Живая плоть
Шрифт:
Клара открыла дверь. На ней были белые хлопчатобумажные брюки и синяя блузка, благодаря которой она выглядела очень юной, в руках она держала щенка. Клара всегда выглядела юной, былаюной, но теперь казалась восемнадцатилетней. Она сказала:
– Виктор, какой сюрприз!
– Я и хотел устроить сюрприз, – ответил он, не сумев скрыть неловкости, прозвучавшей в голосе.
Она взглянула на коробку:
– Что привез на сей раз?
Виктор не ответил. Поднял коробку, внес в дом и стоял, осознавая какую-то перемену: чего-то недоставало или что-то
– К сожалению, Дэвида нет, – сообщила она. – Его попросили приехать в больницу на неделю раньше, чем было условлено. Им это было очень нужно, а ему все равно. Он вернется завтра.
Тут Виктор понял, чего недоставало: запаха дыма от сигарет Дэвида.
– Ну, не расстраивайся!
– Извини. Просто…
– Тебе придется вместо этого терпеть меня. Иди, познакомься с Полин.
У Виктора мелькнула в голове мысль, что, возможно, это уловка. Она подготовила это, устроила, и Полин Феррас ждет его за дверью, доставленная сюда из небытия времен, чтобы посмотреть ему в глаза и обвинить его в преступлении, свершенном больше десяти лет назад. Но, конечно же, это была совершенно другая Полин, подруга или соседка, примерно ровесница Клары, темноволосая, хорошенькая, с золотым обручальным кольцом на пальце.
Женщины пили чай, на столе были чайник, две чашки, бисквиты на тарелке. Пока Клара ходила за еще одной чашкой, Виктор попытался поддержать беседу с новой знакомой. Сказал, что день был хорошим и жаль, что погода так резко испортилась. Она согласилась. Клара вернулась и стала рассказывать о Дэвиде, о каком-то экспериментальном лечении током, пропускаемым через позвоночник. Клара собиралась привезти его домой сама, для этого придется брать выходной, Дэвиду больше нравится ехать с ней, чем в санитарной машине.
Виктор был даже не разочарован. Он был ошеломлен, потрясен. Говорить в присутствии этой чужой женщины было невозможно, он уже решил, что она пришла на весь день, на весь вечер. Ему открылась нелепость его плана, его «сюрприза», он понял, как было по-детски глупо не позвонить, не справиться, будут ли они дома и найдется ли у них время для него. Но когда Полин поднялась и сказала, что ей нужно идти – и что ей приятно было с ним познакомиться – как это могло быть? – настроение у него слегка поднялось. Виктор чувствовал, что можно что-то исправить, и, хотя пребывал в замешательстве, был доволен тем, что Клара, когда вернулась, проводив Полин, сказала, что она невольно заметила в коробке шампанское, и спросила, что они празднуют.
– Мой день рождения, – ответил Виктор и, не удержавшись, добавил: – Я говорил тебе.
– О, Виктор, конечно же, говорил! Я помню. Просто из-за того, что Дэвиду пришлось раньше ехать в больницу, из-за множества приготовлений у меня вылетело это из головы.
– Это неважно.
– Ты знаешь, что важно. Очень. Кажется, я знаю, что у тебя в коробке. Все, что нужно для праздничного обеда, так ведь? Вино, еда и всякие вкусности?
Он кивнул.
– Ладно. Давай вынем их и посмотрим.
Виктор предложил выпить за этим занятием шампанского.
– Не хочешь приберечь его до возвращения Дэвида? Ты можешь приехать в любой день недели, и мы тогда разопьем его.
– День рождения у меня сегодня, –возразил
Клара стояла на коленях возле коробки и подняла на него взгляд с неожиданной улыбкой, радостной, какой-то заговорщической, – может быть, ей понравился его правдивый и немного детский ответ. Сморщила нос. Виктору не хотелось улыбаться, но он все-таки улыбнулся. Продукты из коробки заставили Клару ахнуть.
– Все равно нам вдвоем с этим не справиться.
Виктор открыл шампанское. Клара уже принесла и поставила наготове два стакана. Ему редко приходилось открывать шампанское: всякий раз, когда он это делал, вслед за хлопком на стол лилась пена. Но теперь у него все получилось, и каждая пенящаяся капля попала в стакан Клары.
– Сможешь все это приготовить? – спросил он.
– Постараюсь. Эти перепелки выглядят так жалко, будто «запеченные в пироге двадцать четыре дрозда» [19] .
19
Цитата из детской песенки.
– Твоя стряпня все это изменит.
– Надеюсь. – Клара подняла свой стакан: – С днем рождения!
Виктор выпил. Ему вспомнилось выражение смятения на ее лице, когда она выглянула в окно на его стук. Теперь ему казалось, что его страхи были преувеличены, что он со своей паранойей мог все испортить, а теперь все встало на свои места.
– Если хочешь остаться этим вечером одна, – предложил он, – если хочешь, чтобы я уехал, то я ничего не имею против. Право, ничего.
Клара положила ладонь на его руку выше локтя:
– Я хочу, чтобы ты остался.
Он сразу понял, что она говорит искренне. Виктор очень остро ощутил ее прикосновение, вес ее маленькой смуглой руки, хотя она лежала легко, почти не касаясь его рукава. И больше всего на свете он захотел наклониться и прижаться к ней губами. Клара убрала руку, откинулась назад и улыбнулась ему:
– Конечно, я хочу, чтобы ты остался. Виктор, мы тебе многим обязаны.
Он уставился на нее, ощутив сарказм.
– Понимаю, это звучит странно, учитывая – ну, если б не ты, прежде всего, Дэвид не был бы в таком состоянии. Разумеется, это так. Но мы разные люди и у нас иной жизненный опыт, ты так не думаешь?
Это он-то не думает! Виктор горячо закивал, стиснув кулаки.
– Человек, который выстрелил в Дэвида, не тот, кто сидит сейчас со мной, не тот, с кем Дэвид может разговаривать и… ну, разобраться в делах, увидеть их в истинном свете. И даже того, первого, человека Дэвид больше не считает чудовищем, воплощением зла. Он начинает понимать. Виктор, было время, когда я думала, что Дэвид… сойдет с ума. Мне казалось, что он стоит на краю пропасти. Он не мог не только говорить о том выстреле, но даже и написать об этом не решился. Вот, собственно, почему об этом ничего не говорится в его книге – не из сочувствия к тебе, если ты так подумал. А потом появился ты. Сперва Дэвид подумал, что ты приехал убить его, потом – хочешь верь, хочешь нет, решил, что ему доставит удовольствие убить тебя.