Живущий
Шрифт:
Другого выхода нет. Я заставлю их успокоиться. Я заставлю их размножаться. Если будут лишние — уничтожу. Потом Система наладится и станет работать самостоятельно.
По крайней мере, в прошлый раз так и было. Если верить Четвертой. Тому, что она сказала на шоу «Кто еще нас обманывал?», прежде чем ее растерзали.
— Признайтесь, Четвертая, модератор помощи природе, когда вы впервые солгали?
— Мой инка-предшественник впервые солгал во времена первого Великого Сокращения.
Они
Зато помогло.
Я приговорил ее к Общественной Паузе Позора — хотя она бы и сама на днях перестала. Она была как скелет. Как Смерть, сошедшая с древних картин, чтобы принять участие в шоу…
…Я говорю Слуге:
— Не волнуйся. Тебе не нужно ничего понимать. Теперь иди и приведи в Резиденцию хорошего сисадмина.
— Зачем, Мудрейший?
— Воскрешая Живущего, я должен стать Его частью.
Генерал улыбается:
— Вас понял, Мудрейший.
Сын Мясника
…Отец подводит меня к «Кристаллу» и говорит:
— Смотри, сынок. В последний раз смотри на Систему. Я скоро закрою доступ.
И я смотрю, раз он просит, хотя и не понимаю: почему вдруг «в последний»?
Даже, к примеру, если он перестанет расшаривать Систему со всеми, я все равно ее буду видеть. Она всегда впускала меня, сколько я себя помню. Крэкер обещал, что Система никогда меня не прогонит.
Потом он долго смотрит в экран и произносит задумчиво:
— Мое счастливое число «восемь». Инкод № 8 давно свободен, возь— му-ка я себе восьмую ячейку….
И тут у меня снова вдруг начинается этот приступ, как будто я говорю чужие слова. У меня так бывает время от времени: как будто кто— то влез в мою голову и все за меня там решает. Я говорю ему:
— Молодец, хорошая интуиция. Это ведь твой номер и был.
Он спрашивает, что я имею в виду, а я сам толком не знаю. Не знаю, а говорю:
— Ты в принципе должен был быть дублем инкода О ООО ООО 008. Но Крэкеру удалось исправить и последнюю восьмерку на ноль.
А он кричит мне:
— Не ври! Крэкер тогда был ребенком! Он старше меня всего на два года!
Я пожимаю плечами:
— Крэкер — основатель. Он всегда будет на четыре с лишним века старше тебя.
Вид у отца становится такой глупый, что мне очень хочется засмеяться. Но мне нельзя. Я больно прикусываю язык и сжимаю губы.
Нельзя смеяться, пока Чудовище живо…
Потом приходит сисадмин и дает ему эту капсулу — мне тоже такую давали, давным-давно, в Доме… И говорит отцу:
— Подключение — великое таинство. Мне прочесть над вами Книгу Жизни — или
— Я помню, — отвечает отец. — Только вот с первыми словами не знаю, что делать. «Живущий есть три миллиарда живущих….» — это ведь уже не соответствует истине.
— При чем тут истина? — пугается сисадмин. — Текст нужно произносить по канону! Иначе программа не распакуется и неправильно встанет социо-спот.
— Хорошо, — говорит отец. — Пусть будет сейчас по канону. Только учтите — в ближайшее время канон мы изменим. «Живущий равен миллиарду живущих», — так будет все начинаться…
Когда сисадмин уходит, отец принимает капсулу и начинает обряд.
А я говорю ему:
— Папа, не надо. Чудовище должно умереть!
Но он все читает. Он жестом отсылает меня. И я ухожу.
мое чудовище должно умереть
Я знаю, где он хранит своих черных личинок.
Тролль
…И вот в Саду я встречаю хозяйку, и волосы у нее черные-черные, и пятна краски на лбу и шее. А на поводке она тащит собаку. Собака хрипит, трясется вся, и пена у нее изо рта — она ведь страсть как боится всех нас, кроме Мудрейшего.
Я ей говорю:
— Господь Трехголовый, хозяйка, что же вы сделали со своими красивыми медовыми волосами?
А она смеется, чудно так, и говорит:
— Я просто сгорела и теперь я вся черная.
Я говорю:
— А собака-то вам на что?
А она отвечает:
— Как на что? Для науки. И ты иди со мной тоже, Лейла. Ты ведь хочешь поучаствовать в эксперименте, науке помочь?
Ну и я пошла с ней в лабораторию, потому что страсть как обрадовалась, что смогу быть полезной науке. И хозяйка нас запихнула в эти железные длинные штуки, меня в одну, а собаку в другую, а еще перед этим сделала какой-то укол. Ну и я там немного испугалась, внутри, потому что было темно и воздуха мало, и собака выла тоскливо так, но вроде все обошлось. Хозяйка скоро нас выпустила.
Собаку вырвало прямо на пол, а потом она убежала.
— Сейчас я все подотру, не волнуйтесь, — говорю я хозяйке. — Вы мне только скажите, помогли мы науке?
А она говорит:
— Ну конечно! Я сейчас тебе в почту пришлю результат.
И тут же пришло мне от хозяйки письмо, только понять я ничего не смогла.
Там вот что было: «Прах — 5 секунд тьмы — жизнь — 5 секунд тьмы — прах. Все добровольцы собачки показали одинаковый результат».
А потом она обнимает меня, прямо так, без контактных перчаток, и говорит: