трилистника, заключенный в круг, — международное обозначение радиации.
Сней бин Вазир сжал ладони, и дрожь неописуемого удовольствия промчалась по его телу. Такое счастливое состояние обязательно должно иметь свое название. Да.
Рай.
Он попросил показать следующий слайд.
Это была подробно проиллюстрированная схема. Справочник по сборке ядерного взрывного устройства. По одному такому устройству можно обнаружить скоро сотни жителей самых густонаселенных городов Америки. Каждое плутониевое устройство, разработанное
Индийский ученый Сунг был блестящим специалистом, выпускником Калифорнийского технологического института, давший своей бомбе американское прозвище, которое никто не понимал. Однако очень быстро оно распространилось в среде участвующих в семинаре женщин, лучших выпускниц террористических учебных лагерей во всем мире, хорошо обученных сборке и применению самого сложного и самого маленького радиоактивного взрывчатого устройства на земле.
Пигскин, что в переводе означает футбольный мяч.
Сней улыбнулся, и свет красного прожектора осветил его клыки.
«У каждой собаки свой день», — произнес он, сходя со сцены.
39
Лондон
Александр Хок и Эмброуз Конгрив достигли этой всемирно известной черной двери ровно в одиннадцать часов утра. Хок бывал на множестве государственных обедов и встреч по адресу Даунинг-стрит, 10, но это был его первый визит с Эмброузом Конгривом. Детектив мирового уровня пытался все утро выглядеть невозмутимым, но его лучший полосатый шелковый костюм, галстук с виндзорским узлом и до безобразия наполированные черные ботинки с острыми носами сводили его усилия на нет. Хок не без иронии отметил, что на нем была даже его любимая коричневая фетровая шляпа.
Для человека, который гордился своим безразличием к одежде, Конгрив выглядел редкостным франтом. Даже носки были из одной пары. Ярко-желтого цвета.
— Ты выглядишь торжественно, — сказал Хок, кивнув в его сторону.
— Торжественно?
— Угу.
— Можно процитировать Томаса Джефферсона?
— Пожалуйста.
— «В вопросах стиля будьте гибкими. Но в делах принципа будьте непреклонными, как скала».
Эмброуз подтянулся, поправил на переносице круглые очки в черепаховой оправе и тщательно осмотрел медный дверной молоточек в виде головы льва, медные цифры и почтовый ящик, надпись на котором гласила «Первый лорд казначейства».
— Ты знаешь, почему здесь указан этот титул? — спросил Эмброуз, указывая на почтовый ящик.
— Нет, — ответил Хок. — Не имею ни малейшего представления.
— Эта традиция берет начало еще с 1760 года, когда Герцог Ньюкасла был премьер-министром и также первым лордом казначейства. Все последующие премьер-министры заседали по этому адресу в должности первых лордов казначейства.
— Надо же.
Черная дверь, некогда деревянная, а теперь кевларовая, распахнулась.
Хока и Конгрива провели вдоль черно-белого шахматного вестибюля до маленького алькова, в котором стояла какая-то современная британская скульптура. Довольно серьезный джентльмен, который сопровождал их, слегка поклонился и пошел обратно, чтобы уделить внимание намного более неотложным и важным занятиям. В это время к ним приблизилась привлекательная молодая сотрудница.