Живописец смерти
Шрифт:
— Ладно, давайте обсудим.
Кейт еще раз посмотрела на репродукцию. На картине был изображен мужчина, привязанный к античной колонне. Его тело пронзали более десяти стрел, а рядом с его лицом было наклеено лицо Кейт.
— «Святой Себастьян», — сказала она. — Кисти Андреа Мантенья, итальянского художника пятнадцатого века.
— А зачем твое лицо? — спросила Слаттери.
— Это вырезка из «Нью-Йорк тайме», — проговорил Браун. — Снимок сделан во время благотворительного вечера.
Кейт этого ждала. Ждала, когда же Живописец смерти доберется
— Я завершаю его композицию, — промолвила она. — Ему не хватало только искусствоведа.
— Но вы много больше, чем просто искусствовед, — заметил Фриман. — Вы — его стимул.
Его стимул. Эти два слова долго звучали в голове Кейт, пока она перемещала лупу по репродукции.
— На этот раз никаких дополнительных рисунков. Он взял репродукцию картины «Святой Себастьян», на нее приклеил вырезку из газеты с моей фотографией и все это приклеил к репродукции другой картины, которая называется «Вид на Большой канал» и принадлежит кисти известного итальянского художника восемнадцатого века Каналетто. — Она перевела дух. — Тут ошибиться невозможно. Он указывает, с кем собирается расправиться и где. Со мной, в Венеции. — Кейт замолчала на пару секунд. — Как видите, Живописец смерти прислал мне приглашение. Придется поехать. Я должна.
— Но это опасно! — возразил Мид.
— Очень опасно, — добавил Фриман.
Кейт подняла голову.
— Но он меня ждет. Разве можно его разочаровывать?
Мид насупился.
— Но вы подвергаете себя смертельному риску.
Кейт заставила себя улыбнуться.
— Честно говоря, Рэнди, я не знала, что это вас беспокоит.
— Я поговорю с Тейпелл, — продолжил Мид. — Она свяжется с Интерполом и итальянской полицией.
— ФБР это может организовать проще, — сказал Фриман. — Мы работаем в постоянном контакте с Интерполом.
— Позвольте мне сопровождать Макиннон, — попросила Слаттери.
— Это было бы полезно, — согласился Фриман.
— Мне нужно подумать, — сказал Мид.
— Я тоже поехал бы, — подал голос Браун.
— А вот это исключено! — крикнул Мид. — Я не могу отправить туда всех сотрудников. Кто-то должен остаться и здесь. Тем более что это все может оказаться уловкой. Вдруг Живописец смерти хочет, чтобы Макиннон уехала, а сам…
— Нет, — возразила Кейт. — Он так не работает.
— А звонок перед благотворительным вечером? — Мид шумно втянул в себя воздух. — Он вас обманул.
— Это была просто игра, — сказала Кейт. — Ему захотелось, чтобы я ощутила его присутствие, поволновалась. Вот и все. Он не предлагал никаких загадок вроде этой. — Она постучала по репродукции картины, на которой святой принимал мученическую смерть. — А сейчас другое дело. И он постарается довести его до конца.
Фриман подался вперед.
— Я думаю, она права. Ей следует поехать. А ФБР организует бригаду для ее защиты.
Кейт покачала головой.
— Если я буду ходить в окружении американских роботов с короткой
— Роботы будут держаться на расстоянии, — произнес Фриман.
— Тогда другое дело. — Кейт бросила взгляд на коллаж Живописца смерти. — Венецианский бьеннале открывается завтра. Значит, выступить он может в этот уикэнд. И мы должны быть готовы.
Обычно, собираясь в поездку, Кейт тщательно укладывала вещи. Между блузками прокладывала папиросную бумагу, каждый предмет косметики и туалета находился в отдельном полиэтиленовом пакете. А сейчас она положила в вещевую сумку всего один вечерний костюм, кое-что из белья, туалетные принадлежности.
— Я собирался с тобой в Венецию, — сказал Ричард, — все спланировал заранее, но ты поездку отменила. А теперь я завяз в делах по уши, так что составить тебе компанию не могу.
— Извини, что так получилось, дорогой. — Кейт уткнулась взглядом в сумку. — Я действительно не думала, что меня отпустят. Но сейчас расследование зашло в тупик. Живописец смерти совершил пятое преступление и опять затих, поэтому я решила устроить себе небольшой отдых. Он мне действительно необходим.
— Ну что ж, — Ричард подошел и обнял ее сзади, — я рад, что ты едешь. Будешь представлять там нас двоих.
Кейт машинально сунула в сумку флакон духов «Бал в Версале» и тут же удивилась, зачем они ей нужны в этой поездке. Для кого я буду душиться? Для убийцы?
— Несколько дней отдыха тебе действительно не помешают, — продолжил Ричард.
— Да.
Если бы он знал о «Святом Себастьяне», то ни за что бы не позволил мне уехать. И был бы прав. Но я должна. Ведь сейчас впервые представилась возможность выиграть у Живописца смерти на его поле.
— И постарайся расслабиться. — Ричард обнял ее крепче.
— Хорошо.
Он погладил ей волосы.
— Если хочешь, я все отменю и поеду с тобой.
Кейт поцеловала Ричарда в щеку.
— Нет, не стоит. — Боже, да я больше всего на свете хочу, чтобы он поехал. Но нельзя, потому что меня на бьеннале ангажировал Живописец смерти. — Я привезу тебе все каталоги и прокомментирую каждый.
— Прекрасно. — Ричард поцеловал ее в губы. — И возвращайся поскорее. Я буду скучать.
Глава 41
На протяжении всей своей истории Венеция постоянно погружалась в море со скоростью примерно от восьми до десяти сантиметров в столетие. А в XX веке скорость увеличилась до двадцати пяти сантиметров и продолжает расти. Все пришлось поднять: тротуары вдоль каналов, телефонные и силовые линии. Люди тоже перебрались с первого этажа на второй. Если все будет так продолжаться, то скоро венецианцы переберутся на чердаки, а туристы смогут любоваться жемчужиной Адриатики только с вертолетов.