Живая смерть

Вул Стефан

6

Послышались цокавшие по мощеному полу шаги, и через другую дверь в зал вошла женщина, с которой Жоаким встречался накануне. От неё веяло печальным благородством, и ученому она показалась ещё более прекрасной, чем при знакомстве. Она произнесла:

– Благодарю тебя, Уго.

Тот, как и полагалось безукоризненно вышколенному слуге, слегка наклонил голову и вышел. Женщина же грациозно присела в кресло напротив Жоакима. Она сразу же обратила внимание на заострившиеся черты его лица.

–

Вы выглядите усталым, - вымолвила она обеспокоенно.

– Нет, - поспешил рассеять это впечатление биолог, - нет, я...

И он покосился на паука. Женщина всё тут же поняла. Она повелительным тоном бросила:

– Ванда, а ну, прочь отсюда.

Тварь с ленцой потянулась, заметно сомневаясь, стоит ли выполнять полученную команду.

– Я что тебе говорю!
– На сей раз голос женщины прозвучал гораздо суровее.

Паучиха, как бы с сожалением, направилась к двери и исчезла за ней, тяжко похрустывая сочленениями и смахивая на громадную механическую игрушку.

– Не надо волноваться в отношении Ванды, - обратилась к ученому незнакомка.
– Она совершенно безвредна.

Но Жоаким все равно еле осмеливался дышать. Дрожащим голосом он попытался объяснить свое состояние:

– Это же сущий ад, мадам... Вы меня завлекли в преисподнюю.

– Вы ошибаетесь, Мэтр-био. Поверьте мне, вы довольно быстро справитесь с этим неприятием нынешней действительности. Это вопрос привыкания.

Ученый судорожно вцепился в подлокотники кресла. Наклонился несколько вперед.

– Чего конкретно вы добиваетесь от меня? Объясните мне, и поскорее. Я постараюсь управиться в самом спешном порядке, и тогда вы вернете мне свободу, не так ли, мадам?

– Зовите меня Марта, - откликнулась женщина.

Она тонко улыбнулась, добавляя:

– А что вы называете свободой, Жоаким? Заметьте, здесь нет никаких Священников-Инспекторов, ни Его Высокой Осторожности. Впрочем, когда у меня отпадет надобность в вас, то можете поступить, как вам заблагорассудится, вернуться на Венеру или остаться здесь.

Жоаким прочистил горло.

– Можно ли узнать... э-э-э... Мне сказали, что у вас больна дочь?

– Она умерла.

Хозяйка замка чуть не разрыдалась при этом, но сумела сдержать себя, уточнив:

– Это случилось во время вашего полета сюда.

– Надеюсь, вы не рассчитываете на её воскрешение?
– спросил, выдержав небольшую паузу, Жоаким.

Прекрасная Марта стиснула зубы и вдруг с неистовой силой выпалила:

– Вот именно! Или скорее... Встряхнув шевелюрой, она продолжила уже в более спокойном ключе:

– ...сделать нечто подобное. Я внимательно прочитала кучу старых книг. В них говорится о возможности размножения человека как бы черенками. Вам, Жоаким, удалось этого добиться сначала с моллюсками, а затем и с земноводными. Я же прошу вас попытаться провести подобный эксперимент

с моей дочерью. Разумеется, я понимаю, что вы не в силах оживить труп. Но вы в состоянии создать новое существо, во всех отношениях идентичное моему ребенку, то есть вызвать к жизни сестру-близнеца, появившуюся чуть позже оригинала.

– Так вот, значит, в чем дело!
– задумчиво протянул Жоаким.

Если даже допустить, что такое вообще было возможно, то непременно возникала удручающая проблема, связанная с моральными категориями. Имеет ли кто-либо право касаться святых, движущих человеческой жизнью сил в целях порождения существа без отца и матери? Ученый почувствовал, как в нем оживают все угрызения совести, заложенные венерианским воспитанием.

И тут его осенило. Он обратился к собеседнице:

– Теперь я отчетливо представляю, чего вы требуете от меня. Но в тот момент, когда вы отдавали распоряжение похитить меня, ваша дочь была ещё в живых. Так чего же вы ждали от биолога?

– Того же самого! Я отлично знала, что дочь долго не протянет. И я не стала бы просить вас спасти её от неминуемой смерти, а настояла бы на том, чтобы обеспечить сохранность нескольких её клеток...

– Но ведь теперь уже поздно их заполучить!

– О! Вовсе нет, Мэтр-био. Я сама взяла для анализа... образцы тканей понемногу, но отовсюду: с пальца, части желудка, легкого, спинного мозга...

Жоаким пристально вгляделся в глаза Марты. Было что-то вызывавшее оторопь в том, чтобы выслушивать это перечисление из уст матери, говорящей о собственном ребенке.

– Выходит, вы ее...
– (Он с трудом подыскивал нужное слово, наконец, кажется, нашел что-то подходящее.) - Вы её вскрыли и препарировали?

Лицо Марты оставалось непроницаемым, словно у статуи. Она лишь произнесла:

– Я очень неплохо разбираюсь в подобного рода делах. А старые книги, к тому же, мне здорово помогли. Все пробы хранятся в глицериновой среде при низкой температуре.

Я постаралась обеспечить максимум благоприятных для нас шансов на успех! Налицо исходный материал для тысяч экспериментов над тысячами клеток, ибо каждая из них может вернуть мне дочь. Даже если процент удачного исхода будет составлять один к тысяче, все равно это создает нам завидный запас прочности.

Жоаким схватился за голову.

– Но я же никогда этого до сих пор не делал, - жалобно простонал он.

– Ничего, справитесь. Признайтесь, что на Венере совершить подобное было вашей самой заветной мечтой. И вот наконец-то вы избавлены от контроля со стороны священнослужителей.

Жоакима трясло.

– Вы не отдаете себе отчета в тонкостях проблемы, Марта. Я всего лишь нашел способ дать генетический толчок живым клеткам. И только мужскую сохранял при низкой температуре. Интересно было бы узнать, где вы раздобудете семязачаток?