Живой щит

Зверев Сергей Иванович

Та не сдавалась. Упершись кулачками в дверные косяки, она перекрывала вход.

Наморщив лоб, что свидетельствовало о недюжинных умственных усилиях, верзила продолжал топтаться в проходе. Несомненно, он мог одним махом руки смести женщину словно пушинку, но вместо решительных действий громила мычал нечто невразумительное, пытаясь заглянуть за спину хозяйки:

– Слушай, коза! Хорош мне баки заливать! Я, в натуре, без балды говорю: позови Святого!

– Отстань! Милицию вызову! – пошатнувшись, крикнула женщина.

– Не

трави байки, коза! – хмыкнул бугай. – Мусорам у тебя делать нечего. Мне по-честному маляву Святому толкнуть надо! Зуб даю: слово скажу корефану и сваливаю в туман. Что ты думаешь, олениха? Я на титьки твои пялиться приперся?!

Женщина стыдливо запахнула разошедшийся на груди халат.

Сделав зверскую рожу, громила, принадлежавший не к лучшей части человечества, а точнее – к уголовно-криминальному братству, гаркнул:

– Хватит мозги полоскать! Покличь Святого! У меня наводка на твою хазу – точняк!

От рыка, казалось, осыпется потолок. Хозяйка квартиры, подчиняясь инстинкту самосохранения, отступила на шаг, непроизвольно вскрикнув. Уж больно воинственный клич издал нахальный верзила.

Бывший спецназовец, человек без паспорта и вне закона, нелегально выехавший из страны и столь же противозаконным способом вернувшийся, постоянный фигурант оперативных донесений спецслужб, вышел, шлепая обутыми на босую ногу домашними тапочками.

– От твоего крика родить можно! – вместо приветствия строго произнес Святой. – Кто на квартиру указал?

Никогда ни перед кем не робевший уголовник по кличке Бегемот, а уменьшительно-ласкательно Бега, внезапно оробел. Стальные глаза мужчины, вставшего за спиной хозяйки, производили почти гипнотическое действие. Они просвечивали словно рентген, не позволяя лгать.

Чуть заикаясь, Бега ответил:

– С дальняка. Струна приказал тебя разыскать.

– Струна? – Святой жестом предложил войти, успокоив приятельницу: – Не волнуйся, Даша. Гость выполнит поручение, попьет чайку и удалится. Честные фраера – люди серьезные. Зря языком воздух не молотят!

Маленькая горилла утробно ухнула:

– Точняк! Я неделю тому назад с зоны откинулся. Ребята подсуетились, адресок вычислили, а где тебя искать – Струна подсказал. Сказал, что ты, верняк, с бабой, Углановой… ну, писакой журнальной гужуешься. Вот ребята адресок мне и подогнали!

Так быстро и столько много Бегемот никогда не говорил. От напряжения он взмок и стоял, сглатывая слюну.

– Проходи на кухню! – удостоверившись в истинных намерениях визитера, дружелюбно произнес Святой…

Двухкомнатная квартира московской журналистки, специализирующейся на разгребании политической грязи, была для Дмитрия Рогожина, экс-майора частей специального назначения, тихой гаванью. После очередной передряги, стоившей жизни одному подонку, прикрывавшемуся личиной преуспевающего бизнесмена и добропорядочного гражданина, Святой постановил не впутываться в авантюры. Он сам прописал

себе домашний уют, абсолютное спокойствие и невмешательство в разборки сильных мира сего. Прожив по данному расписанию некоторое, впрочем, не очень продолжительное время, он почувствовал себя дряхлым стариком, слабеющим с каждой минутой. Будучи по натуре прирожденным бойцом, Святой тяготился вынужденным бездельем, не находя ему оправдания. И только обещание, данное старинной приятельнице, не раз шедшей за ним в самое пекло, удерживало Святого от поспешных решений и необдуманных шагов. А поводов ввязаться в драку среди царящего вокруг беспредела было хоть отбавляй.

Дарья Угланова, обаятельный ангел-хранитель бывшего спецназовца, будто нарочно подбрасывала темы для размышлений. Пронырливая акула пера, которая дома преображалась в нежно воркующую голубку, приносила из редакции гранки статей, записанные на компьютерные дискеты.

Не будучи чрезмерно любопытным, но и не будучи равнодушным к журналистским трудам подруги, Святой устраивался в кресле и включал компьютер. Экран монитора светился голубым огнем, а черные буковки строк чередой пробегали перед глазами квартиранта Углановой.

Журналистские расследования Святой читал не как заурядный обыватель, проглатывающий очередную страшилку российской действительности. Он читал репортажи, аналитические статьи и сенсационные расследования как профессионал, умеющий сопоставлять факты и видеть глубже самых дотошных журналистов.

Кроме того, в материалах Дарьи слишком часто мелькали знакомые фамилии. По контракту, заключенному со Стокгольмским институтом стратегических исследований, Угланова трудилась над темой незаконных поставок современного российского вооружения.

На помощь шведы командировали своего представителя – рыжеволосого бородача с характерной фамилией Свенсон. Проинтервьюировав несколько официальных лиц, посетив ряд полигонов и показательных воинских частей, швед вплотную занялся фирмами, имеющими лицензию на торговлю вооружением.

Святой даже ревновал Дарью, увлеченно помогавшую меднобородому скандинаву. Свенсон часто сиживал на кухне, что-то записывая на свой портативный компьютер. Неизменно улыбающийся, в ковбойской клетчатой рубахе, заправленной в голубые джинсы, он походил на лесоруба, приехавшего подзаработать на вырубке сибирской тайги.

Занятый составлением отчетов руководству, Свенсон, однако, не упускал возможности пофлиртовать с Дарьей. Святого швед игнорировал, но делал это исключительно вежливо, по-европейски.

Однажды Свенсон пропал, как в воду канул. Из Стокгольма следовали тревожные звонки. Сотрудники посольства тоже всполошились. Учитывая деликатность темы, – а торговлю оружием всегда окутывал покров тайн, – правоохранительные органы в известность не ставили.

Мобильный телефон Свенсона молчал. Сообщения, посланные на пейджер, проваливались в пустоту.