Живое знание

Исакова Алмагуль

На следующий день продолжила разговор с другом-единомышленником:

– Привет. Вчера вспомнила пару ярких моментов, которые засели в разуме. Стала смотреть, откуда пошла цепочка детской травмы. Всплыла картина: после ухода деда я попала в свою семью, была еще маленькой, утром проснулась и пошла к столу, где сидела мама с моими братьями и сестрами, чтобы присоединиться к ним за завтраком. Папа был на работе. Мама посмотрела на меня и сказала:

– Уходи, ты не моя дочь. Ты дочь папы.

От неожиданности я заплакала, развернулась и ушла обратно в детскую. Старший брат, совсем мальчишка, закричал на мать:

– Ты что?! Разве мама говорит такое дочери!

Мама пришла за мной в комнату, стала что-то объяснять, говорила: «Я хотела сказать, что ты дочь деда, моего папы и т.д.».

Но моя дверца закрылась. Теперь я поняла, почему не могу сделать шаг навстречу маме, несмотря на помощь ведущих мастеров современности. Хотя внешне все выглядит нормально. Постепенно эта дверь закрылась еще более плотно, почти наглухо, потому что когда находилась в школе, во дворе или на улице, именно в тот момент, когда мне нужна была помощь мамы, ее никогда не было рядом. Внутри меня все плачет. Каждый ребенок в этом суровом мире получает травмы, ждет от родителей помощи, а мамы и папы нет рядом. Ты правильно сказал: главное – отследить цепочку.

– Да, разум сам заблокировал эти болезненные моменты. А сейчас разрешил себе вспомнить травму, потому что знает: теперь это будет не так больно. Травмы мы получаем от таких же травмированных.

– Спасибо тебе.

Как только положила телефон, позвонила старшая сестра, сказала:

– Приходи на обед. Будем мама, ты и я, сами посидим. Придешь?

– Приду.

Поехала с намерением на практике осознанно пройти ситуацию. Я смотрела на маму, сосредоточившись на себе, спросила сама себя: кто здесь мать, кто дочь? Наблюдаю внутри и вовне; атмосфера стала более легкой, не такой напряженной, как вначале, почувствовала нейтральность. Мама со мной разговаривает, что-то рассказывает о политике, о мире, о своих подругах. Ощущение, будто ничего и не было. Продолжаю поддерживать разговор, не отождествляясь с мыслью «я дочь, а она моя мама». Намеренно проживаю ситуацию, что я не только тело. Стало совсем легко, хорошо, свободное состояние во всем, что есть. А когда собралась домой, мама меня обняла, поцеловала и сказала:

– Ты умная!

– Мама, ты тоже умная!

Вышла на улицу, свежий аромат свободы струился отовсюду. Решила пройтись пешком, смотрю в небо на стаю птиц, они летели высоко, не как в моем районе. Внутри легкость. Наблюдая за их полетом, поняла, почему в птицах мы видим свободу: они не имею никаких обозначений, в них нет имени, нет особенной формы, чтобы выделиться среди других. И самое главное – они не закреплены за каким-то определенным местом, определенным убеждением или концепцией. Как только ко мне пришло такое осознание, я воскликнула: «А ведь это свобода!»

Как только зашла домой, произнесла: «Да, Мама!» Занимаюсь домашними делами со словами «да, мама!». Задумалась, что бы это значило? А ведь в Париже я твердила: «Мама, пожалуйста!»

…Через несколько дней Новый Год, закупила продукты к празднику. Пришло сообщение от корректора, которое меня обрадовало:

– Аи, привет. Хочу сообщить, что у меня был гормональный сбой в организме. И вот за то время, что я работаю над книгой, женские дела приходят вовремя и проходят с минимальной болью. Уверена, что это книга так работает, так благодатно сказывается на женском организме. Благодарю тебя!

– Спасибо. Ты знаешь, что я обнаружила, когда достала рукопись, которую вела много лет, и начала печатать? Не Аи пишет книгу, а Другая Большая Сила. Во время набора текста меня стало физически чистить, иногда я бегала в туалет. Проходит время, что-то внутри отзывается на рукопись, начинается сильный кашель, будто из меня взрывом воздуха что-то выходит. А то просто так накрывают тишина и покой, которые сменяются неописуемыми чувствами, и на глазах появляются слезы. Что будет дальше я не знаю. Одно знаю точно: если нам доверили эту «работу», то стоит сделать ее достойно.

– В этой книге, которая пишется, читается и корректируется, поднимается много разных аспектов, и каждый читающий найдет в ней что-то свое. Вот у меня, например, как и у тебя, было засилье разума. Именно от головы идут все мои проблемы. Я это знала, но как с этим работать – мне не было понятно. Теперь я это вижу, и работаю над книгой, пропустив через себя, пытаюсь осознать, что именно она хотела донести до людей. И

ты знаешь, у меня этот процесс происходит сам по себе, параллельно с работой над ней. То есть мне не надо, как тебе, уходить в себя, проводить какую-то медитативную работу, упражнения с фотографией матери, наблюдать через свое платье сущность, которая вечно жалуется, защищается, кидается на всех. У меня все это само собой проходит, оно входит в меня как уже готовый инструмент. Вот в чем ценность! То, что ты проходила опытным путем, здесь представлено как уже готовое упражнение. Например, дается домашнее задание и ответ, и этот ответ просто вкладывается в читающего книгу человека и начинает в нем свою собственную работу. Вот в чем ценность: не нужно тратить время, которое ты тратила, для того, чтобы прийти к осознанию себя. И вот только тогда, когда я начала безропотно, не сопротивляясь, принимать все, что дает эта книга, только тогда она стала влиять на мое тело таким благодатным образом.

Попрощавшись с доброй женщиной, я ощутила себя «транзитом-проводником» в руках чего-то и почувствовала в происходящем любовь Бога к ребенку. Если родитель возьмет «правильный курс», то и у ребенка все встанет на свои места. Разве это не счастье? Будет меньше безумия в этом безумном мире.

На следующий день весь мой восторг от полученного отзыва на книгу отозвался болью в теле: теперь уже то в груди, то в животе, то в суставах. В этот раз всё отдавалось сильной болью в районе копчика, бегала в туалет. Возможно, идет очередная чистка, я не знаю. Одно знаю: есть Один «хозяин жизни», и все будет так, как будет. Прошептала: «На все воля Безграничной Осознанной Естьности!» Дышать стало легче.

…Позвонила дочь, попросила прийти к ней присмотреть за детьми, пока она выполняет предновогодний заказ. И вот, посидев с детьми, иду домой, а навязчивые мысли «я плохая мать, я плохая бабушка, я хорошая мать, я хорошая бабушка» не дают мне покоя. Стала на практике применять духовные учения. Наблюдаю мысли, превратившиеся в мыслящую меня. Погружаюсь в наблюдение себя и думаю: почему именно идея «защиты детей» стала моим краеугольным камнем? Почему на протяжении многих лет во мне живет сущность «в детстве меня никто не защитил, теперь я буду защищать тех, кто нуждается в этом»? Закрыв глаза, смотрю – кто от кого защищает? Кто нуждается в том, чтобы защитить страдающие сущности? Такая же страдающая сущность, которая нуждается в собственном спасении. Кто кого и от чего спасает? Что это все? Ясно понимаю, что именно эти мысли живут жизнь, вытеснив полностью то, что есть, – суть Бытия. Понимаю, что мне необходимо избавление от бесконечных навязчивых мыслей, которые теперь твердят «смотрите, какая я умная». Наблюдаю мысль «я такая умная, даю прекрасные советы другим», вижу, что и это является проявлением эго. То, в чем чувствую превосходство над другими, и есть очередное несчастье. Эго перевоплощается, любой ценой пытаясь сохранить свою идентификацию. Все равно с чем. Несчастная или счастливая, умная или глупая, хорошая или плохая, ленивая или работящая, слабая или сильная и т.д. Продолжаю вопрошать: где эти мысли внутри меня? Пространство тишины. Безмолвие.

Теперь понимаю, что мне надо как можно чаще отходить от мыслей. Эго будет тянуть меня в прежнее состояние «нужды и сопротивления», но я намеренно буду возвращать себя в осознание сути Бытия.

…Проходят дни, я вновь и вновь ясно и четко задаю себе вопрос:

– Какая сущность сейчас, какая мысль сейчас вместо меня живет жизнь?

Смотрю вглубь себя. Сущность, которая постоянно оправдывается. Она оправдывается перед мамой, перед мужем, перед свекровью, перед дочкой, перед сыном. Она постоянно в голове оправдывается и пытается доказать, что она не такая, как о ней думают. Глаза закрыты, смотрю: кто думает? Кто защищается? Кто нуждается в защите? Кто нападает? Кто хочет защитить? Ничего не поняла. Ум вошел в ступор. И в том, и в другом случае это эго. Кто перед кем оправдывается? Мать перед ребенком? Или ребенок перед матерью? Кто на кого нападает? Никого нет. Ничего нет. Просто одна мысль сменила другую. Одно убеждение сменилось на другое. Одна привычка сменила другую. Как одна одежда сменяет другую одежду. Все это происходит в Одном, как само То, что есть, в Нём.