Жизнь Ивана Семёнова
Шрифт:
Но картошка была его хитрее.
Она выскальзывала только тогда, когда кожуры на ней почти не оставалось. Сами понимаете, что бросать такую было жалко.
И до того Иван разозлился, что твёрдо решил: «Все пальцы себе отрежу, а ни одну картошку больше не выпущу!»
Испугалась картошка, больше из его рук не выскальзывала.
– Ванечка, – позвала из комнаты бабушка.
– Ничего ей не говори, – прошептала Аделаида.
– Посиди со мной, – попросила бабушка, – скучно мне. Есть-то хочешь?
– Очень.
– А
БАБУШКА СДАЛАСЬ
Когда Иван вернулся из комнаты, на кухне уже вкусно пахло борщом.
– Ох, и попадёт... – испуганно прошептал Иван.
– Если ты очень труслив, – сказала Аделаида, – свали всё на меня.
– Нетушки! – горячо отказался Иван. – А кто картошку чистил? – И с гордостью понюхал воздух.
– А что, если нам сейчас и уроки сделать? – спросила Аделаида. – Понимаешь, как будет здорово?
– Понимать-то я понимаю, – с кислой миной ответил Иван и честно признался: – Да уж больно мне неохота.
– А ты думаешь, мне хочется за уроки браться? Как бы не так. Я иногда даже реву. До того не хочется. Зато когда я уроки сделала, я – свободный человек.
– Свободным-то человеком я быть люблю, – сказал Иван.
– Вот для этого и надо уроки учить. И ещё учти: если ты во втором классе к урокам не привыкнешь, то потом тебе будет просто беда. Привыкай сейчас.
– Я привыкаю, – Иван тяжко вздохнул и опять понюхал воздух: очень уж вкусно пах борщ.
– Это ещё что такое?! – на пороге стояла бабушка. – Это что ещё за безобразие?! Это как называется?!
– Борщ, – ответили Иван и Аделаида.
– Борщ? – переспросила бабушка, открыла крышку и ударила ею о кастрюлю, как барабанщик медными тарелками. – Кто варит?
– Я, – ответили Иван и Аделаида.
– Та-ак, – грозно протянула бабушка, – понятно. Издеваетесь?
– Наоборот, – сказала Аделаида. – Как раз наоборот. Не о том он беспокоился, чтобы самому поесть, а о том, чтобы вас, больную, накормить.
– Да ну?! – удивилась бабушка. – Золотце ты моё бесценное!
Она хотела обнять внука, но он вырвался и сказал:
– Я, между прочим, картошку чистить научился.
Бабушка всплеснула руками, укоризненно покачала головой и проговорила:
– Так, так... Значит, зря я болела? Значит, мне и поболеть нельзя? В другой раз я заболею, а он и бельё стирать научится, и пельмени стряпать, и варенье варить?! Кому я тогда нужна буду?
– А помощника вам разве не надо? – спросила Аделаида. – Разве вы не хотите, чтобы он вам помогал?
– Может, и хочу, – бабушка улыбнулась, понюхав, как пахнет борщ. – Но раньше-то я была незаменимая?.. Да мало ли, что было раньше. Давайте-ка лучше борщ есть. Проголодалась я, пока болела.
Иван съел три тарелки.
ИВАН НЕ СДАЕТСЯ
Аделаида
Злой сидел Иван.
Эх, придумать бы такую специальную ручку, чтобы сама уроки делала! Колпачок бы с неё снял, положил бы её на тетрадь – и поехала! Вжик-вжик, чик-чирик – готово домашнее задание!
Или бы специальную машину изобрели: сунул бы в неё тетрадь – тр-тр-тр-тр-тр! – готово домашнее задание.
Или бы ещё такой прибор сделали: трахнул бы им по голове, и она что угодно запомнила бы. Трах – правило запомнил, трах – стихотворение запомнил, трах, трах, трах – вот это учёба!
Иван ойкнул, потому что, размечтавшись, стукнул себя кулаком по голове.
– Гвардии рядовой Иван Семёнов! – скомандовал он. – На упражнение по русскому языку вперёд – марш!
Если бы кто-нибудь в это время подставил ухо к дверям, то подумал бы, что Иван с кем-то борется – так громко он пыхтел. Он врезался грудью в стол и высунутым языком чуть-чуть не касался страницы. Нагни он голову ещё на полмиллиметра ниже, и лизнул бы строчку.
А лень-матушка стояла рядом и нашёптывала:
«Бедненький, несчастненький! Пожалеть тебя, кроме меня, некому. Иди-ка лучше побегай. Или спать ложись. Я тебе песенку спою, сказку расскажу».
«Уйди ты от меня, – отвечал Иван, – и без тебя тошно».
«Никуда я от тебя не уйду, – говорила лень-матушка, – друзья мы с тобой на всю жизнь».
Каждая буква давалась Ивану с трудом, и когда он поставил последнюю точку, рук поднять не мог.
«Не мучь ты сам себя, – шептала лень-матушка,– заболеть ведь можешь. Умереть ведь можешь».
– Гвардии рядовой Семёнов! – скомандовал Иван. – В атаку на примеры – марш!
И лень-матушка исчезла: видеть она не могла тех, кто добрым делом занят. (Между нами говоря, ушла она не так уж и далеко, всё ещё надеясь, что уговорит Ивана.)
А он побеждал пример за примером.
И хотя они сдавались не сразу, но – сдавались.
А когда сдался последний пример, Иван вскочил и заплясал. Он прыгал по комнате и что-то кричал, а что – и сам не мог понять.
Вот как радовался!
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
последняя,
В КОТОРОЙ ЧИТАТЕЛЯ УЖЕ НЕ ЖДЕТ ПОЧТИ НИКАКИХ НЕОЖИДАННОСТЕЙ
КАК ИВАН «ВОСЬМЁРКУ» ПОЛУЧИЛ
Ужас!
Иван проспал!
ИВАН ПРОСПАЛ!!!
ПРОСПАЛ ИВАН!!!
Он выскочил на кухню и увидел улыбающуюся бабушку.
– Здравствуй, внучек, – сказала она. – Побоялась тебя будить. Уж извини. Опоздал ты. Десять с половиной минут осталось до начала уроков.