Живая вода
Шрифт:
— Не знаю. Вода в банке кипячёная.
— А им живая нужна?
— Живая.
Буба спрыгнул с подоконника и стоял у крыльца, посасывая раненый палец. Наташка кинула в него чайной ложкой и заплакала, обняв банку, как
Мне тоже было ужасно жалко карасиков. Ведь они у нас особенные. Однажды мы с товарищами спасались в лодке от лесного пожара. Чёрный дым плыл над рекой, и в нём крутились искры и лоскутья пламени. Я вспомнил, что оставил ведёрко с карасиками под скалой, где мы ночевали. Нас было трое в лодке, трое геологов. Мы, не раздумывая, стали грести обратно. Огонь трещал и гудел по всему берегу, как живой, бросался на сосны, а вершины скал были закрыты дымом. На плечо мне упала горящая ветка, прожгла ватник и опалила щёку и волосы.
Мы успели тогда спасти карасиков, не дали им свариться в таёжном пожаре.
Я стал торопливо заделывать дырку в аквариуме пластилином и ругал упрямого Бубу. Он куда-то убежал. Наверное, струсил. Теперь побоится нос на улицу высунуть.
И вдруг я снова увидел Бубу. Он появился из-за угла, еле волоча тяжёлое ведро, перевязанное мокрой рубашкой. Не смог его донести до окна, поставил на траву и сам сел рядом. У него тряслись руки и даже уши блестели от пота.
— Живая вода? С луной?
— Какая днём луна! — буркнул Буба.
— Наверное, он солнышка зачерпнул. Оно ещё лучше, — несмело сказал я.
Буба открыл от удивления рот, потом кивнул:
— Ага.
Я вылил воду в аквариум и пересадил туда карасиков. Они разевали рты, будто задыхались.
Наташка до позднего вечера не отходила от них. И утром проснулась чуть свет и бросилась к аквариуму. Раннее солнце пронизало воду и разбежалось в ней радугой. Карасики тыкались носами в радугу и шевелили губами. А под окном на завалинке, неудобно свернувшись, спал Буба.