Живое божество
Шрифт:
– А что, можно?! – взревел один из джиннов, прежде чем император успел что-либо ответить. Глаза его зарделись, словно два уголька.
Распнекс раздраженно посмотрел на джиннов. Смотреть ему пришлось снизу вверх, хотя он стоял, а джинны сидели на мягком диване.
– Строго говоря, нет. Но мы можем устроить так, что вы останетесь уверены, будто провели время с женщиной.
Оба джинна вскочили.
Дварф вздохнул и махнул в сторону двери, ведущей в комнату джиннов.
– Ладно, идите к себе.
Джинны мгновенно исчезли, и дверь за ними захлопнулась.
– Наконец-то
– Вот ты этим и займись, – пробурчал Распнекс. – Даю тебе возможность проявить изобретательность. Тебе тоже женщину? – поинтересовался он у Шанди.
На мгновение перед взором императора предстала жена, но при одной лишь мысли, что Эшиала – пускай даже призрачная Эшиала – может оказаться в этом мерзком подземелье, у Шанди сжалось сердце.
– Нет. Но я хочу знать, что с Инос!
Распнекс помрачнел и отвел взгляд.
– С ней все будет в порядке. Они с Азаком старые знакомые, и, кроме того, она жена Рэпа. Даже халиф не посмеет причинить ей вреда! Она сейчас окружена настоящей роскошью, а не этими оккультными хитростями.
– Вы не можете знать, что это действительно так.
– Не могу. Но я знаю, что любые наши действия скорее повредят ей, чем помогут. И не смей обвинять меня в трусости, имп!
Шанди сжал кулаки.
– Не понимаю, почему мы не можем рискнуть и отправить кого-нибудь на разведку? Я могу пройти сквозь щит. Если вы сделаете мне кое-какие инструменты, я открою замки…
– И окажешься единственным импом в городе! А если Сговор по-прежнему следит за этими местами?
– Я тебе уже говорил – мы пробудем здесь до дня летнего солнцестояния. Только тогда вырвемся отсюда и включимся в ход событий. А пока сиди и читай свои стихи.
Распнекс развернулся и протопал в комнату, которую занимал вместе с Джаргой. Дверь за ним захлопнулась.
Разъяренный Шанди старался не замечать насмешливых взглядов, которые бросали на него остальные.
Стоило поразмыслить, что затевали старый чародей и Джарга. Шанди не видел ее целыми днями.
2
Когда-то Блуэрок был большим городом, но после урагана 2953 года Жемчужная река изменила русло, и устье переместилось на несколько лиг южнее. Прежний порт быстро занесло илом. Первым из города ушли моряки, за ними последовали торговцы. Обнаружив, что остались без клиентов, следом отправились ремесленники, артисты, проститутки и духовенство. Учителя бросились искать учеников, а доктора погнались за пациентами. Всего лишь в течение одного поколения Блуэрок из большого торгового порта превратился в захолустный рыбацкий городишко, казавшийся почти необитаемым.
Множество зданий пустовало. В них обитали лишь летучие мыши и мелкие хищники. Великий ураган 2999 года сровнял их с землей, завершив тем самым работу своего предшественника.
Утром после урагана сестра Целомудрие отправилась собирать сорванные ветром фрукты – бананы, апельсины, плоды хлебного дерева и множество
Монастырский сад был завален сломанными ветвями и вывороченными с корнем деревьями. Под жаркими лучами солнца зелень уже начала увядать, и в воздухе стоял запах гнили. Исчез один курятник, и с маслодельни сорвало половину крыши, но главное здание монастыря осталось цело. Оно видело множество ураганов. Убежище Постоянного Служения первоначально строилось как крепость. Его стены были в локоть толщиной, а крыша крыта свинцом. Община сестер заняла это здание несколько веков назад, когда перемены в политических течениях сделали крепость в Блуэроке ненужной.
Сестра Целомудрие выпрямилась и потерла ноющую спину. Разобрать эти завалы и вернуть саду его прежний опрятный вид – на это потребуется несколько месяцев. Причем это дело для армии крепких садовников, а не для восьми пожилых женщин. Сестра, кряхтя, наклонилась за наполненной корзиной. Раз уж Священное Писание настаивает, что во всем есть хорошие стороны, значит, и в ураганах должно быть что-то хорошее. Во всех этих разрушениях есть что-то хорошее, надо только разглядеть. Возможно, это физические упражнения, ведь они полезны. Пути Богов неисповедимы. А чтобы одолеть тягость, нужна вера.
Сестра направилась к погребу, с трудом пробираясь сквозь завалы. Корзина, казалось, становилась тяжелее с каждым шагом. У ворот садика, где прежде росли целебные травы, Целомудрие поставила свою ношу и остановилась передохнуть.
Она расстроилась, обнаружив, что река видна прямо с этого места, – живая изгородь из цветов была целиком уничтожена. О Боги! Устье реки почти полностью завалено всевозможным мусором и обломками деревьев. За рекой стояло то, что осталось от города. Община находилась далеко, и отсюда трудно было все как следует рассмотреть, но шпили многих храмов исчезли. Какое горе!
– Вот ведь несчастье, правда? – прогудел добродушный голос.
Сестра Целомудрие обернулась, предусмотрительно не выпуская корзину из рук. К ней приближалась сестра Послушание, волоча за собой грабли. Сестра Послушание, женщина крупная и энергичная, поражала окружающих бодростью, прямо-таки заразительной. Иногда ее общество чуть-чуть утомляло, но относиться к ней плохо было невозможно.
– Это настоящее бедствие! – воскликнула сестра Целомудрие. – Я чувствую, что мы должны быть там, помогать пострадавшим.
Сестра Послушание громогласно расхохоталась:
– А как ты собираешься туда добраться?
– Ты хочешь сказать, что мост разрушен?
– Так сказала сестра Смирение.
О Господи! Сестра Смирение, младшая из сестер – ей исполнилось всего сорок пять лет, – была самой зоркой и напоминала об этом при каждом удобном случае.
– Но… Что же выходит, мы отрезаны от города?
– Какого города? – поинтересовалась сестра Послушание, опершись о грабли. – Блуэрок походил на настоящий город, когда я была совсем еще девчонкой, но и тогда уже приходил в упадок прямо на глазах. Теперь там и вовсе ничего стоящего не осталось.