Жизнь и становление господина мага. Книга II - Юность

allig_eri

Как юный волшебник знал, в других магических школах именно такая практика и используется. Более того, окончив Хогвартс и в течение четырёх лет нарабатывая нужные навыки, чтобы достичь ранга «Адепт» по целых четырём направлениям, одновременно занимаясь мелкими подработками, он уже мог спокойно устроиться в менее престижную академию. Например в Уиттингтонскую школу Фулька Фицуриона. Знаменитый был маг, проживающий в средние века. Известен тем, что оставил после себя почти сотню учеников, все из которых получили ранг «Мастера» в той или иной сфере волшебства.

Но сам Роберт, которого, в связи с возрастом и лёгким характером, всегда называли «Бобби», предпочитал

лучшее. А это — Хогвартс. Вот только «с улицы», даже если сам ранее проходил в нём обучение, в лучшую школу Британии людей не набирали. Нужно было зарекомендовать себя, желательно где повыше и получше, ибо конкурс на каждое свободное место профессора в Хогвартсе, был весьма серьёзен и строг. Попасть туда мечтали многие. Это и престиж, и высокая зарплата, и связи с будущей элитой магического мира: юными аристократами, что могли весьма значительно помочь своему любимому учителю в будущем. И конечно же — что для многих было ключевым, — доступ к самой обширной библиотеке чуть ли не всего мира. А может и всего, кто его знает?

— А вместо того, чтобы нарабатывать полезный стаж и опыт в Отделе магического образования, сижу здесь, среди этих Мордредовых катакомб, — гневно отбросил он магический фоноуловитель, который, как всегда, ничего не показал. Но откуда тогда клятый шум?! Который уже пару недель раздражает его слух!

Юноша поморщился и подошёл к столу. То, что осталось после работы авроров представляло собой разрозненные куски некогда единой туши. Бобби с отвращением осматривал её толстые пальцы, заканчивающиеся острыми когтями, а также полностью пропитанную ядом и кислотой шкуру. Работать с химерой можно было лишь в толстых перчатках из драконьей кожи, а также с чарами головного пузыря. Благо, что сейчас её тело хранилось под прозрачным, артефактным стеклом.

Взяв длинные магические ножницы и на всякий случай перепроверив перчатки на наличие в них дыр, он отрезал кусочек плоти, положив его в ритуальный круг. Очередная проверка на изменение структуры, состава магии, наличия следов деградации тканей или наоборот, признаков восстановления.

Но всё было пусто, как и всегда.

— Будто бы до меня этим уже сотню раз не занимались, — пробурчал он себе под нос, хотя уже знал ответ.

Занимались, да ещё как, но большая часть данных была уничтожена налётчиками. Взрывы сотрясли всё подземелье Министерства, зацепив даже прилегающие отделы других ведомств. Разумеется уничтоженным оказалось более девяноста процентов имеющихся документов и сведений.

Не даром все невыразимцы зашиваются, не имея времени даже сходить в туалет или на обед. Днюют и ночуют в Отделе, одновременно набирая десятки и даже сотни стажёров, которых при этом толком не проверяют и не контролируют. Да и нечего здесь контролировать ещё! Всё погибло в огне неизвестных диверсантов.

Под подозрение, конечно же, попала Германия, но кто-то всерьёз упоминает СССР и их новую политику, создающую проблемы «всем цивилизованным странам». Им возражают, что после кровавой революции с сильными магами в России проблемы, вот только… это не так. У советов вполне найдётся чем ответить всем и каждому, не даром их не трогают и вообще, стараются держаться подальше.

А кто-то утверждает, что случившееся было местью непосредственно бывшему руководителю Отдела Тайн — Леланду Селвину, который последние несколько лет активно лез в политику на самом высоком уровне, успев оттоптать мозоли многим уважаемым волшебникам, как из аристократии, так и из высшего управляющего звена самого Министерства.

— Наняли наёмников,

да устроили тёмную! — уверенно утверждал тот же Эндрю Доринг, такой же «невольный» стажёр, как и сам Роберт. Однако парень в подобное не верил, хоть и не исключал, понимая, что тайна эта, вероятнее всего, никогда не выйдет на свет.

И тем не менее, невыразимцам теперь приходится проводить все исследования по новой. Не только с этими химерами, но и со всем остальным. Благо, что часть записей сохранилась, также были и выжившие сотрудники, из которых сейчас легилименты ежедневно извлекали память, пытаясь восстановить утраченную информацию. Было и то, что в своё время передавалось в другие отделы или лично Министру: эти сведения также смогли уцелеть.

— Хорошо ещё, — со вздохом произнёс Брюстер, повадившийся говорить сам с собой, ибо лишь таким образом приглушал противный шум в ушах, — что ни взрыв, ни невыразимцы не уничтожили куски этого мяса, как сделал бы любой нормальный человек, а последние и вовсе, за каким-то хреном погрузили под защитный артефакт. И это пригодилось.

Теперь парень, которому ещё не исполнилось и двадцати пяти, проводил привычный и знакомый ему ритуал проверки и изучения давно убитой твари.

— Очень удивлюсь, если этим данным найдут применение лучше, чем вытирание задницы, — по привычке ругнулся Бобби и вытащил длинное, зелёное перо, которому начал диктовать результаты очередной проверки.

Он занимался этой работой уже третью неделю, но именно сегодня что-то пошло не так. Шум… гул в ушах начал собираться в слова.

«Чары «Рикли Свёрс», используй их», — смог разобрать Роберт среди привычных помех в своей голове. Честно сказать, по началу подобное — шум, — крайне его напрягал, но через какое-то время юноша привык. Даже находил это, в минуты особого раздрая, успокаивающим. Но вот сейчас, заслышав связную речь, здорово напрягся.

— Что? — недоуменно оглянулся Брюстер, но в помещении находился один. — Кто это сказал? Покажись!

Выхватив палочку, Бобби кинул несколько заклинаний против невидимок, но никого не было. Тогда он бросился проверять амулет защиты от легилименции, но и с ним всё было хорошо.

— Конечно хорошо, я ведь проверял его чуть ли не ежедневно, когда сюда устроился, — недовольно проговорил он, а потом покачал головой.

Как только особым приказом Министра его, как и несколько десятков иных стажёров, проходящих практику на других службах, принудительно перевели в Отдел Тайн, сказав, что либо так, либо они могут идти куда глаза глядят, Роберта поставили работать с химерами. Он не знал, по какой причине. Может, решили что у него самая устойчивая психика, в чём юный волшебник, последние пару недель, весьма сильно сомневался. А может, всё произошло сугубо просто так. По прихоти судьбы.

А далее… почти сразу он начал слышать какой-то лёгкий шум, будто бы помехи. Но его временный напарник, из ещё старых невыразимцев, который пережил нападение на Отдел Тайн, лишь отмахнулся от слов Бобби.

— Артефакты или чары сбоят, — произнёс он, даже не желая задумываться о словах Брюстера. — потом заменим, как будет время… — На этом моменте он откровенно хохотнул. — Лично я ничего не слышу, но мало ли…

Оно и немудрено, мужчина засыпал на ходу, открыто признавшись, что не спит уже четвёртый день, да ещё и на хроновороте — которых остался всего десяток, находившийся на руках отсутствующих на рабочем месте волшебников. Держался же он лишь благодаря зельям, кофе и крепкому табаку, который нагло курил прямо на рабочем месте, против всех правил.