Жизнь алхимических философов
Шрифт:
Магический гримуар под названием Alberti Parvi Lucii Liber de Mirabilibus Naturae Arcanis , украшенный фигурами и талисманами, появился в Лионе с каббалистическим указанием на 6516 год. Состав приворотных зелий, толкование снов, обнаружение сокровищ, состав руки славы, кольцо невидимости, симпатический порошок, изысканность золота и другие чудеса подробно объяснены; но этот труд – еще одна подделка и оскорбление памяти действительно выдающегося человека.
В трактате, который он написал о минералах, Альберт сообщает нам, что он лично испытал некоторое количество золота и серебра, которые были изготовлены алхимиком, и которые выдержали шесть или семь исключительно тщательных плавлений, но мнимый металл
Если чисто алхимические работы, приписываемые Альберту, имеют хоть какое-то право на подлинность, то его следует считать искусным практическим химиком того периода, в который он процветал. Он использовал перегонные кубы для перегонки и алюдели для возгонки; он также использовал различные лютни, состав которых он описывает. Он упоминает квасцы и едкую щелочь и, кажется, знал о щелочной основе винного камня. Он знал метод очистки драгоценных металлов с помощью свинца и золота, цементации, а также метод проверки чистоты золота. Он упоминает сурик, металлический мышьяк и серную печень. Он был знаком с зеленым купоросом и железным колчеданом. Он знал, что мышьяк делает медь белой, а сера разъедает все металлы, кроме золота. 8
8
Томсон, «История химии», т. I, стр. 32, 33.
Фома Аквинский
Если Альберта Великого следует считать адептом, владеющим философским камнем, то нет никаких сомнений в том, что он открыл его своему любимому ученику, святому Фоме, самому прославленному из королей интеллекта, прославившему схоластический период христианской философии. Есть несколько алхимических трактатов, приписываемых ангелу школ, которые он, безусловно, не писал. «Трактат о «Природе минералов» недостоин столь великого философа», – говорит некий анонимный авторитет, «как и «Комментарий к Turba » . Но его Thesaurus Alchemiae , адресованный брату Реньо, его товарищу и другу, является подлинным. Он цитирует Альберта в нем как своего учителя во всем, особенно в герметической философии. Он адресовал Реньо и другие книги о любопытных науках, среди которых есть трактат о судебной астрологии».
Это мнение заслуживает должного рассмотрения, однако во всех своих теологических трудах святой Фома тщательно избегал всякого подозрения в алхимии, убежденный, говорит тот же автор, что это принесет бесчестье его имени как вершина человеческой глупости. Более того, в одном из своих трактатов он ясно заявляет, что «незаконно продавать как хорошее золото то, что сделано алхимией», что является явным доказательством того, что он считал искусство трансмутации просто утонченностью драгоценного металла.
С другой стороны, Thesaurus Alchemiae , обычно приписываемый ему адептами, свидетельствует, что «цель алхимика – превратить несовершенный металл в совершенный», и утверждает возможность этого. Эти противоречия едва ли дают убедительное доказательство общего авторства; но поддельные или нет, труды по герметической науке, приписываемые ангельскому доктору, имеют важное значение в истории алхимии. Их ведущим характером является секретность, и они настаивают на сохранении возвышенной операции от недостойных людей, только от детей света, которые живут как бы в присутствии Бога, будучи пригодными для знания или хранения столь божественной тайны.
Thesaurus Alchemiae отличается краткостью, характерной
В трактатах, адресованных брату Рено, мы узнаем, что ученики алхимии ищут единую субстанцию, которая абсолютно противостоит яростному воздействию огня, который сам все пронизывает и окрашивает ртуть. Работа – это работа рук, и в ней требуется большое терпение. Инструменты необходимы, но в истинной герметической операции есть только одна ваза, одно вещество, один путь и одна единственная операция.
Роджер Бэкон
Роджер Бэкон был первым англичанином, который, как известно, развивал алхимическую философию. Этот ученый человек родился в 1214 году недалеко от Ильчестера, в Сомерсете. Он добился необычайных успехов в предварительных исследованиях в детстве; когда ему позволил возраст, он вступил в орден Святого Франциска и перешел из Оксфорда в Париж, где изучал математику и медицину. По возвращении он занялся языками и философией и добился таких успехов, что написал грамматики латинского, греческого и еврейского языков.
Произнося панегирик Бэкону, Фигуйер называет его величайшим интеллектом, который возник в Англии, исследователем природы, который был больше врачом, чем химиком, и ученым, которому мир обязан многими необычайными открытиями. Он был почти единственным астрономом своего времени, и ему мы обязаны исправлением юлианского календаря в отношении солнечного года, которое он в 1267 году представил Клименту IV, но которое не было реализовано до понтификата Григория. Физический анализ свойств линз и выпуклых стекол, изобретение очков и ахроматических линз, теория и, возможно, первая конструкция телескопа – все это заслуга превосходного и проницательного гения Бэкона.
Адекватное представление о его схемах в механической науке можно получить из одного из его собственных писем – Epistola Fratris Rogerii Baconis de Secretis Operibus Artis et Naturae et de nullitate Magiae , Гамбург, 1618. Взяв на себя обязательство продемонстрировать, что с помощью естественных наук можно действительно совершать мнимые чудеса магии, он далее уверяет нас, что машины для навигации могут быть построены без помощи гребцов, таким образом, что суда будут переноситься по воде с необычайной скоростью, под управлением одного человека. «Точно так же возможно построить автомобили, которые могут быть приведены в движение с изумительной быстротой, независимо от лошадей или других животных. Можно также сделать летательные аппараты, в которых человек сидит в центре и с помощью определенных приспособлений бьет по воздуху искусственными крыльями». Таким же образом Бэкон предвосхитил изобретение крана, водолазного аппарата, подвесных мостов и т. д. Он утверждает, что эти вещи были известны древним и их все еще можно восстановить.
«Стоит ли удивляться», – требует один из его биографов, – «если все эти чудеса дали ему имя мага в век суеверий и невежества? Монахи его собственного ордена отказались впустить его труды в свою библиотеку, как будто он был человеком, которого общество должно было бы осудить. Его преследование усиливалось до тех пор, пока в 1278 году он не был заключен в тюрьму и не был вынужден признаться в раскаянии в своих страданиях в искусствах и науках. Он был вынужден покинуть дом своего ордена и основать убежище, где он мог бы работать в тишине».