Жизнь Чезаре Борджиа
Шрифт:
Юлий II перехитрил Валентино. В Мадрид долетело письмо, в котором папа гневно укорял Испанию за поддержку, оказываемую мятежному Борджа, и выражал надежду, что король и королева не захотят лишиться благоволения святого отца. В том же письме содержались и прозрачные намеки на измену Гонсало де Кордобы. По уверениям папы, «великий капитан» вел в Италии двойную игру, небескорыстно пренебрегая интересами испанской короны. И возможно ли лучшее тому доказательство, чем его союз с давним ставленником Франции — неистовым герцогом Валентино? Это был блестящий ход, и расчет папы полностью оправдался. Дон Гонсало получил тайный приказ — арестовать герцога и под надежной охраной отправить в Испанию. Нарушив собственное публично данное
Упреки, которыми осыпал испанского военачальника пленный Чезаре, были столь же горькими, сколь и бесполезными. Двадцатого августа 1504 года, окруженный многочисленной стражей, герцог Валентино поднялся на борт корабля.
Ему исполнилось двадцать девять лет — по сегодняшним меркам в этом возрасте люди лишь начинают обретать самостоятельность. Но за плечами Чезаре уже было столько свершений, что их хватило бы не на одну славную жизнь. И вот теперь, стиснув зубы, он стоял на высокой корме галеона, в последний раз глядя на тающий вдали гористый берег Италии. В двух шагах, храня молчание, ждали испанские офицеры…
Приближенные Чезаре, его соратники, оставшиеся в Риме, Неаполе или Романье, уже не могли помочь своему вождю. Впоследствии наибольшую известность из них приобрел Бальдассаре да Шипионе, совершивший беспрецедентный в мировой истории шаг: он вызвал на поединок целую страну. Взбешенный вероломным предательством, стоившим его господину свободы, Бальдассаре объявил, что вызывает на поединок любого испанца, который «посмеет утверждать, будто Фердинанд и Изабелла не обесчестили свои короны, захватив герцога Валентино вопреки охранному письму». Конечно, такой поступок может быть назван ребячеством, но все же интересно отметить, что никто — ни в Испании, ни в Италии — не захотел принять вызов итальянского рыцаря.
Старый Диониджи ди Нальди перешел на службу к венецианцам. Как мы помним, Республика была одним из главных противников Валентино. Однако, сменив хозяев, ди Нальди по-прежнему сражался под девизами Борджа и носил цвета его гвардейцев; того же он требовал и от всех своих подчиненных.
Дон Мигель да Корелла получил свободу — папа велел отпустить его, так и не добившись никаких показаний против Чезаре или Александра VI. Впоследствии он и Таддео делла Вольпе приняли предложение флорентийской Синьории, возглавив отряды наемников.
Глава 31. АТРОПОС note 40
Тщетно старались добиться освобождения Чезаре Борджа его верные друзья — испанские кардиналы. Столь же безуспешными оказались и усилия Лукреции, которая слала письмо за письмом новому главнокомандующему войсками церкви — герцогу Мантуанскому, — умоляя повлиять на святого отца и смягчить участь пленного брата. Юлий II был непреклонен. В Италии уже не осталось места для герцога Валентино.
Первые месяцы заточения он провел в крепости Чинчилья. Затем узника перевезли в замок Медина-дель-Кампо, неподалеку от Вальядолида. Поговаривали, будто венценосный пленник не поладил с комендантом Чинчильи и, разъяренный какой-то вольностью, допущенной испанцем, чуть не сбросил его с крепостной стены.
Note40
Атропос — одна из богинь судьбы в греческой мифологии (примеч. ред.)
Наступил 1505 год, и по Испании пролетела весть: умерла королева Изабелла. Страна заволновалась. При дворе произошли значительные перемены. Вскрылись, в частности, некоторые подробности, касающиеся дона Гонсало де Кордобы, и подозрения короля перешли в уверенность. А вскоре друзья известили герцога Валентино, что Фердинанд готов предоставить
Жизнь в Медине-дель-Кампо не отличалась чрезмерной суровостью, хотя, конечно, была невыносимо скучной для столь деятельного и свободолюбивого человека, как Чезаре. У него осталось двое личных слуг и духовник; он мог вести переписку и даже принимать гостей. А получить аудиенцию у пленного герцога, чье имя недавно от Сицилии до Альп вызывало трепет восхищения или страха, считалось завидной честью, которой удостаивались лишь немногие.
Наиболее рьяным почитателем Валентино стал молодой граф Бенавенте — его родовые земли начинались в двух милях от крепости. Он часто навещал знаменитого узника, иногда разделял с ним скромную трапезу. Очарованный умом и обращением Чезаре, граф не переставал сетовать на судьбу, папу и короля, предательски заточивших в темницу «самого доблестного рыцаря со времен Сида». Герцогу случалось перехитрить в дипломатической игре людей и поумнее, чем пылкий испанец, а потому неудивительно, что в скором времени граф предложил своему блестящему другу именно то, чего тот сам давно и страстно желал, — побег. Как утверждает Сурита, Бенавенте ради освобождения Чезаре Борджа готов был рискнуть собственной головой и организовать штурм Медины, если все остальные пути спасения окажутся отрезанными.
Друзья разработали план, посвятив в него духовника Валентино и одного из комендантских слуг, по имени Гарсия. Помощь последнего была необходима, поскольку он мог, не вызывая подозрения, перемещаться по всей территории крепости и подниматься на стены.
Темной сентябрьской ночью 1506 года к одному из башенных зубцов привязали канат. Снаружи, по ту сторону рва, в оливковой роще ждали люди Бенавенте, держа в поводу оседланных лошадей. Первым начал, опасный спуск Гарсия; очутившись на земле, он должен был трижды дернуть веревку, давая знать, что все в порядке и вокруг тихо.
Но дело сгубила непредвиденная оплошность. Добравшись до конца, Гарсия повис в пустоте — канат оказался короче, чем требовалось. В двадцати футах под ним смутно белели камни на дне рва. Думать о возвращении не приходилось, к тому же подрагивание каната уже сообщило ему, что нетерпеливый герцог начал спускаться, не дожидаясь условленного сигнала. Прочитав короткую молитву, Гарсия разжал руки. Мигом позже, сдерживая стоны, он лежал на земле — обе ноги его были сломаны.
Герцог, видимо, не услышал ни глухого удара, ни стонов несчастного, и через несколько минут очутился перед тем же выбором. Но долго размышлять ему не пришлось — в крепости поднялась тревога. Послышались окрики часовых, на стенах заметались огни факелов, и вот уже чей-то меч перерезал веревку. Чезаре рухнул в двух шагах от потерявшего сознанние Гарсии.
Слуги Бенавенте спрыгнули в ров и вынесли тяжелораненого герцога, без колебаний бросив Гарсию на верную смерть. Они посадили Чезаре в седло и, поддерживая его с двух сторон, пришпорили коней.
Их путь лежал в Вильялон — небольшой, но хорошо укрепленный замок, принадлежавший графу. Тайными тропами, обманув погоню, они еще до рассвета привезли беглеца под надежный кров Бенавенте.
Шесть недель Чезаре провел в постели, залечивая переломы и раны. Силы возвращались медленно, но наконец он почувствовал, что снова может держаться в седле. В тот же день герцог сообщил хозяину замка о желании покинуть Вильялон и двинуться к Пиренеям.