Жизнь графа Дмитрия Милютина
Шрифт:
Барятинский, прибыв на Кавказ в качестве главнокомандующего Кавказской армией и наместника, обратился к войскам и населению: «Воины Кавказа, смотря на вас и дивяся вам, я вырос и возмужал. От вас и ради вас я осчастливлен назначением быть вождем вашим. Трудиться буду, чтобы оправдать такую милость, счастье и великую для меня честь. Да поможет нам Бог во всех предприятиях, на славу государя».
1857 год прошел в будничной и повседневной работе: разрабатывали конкретные операции, проверили состояние частей армии, познакомились со всеми командирами полков и дивизий, разбросанными по всей обширной территории Кавказского края.
1858 год полки и дивизии Кавказской армии были заняты прорубкой широких просек в густых лесах, подступающих к Дагестану. Барятинский и Милютин
14 июля 1858 года князь Барятинский прибыл к Чеченскому отряду, который возглавлял генерал Евдокимов, потом, объяснив весь план операции, наступление с трех сторон на Дагестан, сам остался в Лезгинском отряде князя Меликова. Наступление шло блестяще. В приказах Барятинского описан весь ход наступательной операции: 21 июля князь поздравил войска Дагестанского отряда, одолевшего переправу через Койсу; 27 июля князь Барятинский известил императора о том, что русским войскам покорился целый ряд аулов Аварии; 6 августа Барятинский поздравил войска Лезгинского отряда, закончившего покорение Восточного Кавказа: «Вы совершили с самоотвержением предначертания мои и превзошли все ожидания». 22 августа Барятинский послал телеграмму Александру Второму: «Имею честь поздравить ваше императорское величество с августейшим тезоименитством. От моря Каспийского до Военно-Грузинской дороги Кавказ покорен державе вашей. 48 пушек. Все крепости и укрепления неприятеля в наших руках. Я лично был в Карсте, Тлохе, Иголи, Ахульго, Гимрах, Укцукуле, Хунзахе, Тимотле, Чохе. Теперь осаждаю Гуниб, где заперся Шамиль с 400 мюридами». А через три дня взят Гуниб, Шамиль сдался в плен со своими мюридами.
Князь Барятинский был награжден Георгиевской звездой 2-й степени, фельдмаршальским жезлом и стал кавалером императорского ордена Святого Андрея Первозванного с мечами, генерал Евдокимов получил графское достоинство, другие генералы, офицеры и солдаты также были отмечены высокими наградами.
Подводя предварительные итоги действиям Кавказской армии под предводительством князя Барятинского, император Александр Второй писал: «Сознавая всю важность военных действий на Кавказе, предпринятых со времени назначения князя Барятинского главнокомандующим Кавказской армией, я не щадил ни расходов, ни средств к усилению тамошних войск. Блистательные результаты, достигнутые с Божьей помощью и благодаря дельным распоряжениям князя Барятинского, в особенности в 1859 году, вполне оправдали и, могу по совести сказать, превзошли все мои ожидания».
В той же записке император предлагал ввести правильную и справедливую политику во всех покоренных племенах; прочно укрепить важнейшие стратегические пункты; проложить надежные и во всякое время удобные пути сообщения.
«Для достижения сих важных и необходимых мирных результатов, – писал Александр Второй, – нужны также средства и денежные, и материальные, т. е. руки. Вот почему я склонен оставить на 1860 год на Кавказе все войска, временно туда командированные. Но вместе с тем я желаю и требую, чтобы князь Барятинский не терял из виду, что долее нынешнего года войска там оставаться не могут, а должны быть возвращены на постоянные свои квартиры… Отдавая полную справедливость князю Барятинскому за дельные его распоряжения как по военной части, так и по гражданскому управлению Кавказским краем, я уверен, что со своим светлым государственным умом его он не будет терять из виду, что Кавказ есть часть России и что Россия вправе от него требовать, чтобы при теперешнем затруднительном нашем финансовом положении он, со своей стороны, помогал ей уменьшением, а не увеличением расходов. Виды его на будущее, лично им мне сообщенные, обещают важные результаты, но дело идет о теперешнем затруднительном положении
Кавказ налаживал свою мирную жизнь – строили мосты, дороги, возводили новые станицы с казаками, новые укрепления, с горцами устанавливались добрые отношения…
Глава 5
ДМИТРИЙ МИЛЮТИН – ТОВАРИЩ ВОЕННОГО МИНИСТРА
30 августа 1860 года пришло высочайшее повеление освободить начальника главного штаба Кавказской армии Дмитрия Алексеевича Милютина и назначить его товарищем военного министра. Дел было слишком много – только за месяц Милютин сдал все свои дела, семья собрала все свои вещи, и многочисленная семья Милютиных отправилась в Петербург. Время было осеннее, дорога длинная, с ветрами и дождями, берегли прежде всего детей, а сам Дмитрий Алексеевич простудился, несколько дней пролежал в Москве, и только 28 октября Милютины прибыли в Петербург. Как раз в этот день торжественно хоронили императрицу Александру Федоровну… С утра, как говорили, стали сходиться толпы любопытного народа, по движению процессии выставлены были полиция, войска. Величественно двигалась колесница с покойной императрицей, с которой хорошо был знаком Дмитрий Алексеевич, толпа безмольствовала, а император Александр Второй, удрученный и растерянный, торжественно шел во главе родственников, многочисленной придворной свиты и приглашенных.
Временная квартира для Милютиных была небольшой, неуютной и довольно дорогой. Дмитрий Алексеевич остановился в гостинице «Демут», пока подыщут хорошую квартиру, за которую Военное министерство должно выплачивать три с половиной тысячи рублей ежегодно. И начались визиты к родственникам, друзьям, а главное – в новом качестве представиться военному министру Николаю Онуфриевичу Сухозанету, который принял его любезно, но холодно, зная, что Милютин прибыл по рекомендации князя Барятинского, друга императора. А ведь совсем недавно Дмитрий Милютин ушел из министерства писать свои исторические книги, а вот не успокоился, пришел, скорее всего, на его место… Какая уж тут любезность…
31 октября Дмитрий Алексеевич прибыл в Царское Село доложить императору о своем прибытии. Дежурный генерал, когда подошла очередь, пригласил его в царский кабинет.
– Ваше императорское величество, позвольте выразить вам свое глубочайшее соболезнование по случаю смерти вдовствующей императрицы Александры Федоровны, вашей матери, она была преданной Николаю Первому…
Александр Второй склонился в минутном молчании.
– Вы, генерал, представлялись военному министру? Как он встретил вас? Но это оставим на потом, а пока расскажите, как идут кавказские дела, что-то никак не успокоится князь Барятинский, опять что-то просит, а главное – ему не хватает средств…
– После того как мы взяли в плен Шамиля и его нукеров, перед нами развернулась широкая программа содружества с местным населением, ведь надо познать их быт, их нравы, их обычаи, не вмешиваясь в будничную жизнь, не вторгаясь со своими предложениями и не разрушая их вековой образ жизни, войти, как друзья, помогая им, вовлекая их в культурную жизнь России, а на все это нужны большие средства…
– Вы, Дмитрий Алексеевич, выступаете как адвокат кавказских дел, а вы уже товарищ военного министра, вы уже должны шире смотреть на военные дела России, у вас не только Кавказ, но и Дунай, Сибирь, вся Россия…
– Ваше императорское величество, князь очень просил оставить на Кавказе хотя бы 18-ю пехотную дивизию, хоть на некоторое время…
– Кавказ поглощает слишком много средств, а после Крымской войны мы никак не оправимся, нужна крайняя бережливость, – подчеркнул император.
– Но ведь кое-какие дела у нас там, на Кавказе, не закончены, лучше их сейчас закончить, лучше сейчас кое-что потратить и добиться цели – полного умиротворения края, чем, сокращая расходы, протянуть дело еще на многие годы и оставить без плодов сделанные уже затраты.