Живые и мертвые

Пекальчук Владимир Мирославович

– Да. Встречались. Пожалуй, я пойду сообщу Моаре, что ее брат…

Вийастан покачала головой:

– Жив? Не нужно этого делать. Пойми, он уже мертв. Мертвецу нет иного пути, кроме как в Послежизнь, или, как полагают сами орки, в город предков, где правят их боги. Все, что ты скажешь Моаре, – что ее брат еще не нашел вторую могилу и влачит мучительное существование, зависнув между двумя мирами. Мертвого не воскресить словами о том, что он жив, сколько раз ты их ни повторяй. Вместо утешения твоя весть принесет больше страданий.

– Но он жив! – возмутилась Каттэйла.

– Для

нас – да, пока еще жив. Для всех орков он уже мертв. Ему нет возврата. Зерван… Если ты хочешь облегчить страдания Моары – солги во спасение. Скажи, что ее брат погиб в бою. Желательно – в бою с телмарцами. Хотя я не очень хорошо представляю себе, как объяснить присутствие телмарских солдат за пределами Телмара. Или скажи, что ты сам был в той стране и видел, как…

Голова Зервана поникла. Он сделал шаг к двери.

– Это неправильно! – Каттэйла решительно уперлась в стол руками, и вампир на миг подумал, что она собирается опрокинуть на собеседницу стол, как тогда, в придорожном трактире.

– Я тоже так думаю, – поддержал ее Зерван, – этот орк нас спас. От телмарских убийц, вот так ирония судьбы. Я должен вернуть ему этот долг. Я знаю, где он сейчас. Пусть Моара встретится с ним и…

– И отговорит от поисков смерти? Отговорить того, кто уже мертв? Как же глубоко твое непонимание, Зерван. Она не встретится с ним. Пойти на встречу с братом – значит нанести ему тяжелейший удар. Мертвым нет места среди живых. Встреча с сестрой – преступление против традиций и предков. Преступление против рода. Предки этого не простят.

– Гребаные традиции! – взревел вампир и в ярости пнул ногой стул.

Тот, жалобно скрипнув, очутился в углу.

– Гребаные традиции! – повторил он. – Куда ни ткнись – везде они! И нигде почитание традиций не ведет к добру, одно зло!

Вийастан тяжело вздохнула:

– Я согласна с тобой. Но тут случай, когда поделать ничего нельзя. Послушай меня. Ты в долгу перед этим орком. Но он мертв. Ты не поймешь, просто прими на веру и смирись с этим. А долг перед мертвецом верни кому-нибудь из его родни. Моаре. Скажи, что ее брат погиб славной смертью в бою с заклятыми врагами его народа. И если позже ты еще застанешь орка живым – скажи ему об этом. Он будет благодарен тебе за то, что ты утешил его сестру. Сделать большее не в твоих силах – и ни в чьих.

Зерван сжал зубы и кивнул: так тому и быть.

Он прошел по длинному коридору с круглым потолком, два раза повернул направо, как ему указала Селина, и заметил здоровенного орка-охранника, молча застывшего у двери своей хозяйки.

Страж исподлобья взглянул на гостя и, узнав, молча приподнял руку в жесте приветствия.

– Я пришел выразить свои соболезнования, – сказал вампир.

Орк чуть заметно кивнул головой в сторону двери, разрешая проход. Зерван толкнул дверь, подумав при этом, что хоть охранник и редкий бугай, брат Моары еще больше и монументальней.

Он оказался в обширной комнате, просторной и аскетично обставленной. Орки не нуждаются в особых удобствах и презирают неженок, неспособных обойтись без них. Моара не исключение: несколько циновок на полу,

самодельный камин с чудесным камнем вместо огня, пара ширм, за которыми, видимо, находятся постели шаманки и телохранителя, стол, стул да масса шкафов, битком набитых бумагами, писчими принадлежностями, книгами, странными колбами, баночками и Хамрут знает чем еще.

Напротив «камина», скрестив ноги и положив голову на руки, сидела высокая зеленокожая женщина с витиеватыми татуировками шаманки из Моандора.

– Я сочувствую твоему горю, Моара, – тихо сказал Зерван.

Оркесса медленно повернула голову на звук, и вампир увидел две блестящие дорожки на ее щеках.

– Зерван? Приветствую тебя. И благодарю.

– Как выглядел твой брат? – спросил он, присаживаясь на корточки в нескольких шагах от беспламенного камина.

– Почему ты спрашиваешь? – насторожилась Моара.

– Мне разъяснили… этот обычай. По дороге сюда я встретил тощего орка очень большого роста. И подумал, что это и был он. Косички на голове, собранные в хвост чуть выше затылка, и татуировки на лице, похожие на следы кровавых слез…

– Да, это Арситар, – глухо произнесла оркесса. – Как ты с ним встретился? Как он?..

– На карету, в которой я ехал, напали убийцы из Телмара. Преследовали мою спутницу за какие-то политические неувязки и меня за одно дельце… Ты же знаешь, что Телмар собирается напасть на Эренгард? В общем, меня ранили, и я уж думал, что конец. Их было очень много, человек сорок. Да еще и день. И тут вываливается из лесу орк с топором пуда на три и ну их кромсать почем зря. Должно быть, его привлекли крики убиваемых людей и команды главаря на телмарском языке. Одним словом, он нас спас. В живых остались только я и моя спутница… Так вот это было.

– А мой брат?

Вампир вздохнул. Может быть, слишком уж тяжело, но Моара все равно не заметила.

– Их было слишком много. Даже для него. Он к тому же выглядел ослабевшим. Но не упал, пока не свернул шею последнему.

– А тело?..

«Не перегибай палку», – сказал себе Зерван. Это будет выглядеть слишком уж хорошо, а орки, хоть и патологически честны, имеют нюх на ложь.

– Видишь ли, был день. А я получил рану и не имел ни сил, ни возможности похоронить его. Так что я накрыл тело плащом одного из наемных убийц. Потом, на заставе, я сообщил командиру патруля о нападении, рассказал, как было дело, и дал денег, чтобы его солдаты выкопали для твоего брата могилу. Тот десятник выглядел парнем честным и добросовестным, но я, когда поеду обратно, проверю.

– Спасибо тебе, – просто сказала шаманка, – теперь я знаю, что мой брат искупил свою вину. Жаль, его последний бой не будет воспет, как он заслужил…

– Будет, – решительно возразил вампир, – я лично позабочусь о том, чтобы весть эта разнеслась по миру.

«Хотя, если сражение с Саргоном состоится, весть разнесется и сама».

– Спасибо тебе от всего сердца еще раз.

На минуту воцарилось молчание, потом вампир спросил:

– А что он сделал-то?

– Уже ничего. Его преступление похоронено в первой могиле, – коротко ответила та.