Живая плоть
Шрифт:
В самом лучшем месте, сказал Виктор. В самом лучшем, какое она знает, о расходах пусть не беспокоится. Он заедет к ним, идет? Наймет машину. Почему бы нет?
– Ни в коем случае, поедем на нашей. Приезжай пораньше, около шести.
Виктор попросил ее передать Дэвиду привет и наилучшие пожелания. Когда Клара сказала, что непременно это сделает, Виктор уловил в ее голосе удивление и недоумение. Она поражена, что он может позволить себе такую щедрость, подумал Виктор, поднимаясь в свою комнату. Эппинг-Апленд, наверно, не так уж далеко от Тейдона, скорее всего, не дальше трех-четырех миль. Виктор пытался вспомнить, встречал ли он этот дорожный указатель в поездках в Стэндстед и обратно. Когда будет жить в квартире у миссис Хантер, то сможет
Виктор позвонил миссис Хантер, назвался Дэниелом Свифтом и сказал, что он знакомый Клары Конуэй. Она предложила ему приехать, посмотреть квартиру в среду. Дженнер не знал, как далеко Эппинг-Апленд от Тейдон-Буа, но хотел быть совершенно уверенным, что будет у Дэвида к шести, и потому сказал, что будет у нее утром. В половине двенадцатого. Правда, забыл спросить, какова будет квартплата и когда можно будет вселиться.
Во вторник Виктор отправился за покупками, на сей раз в Уэст-Энд. Он не мог больше носить зеленый вельветовый пиджак. Для ужина в ресторане наверняка нужен костюм. Жаль, что у него нет своей машины! Возможность иметь собственный автомобиль казалась практически несбыточной. Он зашел в отдел мужской одежды в магазине «Селфриджес» [15] и приобрел темно-серый костюм-двойку за двести фунтов. Не забыл и про шелковую рубашку в серо-кремовую полоску и уже хотел пробить в кассе серый галстук, но тут продавец льстиво заметил, что это будет слишком тускло для его возраста, и порекомендовал зеленый с диагональной кремовой полосой.
15
Крупнейший универмаг Лондона.
Нарядившись, Виктор выехал в среду рано утром – слишком рано, так что в Эппинг он прибыл около одиннадцати. Пристанционное такси отвезло его в Эппинг-Апленд, к дому миссис Хантер. Путь был довольно долгим, и Виктор так и не заметил никакого общественного транспорта, хотя, казалось бы, здесь должен ходить по меньшей мере один автобус. Он не хотел рисковать, а уж о прогулке пешком не могло быть и речи. Виктор попросил таксиста подождать и был рад своей предосторожности, поскольку миссис Хантер собиралась сдавать жилье только супружеской паре, для помощи в домашней работе. За это, как она полагала, можно было скинуть часть квартирной платы. Виктор вернулся в Эппинг. Впереди у него был целый праздный день.
По крайней мере, в такой одежде и с деньгами в кармане он мог позволить себе поесть в одном из отелей. Обед был очень хорош, и с ним обращались очень почтительно, несомненно благодаря костюму. Доедая торт и допивая вино, Дженнер осознал, что уже почти две недели не испытывал паники и приступов неконтролируемого гнева. Он отлично помнил, как гнев завладевал всем его существом, менял его физически, вызывая жжение кожи и ломоту в суставах. Он помнил, как паника захватывала его тело электрическим облачением и заставляла его совершать страшные вещи. Но это было так давно. Сейчас он был совсем другим человеком. При мысли об этом Виктор снова испытал чувство, которое наверняка было счастьем, и мягкий, блаженный покой.
Начав с окраины города, Виктор заходил во все конторы по торговле недвижимостью и спрашивал, нет ли у них для сдачи свободных квартир без мебели. Таких не было, но кое-где была информация о меблированных апартаментах и даже домах. Правда, все домовладельцы уже заключили договоры и не могли снизить
Когда он позвонил по обоим телефонам – по одному предлагалась квартира, по другому комната – и нигде не получил ответа, было почти половина четвертого. Если медленно пойти к станции, сесть в поезд, а потом прогулочным шагом направиться к Тейдон-Манор-драйв, он ведь не будет слишком рано в Сан-Суси? Он придет всего на час раньше, и хозяин дома вряд ли выкажет неудовольствие.
Виктор не раз замечал, что поездка может быть очень долгой, если ты опаздываешь, точно так же она может завершиться с поразительной быстротой, когда нужно убить время. Поезд уже был на станции, и, едва Виктор зашел в вагон, двери закрылись. В прошлый раз, когда он ехал в Тейдон-Буа из Эппинга, в вагоне с ним была та старуха, что бегала взад-вперед, разыгрывая из себя неизвестно кого, и везла в хозяйственной сумке какое-то живое существо. В этот раз он был один. Около часа назад погода стала заметно лучше, становилось все жарче, и в солнечных лучах почти неподвижно висели пылинки. Когда поезд пришел в Тейдон, было только без десяти четыре.
Виктор стал очень медленно прогуливаться по лужайке рядом с площадью, не желая садиться на скамейку, а тем более на траву, из опасения испачкать костюм. В десять минут пятого он больше не мог оставаться на месте. Он чувствовал, что с каждым мгновением его покидает спокойствие и уверенность. В этом он винил скуку и все возрастающее раздражение на слишком неторопливые, будто заснувшие часовые стрелки. А еще он почувствовал страх, посчитав, что если сейчас не предпримет хоть что-нибудь, то его новое «я» будет уничтожено. Он резко повернулся и быстро зашагал к Сан-Суси.
Ворота гаража были открыты, машины там не было. Виктор дважды постучал в парадную дверь римским воином. На стук никто не появился, поэтому он пошел вокруг дома, как в тот первый раз. Запах жимолости стал неприятным, повсюду валялись лепестки. Он нашел Дэвида у веранды – тот крепко спал в своем кресле, голова его свешивалась под неудобным углом. Виктор разглядывал его несколько секунд. Сейчас лицо бывшего полицейского было отечным, щеки обвисли. Он казался старым, больным и одиноким.
Дженнер тихо подошел к столу и сел в один из сине-белых шезлонгов. Почти сразу же, хотя Виктор был уверен, что не издал ни звука, Дэвид проснулся. Захлопал глазами и, увидев Виктора, невольно вздрогнул и откатил кресло фута на два назад, к застекленным дверям.
– Дэвид, – сказал Виктор, – понимаю, я рано. Я надеялся, ты будешь не против.
Хозяин дома быстро пришел в себя. Провел рукой по лбу. Снова захлопал глазами.
– Ничего. Я крепко спал.
Виктор хотел спросить, его ли он испугался, от него ли отшатнулся Флитвуд, или такую реакцию вызвал бы у него кто угодно. Хотел, но, разумеется, промолчал. Сигареты Дэвида и зажигалка лежали на столе, там же стояла чашка из-под кофе. Виктор смотрел не на собеседника, а на стену за ним, где поднималась дикая роза, ее стебель был усеян кремовыми бутонами.
– Ты нарядно выглядишь. Мой отец говорил: «разодет в пух и прах», – заметил Дэвид.
– Мой тоже.
Виктор радостно закивал, хотя и не помнил, чтобы отец хоть раз использовал это выражение. А потом принялся рассказывать о квартире. Дэвид согласился с гостем и посетовал, что миссис Хантер не подумала сообщить о том, что собирается сдавать квартиру только супружеской паре.
– У меня есть для тебя кое-что, – мягко перебил его Виктор. – Подарок. Хочу, чтобы ты его принял. Правда, привезти его я не мог, он слишком громоздкий.