Живая смерть
Шрифт:
Заинтригованный Жоаким тут же вооружился скальпелем и сделал длинный надрез вдоль грудной клетки трупа. Покопавшись в ране, он извлек оттуда нечто, похожее на вытянутый зародыш. Он тщательно рассек ткани и обнаружил оригинальную систему перекрестной циркуляции, связывавшую девочку с утробным плодом.
Жоаким понял, что перед ним абсолютно необычная форма партеногенеза. Он попросил Уго принести ему ещё несколько трупов и вскоре получил возможность проследить все фазы этих родов. Некоторые близнецы имели у себя в боку только маленький узелочек, который было даже нелегко определить на ощупь, у других же была налицо
Кончилось тем, что Уго принес ему два трупика близняшек одинакового размера, связанных между собой только гибкой телесной пуповиной. При её вскрытии следов какой-либо циркуляции в ней ученый не нашел. В сущности, то была всего лишь дряблая соединительная ткань, практически не кровоточившая. Кожица в этом месте была очень тонкой. Несомненно, то была последняя перед разделением фаза. И вопрос о том, каким образом близнецы столь стремительно расплодились, отпал.
Оставалось выяснить, чем же они питались? Ведь запасы консервов и других пищевых продуктов, собранные в кухне, оставались почти нетронутыми. Пришлось отказаться от решения этой головоломки.
Как-то вечером производимый ими шум стал совершенно невыносимым. Карабин Уго не умолкал ни на минуту.
Марта уже не могла спать даже со снотворным. Обхватив голову руками, она замерла в позе отчаяния на бортике кровати. Жоаким заканчивал переписывать усеянный помарками текст.
– Что это они как с цепи сорвались сегодня?
– жалобно простонала Марта.
Жоаким бросил взгляд на окна, за которыми временами вспыхивали дальние сполохи.
– Наверняка это как-то связано с приближающейся грозой, - буркнул он.
Его, похоже, в эти минуты больше интересовала работа, которой он не на шутку увлекся, чем близнецы. Его буквально трясло от возбуждения. Наконец он не вытерпел:
– Марта, мне все же удалось этого добиться. Я расшифровал письмена, выгравированные на плите... и это... мне становится не по себе. В отдельных деталях и нюансах я разобрался ещё не до конца, но общий смысл ясен.
Марта взглянула на него с плохо скрываемым равнодушием.
– Это напрямую касается нас, - добавил ученый.
В глазах молодой женщины блеснула искорка интереса. Она прошептала:
– Да вы с ума сошли!
– Увы, нет. В своем поиске я опирался на грамматические правила и лексику, дошедшие до нас из глубины веков. Выяснилось, что текст исполнен на самом старом из всех известных языков. Это не архаический земной и... даже не европейский. Я хочу сказать, что он один из локальных языков, без сомнения во многом способствовавший становлению европейского, но только неизмеримо древнее его. Речь идет о диалекте, родившемся в провинции, когда-то называвшейся Лациум. У меня нет ни малейшего представления, где точно она располагалась. Вероятно, где-то на берегу Средиземного моря, в общем, не так уж и далеко отсюда.
Биолог вытер выступившую на лбу испарину. Выглядел он усталым и донельзя напуганным своим открытием. Но продолжал:
– Было трудно, даже очень. В большинстве книг не хватало страниц... В давно минувшую эпоху этот язык, как представляется, знал свой звездный час...
– И все же: что там выбито, на этой старой плите?
– нетерпеливо перебила его Марта.
Пожилой ученый прокашлялся и зачитал охрипшим голосом:
– "ЗДЕСЬ
Это написано в первой строке.
– И какое это может иметь отношение к нам?
– Погодите. Я ведь прочитал только то, что имелось на лицевой стороне могильной доски. А на обратной стороне я расшифровал вот что...
В этот миг его голос задрожал ещё сильнее, сделавшись еле слышным.
– "ПРОЙДУТ ВЕКА, И КРОВЬ... тут недостает одного слова... КРОВЬ ОЖИВЕТ В ТЕЛАХ МОЛОДЫХ ДЕВУШЕК..."
Бледная как смерть Марта рывком вскочила на ноги. Жоаким же продолжал читать:
– Далее полностью стерты две фразы, но все-таки можно достаточно отчетливо прочитать следующее:
"ТАК ЗАКАНЧИВАЕТСЯ ГОСПОДСТВО ЧЕЛОВЕКА" и еще: "НОВАЯ ВСЕМОГУЩАЯ РАСА..." Вот и всё. Эти последние слова выбиты очень крупными буквами.
После длившегося какое-то неуловимое мгновение колебания, он закончил:
– Все это донельзя странно и вызывает большую тревогу. Помните тот день, когда у нас во время второго опыта закипела в колбах плазма. Именно тогда близняшки распевали одну из этих фраз: "SIC TRANSIT HOMINIS REGNUM" (Так проходит царство людское.
– лат.). Казалось, они знали её назубок, хотя она была сокрыта надгробной плитой да к тому же сохранилась не полностью и читалась с великим трудом... Ах, Марта, сколько вопросов без ответа бродят сейчас у меня в голове. Неужели эта легенда опирается на достоверные факты? И не обладали ли жившие в те времена люди даром предвидения? А даже если все это - не более, чем символ, то вы сами видите, как он прекрасно соотносится с тем, что сейчас здесь происходит. Вы, Марта, похожи на Пирене. Та занималась темными делишками с неким Гераклом, чудовищно могучим монстром. А вы, Марта, вступили в союз с этим жутким и окаянным феноменом, называемым Наукой, чтобы тоже породить змею - дать жизнь этим нечеловеческим извергам-близнецам. На ветхой плите предначертано: "КРОВЬ ОЖИВЕТ". А ползающие по стенам ящерицы - не потомки ли они зачатой Пирене змеи?
В лабиринте помещений замка ни на секунду не стихал топот бесчисленных голых ног. Карабин Уго гремел безостановочно, с каким-то остервенением. Вскоре в комнату влетел и сам человек без ушей, в сердцах швырнув на пол оружие.
Какое-то время он стоял неподвижно - по лицу обильно струился пот, руки тряслись. В складках шеи несколько раз беззвучно опустился вверх-вниз кадык. Взглянув на бумаги Жоакима, он завладел карандашом и скоро накорябал на листке несколько слов. Затем протянул его Марте:
"НА НИХ ЭТО БОЛЬШЕ НЕ ДЕЙСТВУЕТ. ПУЛИ БЕССИЛЬНЫ... НИЧЕГО НЕ ПОНИМАЮ. ОНИ ВСЕ ВРЕМЯ ТОПЧУТСЯ НА ОДНОМ И ТОМ ЖЕ МЕСТЕ. ОНИ ПРОСТО ЧОКНУЛИСЬ".
8
Подобрав карабин, он сделал знак, чтобы следовали за ним. Сам человек без ушей шел впереди. Втроем они миновали лабораторию. От близких громовых раскатов ежесекундно боязливо вздрагивали стекла. Наконец они добрались до зала для стражи, где стали очевидцами безумной вакханалии.
Близнецы голышом прочно держались за руки, двигаясь нескончаемой процессией. Входили через одну из дверей и выходили по лестнице, ведущей в подземелья. Двигались они абсолютно молча, плотно сжав зубы и закрыв глаза.