Живая модель
Шрифт:
– Насть, – Я подняла взгляд от асфальта и столкнулась с ехидной улыбкой Макса. – Скучаешь?
– Подругу жду. – Я почувствовала, как мой голос задрожал, когда он занял место рядом со мной и положил руку мне на плечо.
– Ну что ты как не своя? Даже обнять меня не хочешь.
Я молчала. Надо просто подождать, когда он уйдет, но парень видимо был настроен сегодня решительно.
– Я считаю раздел гинекологии самым интересным из всех изучаемых, ты согласна со мной?
Я покачала головой.
–
– А ну отойди от нее, козел!
Я услышала грозный голос Жени и вздохнула с облегчением. Макс не спеша убрал руку и встал со скамьи.
Смотря вслед удаляющемуся парню, я обнимала подругу, стараясь найти поддержку.
– Вот же идиот! – подруга хорошенько обругала Макса и наконец, заметила мое состояние.
– Ты в порядке? Ты бледная и вся дрожишь. – Она взяла меня за руку. – И руки у тебя ледяные. Ты выглядишь так, будто сейчас в обморок грохнешься. – она открыла свой рюкзак и достала бутылку воды. – Попей. Полегчает.
Я кивнула и одним глотком осушила половину.
– Я действительно нервничаю.
– Не переживай, все будет хорошо. Тем более, я всегда рядом.
Она обняла меня еще раз, и мы стали болтать на другие темы. Обыденный диалог придал мне сил и уверенности, что все пройдет гладко, и мы поспешили в здание института, чтобы не опоздать.
До пар оставалось еще семь минут. Преподавателя пока не было, и около кабинета собралась почти вся наша группа. Мы подошли к небольшому обособленному скоплению студентов и поздоровались.
– Да ладно тебе, рано или поздно ты все равно передо мной ножки раздвинешь. – Я узнала голос Макса и обернулась.
Он стоял рядом с Ритой и сыпал пошлыми шутками в ее адрес. Судя по выражению лица девушки, ей это не нравилось, и, дойдя до точки кипения, она размахнулась и со всей силы врезала парню в челюсть. Кто-то громко зааплодировал, а Макс заорал.
– Ты что, дура что ли? Больно же!
– Говорила тебе, не лезь.
Я молча лицезрела случившееся, завидуя бойкости Риты. Если бы у меня было, хоть немного от ее решимости и решительности, я давно бы сломала Максу нос за его домогательства. Но, увы, я не была ей. Я намного скромнее и стеснительнее, поэтому не в состоянии дать отпор.
Наконец преподаватель пришел и открыл кабинет. Все стали заходить внутрь и послышались удивленные возгласы.
– Интересно, что их так взбудоражило? – спросила подруга, стараясь протиснуться вперед. Она взяла меня за руку и потащила вглубь толпы.
Первым делом, войдя в кабинет, мне в глаза бросилось гинекологическое кресло в центре комнаты. Я не понимала его назначения
– Садитесь, садитесь. – Алексей Федорович положил портфель на свой стол и вышел в центр в комнаты. Когда все успокоились, он начал пару.
– Как вы знаете, сегодня мы с вами приступаем к новому разделу под названием «Гинекология». Для того чтобы наши занятия проходили более наглядно мы будем изучать строение половых женских органов и выполнять практические задания на «живой модели».
– Профессор, а кто такая «живая модель» – манекен? – задала вопрос одна из студенток.
– Нет. Живой моделью станет одна из вас.
Неодобрительный гул прошел по кабинету. Девушки буквально захлебывались от возмущения и негодования.
– Я никогда на такое не пойду!
– Это противоречит правилам и уставу!
– Вы не имеете на это права!
– Тихо! – профессор громко хлопнул в ладоши, заставляя всех умолкнуть. – У нас есть доброволец?
В помещении воцарилась гробовая тишина.
Кто-то ткнул меня в спину.
– Эй, недотрога, не хочешь показать нам свои прелести?
– Ну же, смелее. Вы будущие врачи и не должны стесняться и бояться подобного. Тем более своего тела.
Он подождал ответа несколько секунд и не получив его, громко произнес:
– Раз добровольцев у нас нет, то будем выбирать методом жеребьевки.
Я побледнела и меня всю затрясло.
– Что такое, Насть, боишься? – ехидно поинтересовался Макс.
– Заткнись, недоумок, ты не видишь, что ей плохо? Настя, все будет хорошо: шанс того, что выпадет твое имя – равен 1/15.
– Н-но он в-все р-равно есть – заикаясь, произнесла я.
– Леди, напишите мне на бумажках свои имена, а я пройду и соберу их в эту коробку.
Продолжая возмущаться и в нелестных выражениях выражать свое недовольство, девушки все же приступили к делу. Они не смели ослушаться преподавателя. Непослушание грозило отчислением. Для меня подобное было страшнее смерти, поэтому я тоже вырвала лист из тетради и написала свое имя.
– Все готовы? – поинтересовался Алексей Федорович и отправился между рядов собирать бумажки с именами.
Все нервничали, а я особенно. Новость о том, что одна из нас станет живым экспонатом, возмущала до глубины души. Тот факт, что ты предстанешь голая перед всей аудиторией, и тебя будут использовать и трогать, будто ты вещь, внушал ужас и отвращение.
Тем временем, профессор поставил коробку на стол, предварительно встряхнув. В моем горле застрял ком.
– Ну что, готовы услышать имя счастливицы?
Парни радостно заулюлюкали и засвистели. Сердце стучало как бешеное, руки вспотели, по телу пробежал холодок.