Жизнь и смерть наместника Ритхана
Шрифт:
Все это понятно, с одной стороны…
– Хорошо, – сказал Эйден. – Приносите завтра мне все отчеты по строительству и смету. Посмотрим, что можно сделать.
– Отчетов у нас накопилась огромная папка. Что именно вам интересно?
– Мне интересно абсолютно все. Я старая бумажная крыса, люблю покопаться в отчетах. Так что несите все, что есть, если хотите денег. А я пока отправлю запрос управляющему Боргена, думаю, он оставлял распоряжение о полном финансировании строительства.
У Харо дернулась
– Все отчеты будут в вашем распоряжении в ближайшее время, – он отсалютовал кружкой и выпил. – Заранее благодарю за помощь, господин наместник.
– Заранее – не стоит.
Что ж, наверняка половину средств там разворовали, а теперь планировали стрясти и разворовать еще. Это понятно, так случается всегда, разница лишь в масштабах. Посмотрим, как дела обстоят в Ирай Тохе… если, конечно, отчеты ему принесут. Впрочем, и подделывать бумаги всегда умельцы были, поэтому отчеты самого Боргена тоже стоит проверить и сопоставить.
Но это все не о том…
– Господин Харо, – Эйден чуть откинулся назад, разглядывая собеседника, – я спрашивал комиссара Гаэйра, но он не слышал, может быть, вы сможете мне помочь? Мне говорили, у вас тут недавно пропало несколько пастухов. Такое часто случается?
Чистой воды блеф, но попробовать стоит.
Допил портер, махнул бармену, чтобы налили еще.
На лице Харо отразилось искреннее недоумение.
– Пастухи? – он тоже отпил глоточек из кружки. – Простите, господин наместник, но я ничего не знаю о пастухах.
Эйден и не сомневался в таком ответе. Но спрашивал не для этого.
Как раз еще кружку принесли.
– А вы, – Эйден, словно невзначай, повернулся к бармену, – ничего не слышали о пропавших пастухах?
А вот бармен владел собой не так хорошо, или просто не был готов. Легкий испуг мелькнул в глазах, и быстрый взгляд на Харо, словно спрашивая совета – как поступить. А вот это особенно интересно.
Значит, что-то было? Пропавшие.
Какую власть этот Харо имеет на самом деле?
А Харо улыбался, делая вид, что никаких взглядов не замечает.
– Я… ничего такого не слышал, – сказал бармен. И очень резво поспешил уйти, делая вид, что его позвали к другому концу стойки.
Интересно. Но больше ничего нового сегодня, вероятно, уже не узнать.
Что ж, хватит пока. Зацепки есть, план на ближайшие пару дней – тоже. Пора спать, а то голова трещит.
Эйден достал деньги, положил на стойку, допил пиво разом, не растягивая.
– Был рад знакомству, господин Харо, – сказал он. – Заходите, всегда найду время пообщаться с вами снова.
* * *
– Убийца! Будь ты проклят!
Эйден не сразу понял, кто это так орет и кому, потом увидел старуху.
Невысокая, сгорбленная, в грязных лохмотьях, седые волосы топорщатся во все стороны. Старуха указывала узловатым пальцем на Эйдена и истошно завывала.
– Будь ты проклят! Имперский убийца! Будь проклят!
Было в этом что-то театральное, неестественное, но тем не менее…
Пройти мимо? Мало ли сумасшедших старух. Но вряд ли все это просто случайность.
Только стоило Эйдену шагнуть в сторону старухи, как та попятилась и резво шмыгнула в темную подворотню. С такой скоростью не каждый молодой шмыгнуть может. А в подворотне, конечно, уже никого, и след простыл.
Тихо. И вокруг никого.
Эйден заглянул, прошел вперед немного. Но только ничего нет, прятаться негде, стены домов, одна дверь есть, но заперта снаружи, замок висит… Подошел, подергал – действительно заперто. Узкое окно на уровне второго этажа. Если пройти дальше – высокий забор, старухе через такой точно не перепрыгнуть. Если, конечно, это старуха, в чем Эйден сомневался.
Если разбежаться, прыгнуть, то можно ухватиться за верхний край забора и немного подтянуться, заглянуть внутрь. Но там только пустой двор, сарай, бочка с водой, апельсиновое дерево в кадке… И вламываться без веских причин в чужой двор у наместника нет никакого желания. Он, все же, официальное лицо.
Тихо, только где-то залаяла собака.
Эйден огляделся еще немного и спрыгнул назад.
И вот тут едва не пропустил удар.
Старые инстинкты сработали, даже не на звук, вообще непонятно на что, на движение воздуха. Пригнуться, отскочить в сторону. И только потом обернуться.
Прямо перед ним – парень с ножом в руке. Совсем молодой, тощий, глаза сверкают масляным нехорошим блеском, и скалится парень дико, по-звериному.
У Эйдена тоже есть нож, и револьвер есть, но доставать долго, время потеряет. Надо переложить будет так, чтоб всегда под рукой.
Но и опыт у него тоже есть, ничего, с мальчишкой справится.
Приготовился.
Но ведь можно и поговорить?
– Что тебе нужно, – спросил громко.
Парень оскалился еще страшнее.
– Уб-бью! Т-тварь!
Ясно. Разговоров не будет.
Еще мгновение, и парень бросился вперед. Не очень умело, дергано. Эйден отклонился в сторону, перехватив руку за запястье, дернув на себя, развернув и выкрутив за спину, уложил парня на землю, лицом в грязь, коленом придавил.
Парень заверещал сдавленно и отчаянно. Дернулся. Но Эйден держал крепко.
Хотел было отобрать нож, но как-то засомневался, стоит ли руками такое трогать. На ноже может быть яд, может проклятие, только тронешь, и ты труп. Ударил сапогом парня по руке, заставляя разжать пальцы, выбил, отпихнул нож в сторону.