Жизнь и становление господина мага. Книга II - Юность
Шрифт:
В целом, несмотря на накал отношений, очень много людей продолжают оставаться в Германии и освещать происходящие у нас события. Например про «разрастающееся проклятие», про немецкое «супер-оружие» и всё остальное.
Между прочим, позднее, мне об этом Рика и Иви все уши прожужжали. На нашем уроке в Выручай-комнате, имею в виду.
Оказалось, что преподаватели Хогвартса практически весь день бурно дискутировали об этом на обеде, за наложенными барьерами. Дамблдор размахивал газетой так, что казалось, отгонял от себя мух. Благо, что девочки поделились памятью и я получил возможность понаблюдать за этим забавным
Более того, мои мошки-шпионы, — которым Хогвартс, казалось, стал набит, будто улей, — послушно доносили о том, как школа забурлила очередными потоками обсуждения политики. Старшекурсники, наслушавшиеся разговоров родителей, важно роняли чужие слова, повторяя то, в чём ни на грамм не смыслят. Профессора оказались вынуждены поднимать эти вопросы даже на уроках, ибо тема была так горяча, что не было смысла пытаться её замять. Война или мир, шансы сторон, переговоры, закупка вооружения и артефактов. Переселения магов и магических народов, финансы и всё прочее.
Иногда среди вороха бесполезной информации попадались крупицы интересных сведений, которые я внимательно изучал. По ночам, когда было свободное время — а у меня оно даже ночью расписано на много недель вперёд; эх, быстрее бы заполучить хроноворот! — бывало, взламывал чей-то амулет защиты сознания, изучая новые сведения, что могли пролить свет на то или иное событие.
Правда слишком часто этим не злоупотреблял. Всё-таки через химер взлом проходил туго и с осложнениями — это раз. Второе — мог попасться качественный артефакт, который сумеет предупредить владельца и создать проблем на ровном месте. И третье — меня попросту могут подловить. Как, например, было у Нотта, когда его дядя определил факт проникновения в сознание парня. Можно нарваться на скандал, проверки, подозрения среди студентов… Реддла ещё подставлю… В общем, старался работать осторожно.
Провожу пальцами по вискам и сосредоточенно хмурюсь. Мир застыл на пороге войны, а новую информацию я не получаю даже от отца. Каждый будто бы специально норовить скрыть от меня секретные сведения.
Хм, а почему бы поплотнее не заняться Робертом Брюстером? Отделу Тайн пора поделиться своими секретами!
* * *
Томас Реддл ПОВ
— И что это было, Филипп? — пристально смотрю на Роули, чьё тело только что отлетело, да так, что аж растянулось прямо перед моими ногами. — Проиграл девчонке, словно последний слабак? — издевательский тон вышел сам собой. Конечно же я планировал его использовать, но нужно чуть лучше контролировать эмоции. Не этому ли учит окклюменция?
Шайса отправила эмоции одобрения и поддержки. Она тоже отличается редкостным хладнокровием, змея ведь, в конце-то концов.
Парень лишь скулил, зажимая руку. Отчётливо было видно, что она сломана. Как видно? Кость торчала с обратной стороны. Видать, упал больно неудачно.
— Зачем я тебя натаскивал, друг мой? — интонации невольно получаются шипящими. Причём настолько, что Шайса даже показала голову из-под мантии. Правда змейка была сильно уменьшена, ибо это единственный способ, как нам продолжать «тесный контакт». В ином случае у неё уже не выйдет греться на моём теле.
— П-прости-и… — он ныл и плакал, не в силах даже встать. — По-помоги, Том!
Мерзкое магловское имя! Я бы
Филипп дёрнулся, будто бы прочитал что-то в моих глазах. Но это было невозможно, окклюментный щит не был даже задет. Догадался, что облажался? О, да! Ещё как облажался! Надеюсь, он понимает, что ему за это грозит и будет мучиться ожиданием.
Навожу на придурка палочку, отчего одноклассник аж дышать перестал, будто бы… к смерти готовился. Ха-ха-ха! Пусть готовится! Таким ничтожествам не место в Ближнем Кругу!
Колдовство происходит без слов и поломанную руку обхватывает шина. Так, хотя бы, будет меньше выть над ухом. В Больничное крыло может сходить и позже.
В принципе, мог и полечить, ибо Вольфганг ежедневно делится огромным количеством знаний, в том числе и по колдомедицине, но в них я пока откровенно слаб. И вряд ли когда-то стану особо лучше. Примерно как он сам при работе с Проклятиями. Хотя, как Шахлендорф объяснял, в Друидизме есть нечто подобное, так что альтернатива Тёмной магии у него будет. Плюс «откровенно слаб» не означает, что магия не даётся. Глупости какие… просто нужно приложить гораздо больше усилий. Уверен, Вольф будет разбираться в черноте также хорошо, как я в колдомедицине и химерологии.
Но… это дела будущего. Сейчас, во время учёбы, нужно сосредоточиться на том, к чему есть талант.
Однако, как мне кажется, случись нужда вырастить кому-то конечность, предпочту использовать не Целительство, а Тёмную магию, создающую особые, боевые протезы, наполненные гораздо большей силой и мощью, а вдобавок имеющие возможность настройки.
Когда впервые про них прочитал, испытывал огромное желание препарировать какого-нибудь магла, заменив ему этими штуками половину тела. Останавливало два момента: слишком сложные чары, которые у меня получаются с откровенным скрипом — на выходе выходит некое убожество, напоминающее куриную лапу, а не руку или ногу; а также то, что «тёмные протезы» требуют постоянную подпитку от магического источника — то есть, работают лишь у магов.
А потому, повезло теле, Фредди, что не попался мне позже, когда я бы уже достаточно отработал нужные чары. Иначе, вместо лечения, мог бы и заменить тебе руку, ха-ха, на более полезную и сильную! Глядишь, не проиграл бы с такой лёгкостью?
Когда на повреждённой конечности появилась шина, Роули вскрикнул от неожиданности, но почти сразу успокоился и обессиленно прислонился к стене. Я же использую чары зеркала, создавая «окно», благодаря которому продолжаю наблюдать за событиями в зале, оставаясь в коридоре, за поворотом.
— Ступефай! — выкрикнул Эйвери, направляя палочку на сосредоточенную блондинку, которая будто бы ожидала этих слов, своевременно уворачиваясь.
— Люмос Солем, — едва удаётся услышать слова Валери, но тут же прищуриваюсь, и не зря.
Световой луч обжигал даже отсюда, через отражение, что уж говорить про Фреда, который аж заорал от сожжённой роговицы? А девка, вдобавок, сразу же направила чары на Мальсибера, который — вот придурок! — выставил Протего. От луча света!
Но Эдвин хоть что-то сумел сделать. Оказавшись ослеплённым, тот начал забрасывать пространство вокруг ветряным сглазом, метя в последнее место, где стояла Кауфилд. Вот только та уже убегала. Тц! Не туда!