Живи в моих снах
Шрифт:
– Ещё раз спасибо. Я рад твоему подарку.
Сожаление о спектакле, который он устроил, используя друзей, предательски ранило его сердце. К тому же Фил подлил масла в огонь своей показной заботой.
Он сухо пожелал Даше спокойной ночи и удалился в свою комнату.
Глава 18
Даша понимала, что холодное соседство в одной квартире с мужем рано или поздно приведёт к разводу. Они почти не разговаривали, ограничиваясь сухими пожеланиями доброго
Даша испытывала чудовищную вину от своего импульсивного поступка. Она решила вернуть Михаилу флешку и покинуть его дом. К тому же отношения с отцом оставляли желать лучшего: Крылов не одобрял поступка дочери, сведя общение к минимуму. Дашка страдала, остро осознавая одиночество и собственную никчемность. Все чаще девушка вспоминала погибшую маму, воскрешая ее образ из закоулков памяти.
Запершись в кабинете, Даша вставила флешку в ноутбук для повторного просмотра. Ее мучило подозрение о причастности Беличенко к проигранным деньгам…
Рабочий день подходил к концу, когда опасения подтвердились. Советчиком в щекотливом вопросе она выбрала отца Миши, заручившись его недавней поддержкой.
Туманова обрадовал звонок Даши, ведь узнать что-либо о сыне после скандала со свадьбой не представлялось возможным: Миша вычеркнул мужчину из своей жизни.
Он сослался на недомогание и попросил девушку приехать к нему домой.
Даша робко вошла в уютную квартиру Туманова. Домработница проводила ее на балкон.
Лев Данилович курил сигару, выпуская клубы дыма в открытое окно. Кресло-качалка и журнальный столик с чайным сервизом создавали уютную, домашнюю атмосферу, располагая к беседе.
Даша пристально смотрела на Туманова и не замечала признаков болезни в его сильном, властном облике. Он покачивался в кресле, хитро взирая на растерянную девушку, затем указал на стул рядом с собой:
– Садись и рассказывай. Дашка тараторила от волнения, строила предположения по поводу пропавших денег, но Туманов прервал поток ее слов:
– Погоди. Давай по порядку. Как у вас с Мишей?
Девушка побледнела, застыла на миг и промолвила:
– Никак… Почти не разговариваем друг с другом. Лев Данилович, я совершила ужасный поступок, импульсивный и глупый. Не знаю, чем я думала…
На ее протянутой ладони лежал маленький блестящий прямоугольник. Жизнь и судьба сына, благополучие, карьера зависели от этой чертовой флешки.
– Ты любишь Мишу? – спросил Туманов, прожигая девушку взглядом.
– Люблю… – выдохнула Даша. – Так люблю, что смотреть на него не могу, задыхаюсь возле него… – девушка закрыла лицо руками, не в силах противостоять сверлящему взгляду Туманова. – Что вы от меня хотите?! Она всхлипнула, размазывая краску на глазах.
– Не плачь, девочка, ну же… Туманов налил Даше чай и протянул чашку. – Поздно жалеть о поступке, к тому же будь к себе справедлива.
– Что вы имеете в
– Совершила глупый поступок – расхлебывай последствия. Не лишай Мишу заслуженного наказания. А для тебя отношение моего сына послужит хорошим уроком. Туманов выпустил кольцо дыма в окно.
– Я пришла все исправить… – прошептала она. – Возьмите проклятую флешку и помогите оформить развод.
– Люди – марионетки, по-твоему? Захотела – принудила, передумала – отпустила, так получается? Даша, живи отмеренный договором срок и постарайся исполнить своё намерение. – Чеканил Туманов. – Испугалась? Я думал, что ты кремень, а ты размазня! Сопливая, импульсивная истеричка!
– Миша ненавидит меня! – воскликнула девушка и вскочила с места. – Мои детские фантазии лопнули как мыльный пузырь. В любви не должно быть принуждения… – выдохнула она.
В глубине души Туманов обрадовался словам Даши: поступок строптивой девчонки, казавшейся непоколебимой и наглой, доказывал любовь к его сыну.
Лев Данилович снова глубоко затянулся и, выпуская кружочки дыма, ответил:
– Даша, я позволил тебе ошибиться, не отговорил, а помог… Можешь свалить ответственность за ваш брак на меня, если тебе будет легче, но только не разводись.
– Почему? Просто ответьте… – промолвила она. – Какой в этом смысл, если мы не разговариваем? Миша ненавидит меня…
– Я не желаю больше вытаскивать Мишу из передряг. Ты для него – шоковая терапия. – Туманов с сочувствием смотрел на растерянную, подавленную девушку. – Даша, ты заставила меня поверить тебе! Я не усомнился в твоей любви и искренности! Ну же, девочка… Чему ты хотела научить моего сына?
– Видеть глазами сердца… – прошептала чуть слышно.
Девушка успокоилась, вытерла слезы и ободрённая словами Льва Даниловича, перевела разговор в другое русло:
– Я навела справки об Аркадии Беличенко.
– Не сомневался, что ты хитрая чертовка, – усмехнулся Туманов. Ему вспомнился роковой весенний день, когда странная «зеленая» девчонка явилась к нему в дом с компроматом на него самого. Движимая предчувствием, основанным лишь на внешнем сходстве Миши и Льва Даниловича, Даша выяснила правду в два счета. А потом удивлялась, почему Миша сам не заподозрил в Туманове родства.
– Не забывайте, что мой папа – не последний человек в городе. – Важно заметила она. – Властью и связями обладают не только Колосовские.
– Я рад. Если информация стоящая и поможет Мише… – промолвил Лев Данилович.
– Беличенко возглавлял отдел брокерского обслуживания Траст-банка…
– Черт… – выпалил Туманов. – Как же я сразу не догадался? Сделался сватом на липовой свадьбе и упустил главное, – сокрушался Лев Данилович. – Аркаша владеет знаниями и тактикой торговли на бирже. Невозможно проиграть все! Я думаю что…
– … он украл деньги, а их пропажу со счетов списал на проигрыш. – Продолжила Даша. – Я несколько раз прослушала запись беседы, Миша говорил, что они выпили…