Живые зомби
Шрифт:
Молочные коктейли. Мороженое. Кофе.
Бублики. Овощные супы. Круассаны с ветчиной и сыром.
Кинг-бургеры. Биг-маки.
Кажется, им бы лучше съесть все это, а не швырять в беззащитного зомби, стоящего в пикете на Соквел-авеню перед заброшенным бюро ритуальных услуг с плакатом «МЫ ТРЕБУЕМ ПРЕДОСТАВЛЕНИЯ ГРАЖДАНСТВА». Я для них как подвижная цель в тире.
Приверженцев здорового образа жизни, остановившихся, чтобы запустить в меня все содержимое сумок, набитых продуктами без красителей и консервантов, яйцами от не сидящих в клетках кур и мягким
Не прошло и часу, а мне уже уделяют внимания не меньше, чем киноэкрану на внеплановом собрании по отбору кандидатов в студенческое братство. Удивляюсь, как никто до сих пор не догадался вызвать службу отлова животных. Наверное, бросаться фастфудом и стаканами с кофе куда интереснее, чем составлять протокол. Вдобавок, хоть я и есть самый настоящий зомби, вид у меня не особо грозный. Какую опасность я могу представлять, облитый детским фруктовым напитком, закиданный соевым творогом и картошкой-фри?
Поблизости начинает нарезать круги пара ворон: слетелись на фуршет из фастфуда и прочих продуктов перед пустующим ритуальным бюро. Не знаю, что меня заставило выбрать именно это место — большой охват аудитории, отсутствие пешеходного движения или тот факт, что раньше здесь было пристанище мертвых, — но вороны, предвестники смерти, добавляют этакий изящный штрих. Только вот я не знаю, что их интересует больше: еда у меня под ногами или я сам.
— Чмо! — кричат из проезжающего «форда-мустан-га», и в голову летит бутерброд с квашеной капустой и солониной. Напоследок в меня запускают банкой соуса чили, которая попадает между ног.
В следующий раз я не буду заморачиваться и пообедаю.
Разнообразие прилетевших продуктов заставляет задуматься, швыряют ли живые то, что случайно оказалось в их машинах, или специально заезжают в «7-11», «Бургер-Кинг» или «Сейфуэй» затариться чем-нибудь подходящим. Большая часть еды не тронута, многие машины возвращаются, пополнив запасы снарядов, — похоже, экспромтом тут и не пахнет.
Не лень же им мотаться туда-сюда!.. Мне это даже немного льстит; жаль, в процессе увлекательной игры «Достань зомби» они не замечают мой лозунг протеста. Впрочем, надеюсь, хоть что-то у них в головах останется. Как после тех рекламных передач, что действуют на нервы, но в то же время никогда не забываются.
— Зомби — задроты! — вопит еще один автолюбитель и запускает буррито, который шлепается о щит с плакатом, а затем скользит вниз: обертка наполовину сорвана, бобы и сальса вываливаются на траву. Типа это должно впечатлить. Ладно бы еще что подороже — возможно, я бы задумался. Но покусанный буррито за семьдесят девять центов? Я вас умоляю!..
Сейчас я не боюсь, что на меня могут напасть подростки, студенты из братства или простые обыватели. Открыто третировать зомби при свете дня живые стесняются. Стадные чувства возникают главным образом после захода солнца: пиво, виски и покров ночи помогают войти в раж. Таковы все живые. Не хотят выставлять напоказ неприглядные свойства своей натуры.
В понедельник, в самый разгар дня, физическая расправа мне не грозит.
При звуке сирен я сначала и не встрепенулся — Доминиканская больница распложена меньше чем в миле отсюда, так что машины неотложной помощи тут не редкость. Однако вой сирен все громче, и вот из-за поворота уже появляется мигалка, а вороны, захлопав крыльями, спешно бросают свой ужин. До меня, наконец, доходит: причина — я.
Бежать я не собираюсь. Что толку? Меня без труда догонят. К тому же это только усугубит мое положение. Поэтому, опустив щит с лозунгом и по мере сил очистив волосы от квашеной капусты, я иду на звук сирен — демонстрирую добрую волю. Если мне и предстоит быть обвязанным ремнями, можно хотя бы вести себя с достоинством.
Не успел фургон затормозить у похоронного бюро, как стаканчик из кафе «Джамбо Джус» попадает мне в грудь и разрывается, заливая лицо и волосы зеленым чаем.
Глава 16
— Почему мы здесь? — спрашивает Хелен.
В прошлом врач, Хелен вела группу поддержки зомби еще до того, как сама сделалась одной из нас. Предыдущий опыт и позволил ей возглавить местное отделение «Анонимной нежити».
Хотя большинством филиалов «АН» руководят зомби, полного самоуправления у нас нет. О каждом новом члене группы Хелен должна отчитываться в окружном департаменте воскрешения трупов, а раз в месяц к нам заезжает координатор из живых — проверить, разлагаемся ли мы в соответствии с графиком и хорошо ли себя ведем. Впрочем, надолго он не задерживается.
Подозреваю, что из-за запаха.
Или из-за того, что Карл расковыривает ножевые раны на лице.
Уже прошла добрая половина из отведенных нам девяноста минут; в основном мы говорили о похищении Томовой руки и о том, что можно сделать для возвращения ее хозяину. Выбор у нас невелик, как и в случае с Уолтером: либо мы смиримся со случившимся, либо рискуем понести более серьезные потери, чем лишение конечности. По крайней мере закидыванием фастфудом и препровождением в приют для животных дело может не ограничиться.
Сегодня надпись на доске гласит: «ПОЧЕМУ МЫ ЗДЕСЬ?»
Ко мне наклоняется Джерри:
— Чувак, я здесь потому, что вылакал бутылку «Джека» и обкурился.
А то я не знаю.
— Джерри, а с группой ты не хочешь поделиться? — спрашивает Хелен.
— Я просто сказал, что меня бы здесь не было, пристегни я ремень.
— Наверное, — отвечает Хелен. — Но мы здесь вовсе не поэтому.
На собрание я мог бы и не попасть. Отец после моей, как он выразился, «дурацкой выходки» хотел сдать меня в приют для животных. На неделю. Это максимальный срок, который зомби может там находиться, а затем его передают властям округа, откуда прямая дорога в руки какого-нибудь студента отделения пластической хирургии.