Жизнь как жизнь

Семенов Александр

– Давайте, ешьте! Передохнём, а потом ещё один заход сделаем.

– Да мы уж ягод налопались.

– Ягоды не еда. Вот по паре картошек, да по куску хлеба – на животе поплотней будет.

Все уселись в кружок и начали сметать с платка нехитрую снедь.

– Нюрка! Как там в вашем углу брусены-то то ещё много?

– Много, мама. Там её и за два дня не собрать.

– И у нас её видимо невидимо – вмешался в разговор Алёша, – сейчас быстро по корзинке наберём.

Ягодники вернулись в деревню за полдень. Солнце ещё стояло высоко. С запада начинало натягивать тучки. Поднимался ветерок. В лесу даже лёгкого дуновения

не было. «Как бы дождя не нагнало» -подумала Алёна. Глашка с младшими копошились на крыльце, строили что-то из чурок.

– Ребятишки! Давайте пока ветерок хороший, провеем брусёну то.

– Давай, мам, завтра провеем.

– Неровен час задождит. Давайте завершим сёдни, а завтра отдыхать будете.

За огородами расстелили большой кусок брезента, стащили к нему пещерки и корзины с брусникой. Высоко подняв корзину с ягодами Лёшка потихоньку ссыпал ягоды на брезент. Ветер выхватывал из струящегося ягодного потока листья, мох, мелкие травинки и уносил их вдаль. Тяжёлую налитую соком ягоду ветер не осиливал и она, очищенная от мусора, падала на подстилку. Когда из корзины были высыпаны все ягоды, Нюрка с Глашкой, прихватив за углы брезент, аккуратно ссыпали провеянную ягоду в порожнюю корзину и опять расстелили подстилку на землю. Алёна взяла корзину с провеянной брусникой и понесла её в избу, чтобы высыпать в уже подготовленную кадку. Каждое лето заготавливали на зиму по две-три десятиведёрных кадки мочёной брусники. « В этом году урожай хороший, надо не меньше трёх кадок засыпать. Едоки то подрастают. Эту ораву кормить надо.» – подумала Алёна высыпая ягоды в кадушку. Ветер усиливался. Иногда его порывы уносили за пределы брезента не только мусор, но и мелкие ягоды. Западный край неба затянуло тучами. – « Успеть бы до дождя, всё провеять». Только-только ссыпали с брезента в корзину последние ягоды, в небе громыхнуло, и первые редкие, но очень крупные капли дождя ударили по земле.

– Ребятишки! Быстрей хватайте всё и бегите в избу! Ливень сейчас будет.

Алёна подхватила корзину с ягодами и поспешила в избу. Ребятня, схватив пустые пещерки и корзины припустили за ней. Пока ещё глухие раскаты грома наполняли округу. И вдруг яркая вспышка молнии разорвала облака, и следом, с треском и орудийным залпом громыхнуло, ветер рванул, вихрем погнал песок по улице. Небо прорвалось, и хлынул дождь, хлынул сплошным потоком. Уже через несколько минут по проулку и улице стремительно понеслись мутные потоки воды. С каждым раскатом грома Алёна крестилась и что-то бормотала. Младшие кучкой забились на кровать, и только Алёшка с Нюркой стояли на крыльце и комментировали проделки стихии.

Вода, заполнив колеи, устремлялась по проулкам на переднюю улицу, там собиралась в единый поток и неслась по Уренцову прогону к реке. Новый резкий порыв ветра уронил угол забора у Куличихи. Видимо, поток воды подмыл столбики.

– Ой, батюшки! Все помидоры, да капусту в огороде переломает. Хоть бы накрыть чем. –запричитала появившаяся на крыльце Алёна.

– Мама! Какое там накрыть – всё унесет. Вон у Куличихи забор положило.

– Ой, а где же отец у нас? Куда его унесло?

– Так он же на сежу к заводи ушёл рыбу ловить кошелём – отозвалась Глашка.

– Ой, господи! Унесёт его вместе с сежей.

– Он, что дурной в такую погоду на сеже сидеть? В баню какую-нибудь уж давно перебрался. Пережидает.

– Ладно бы

если так.

Ливень так же неожиданно, как и начался, стих. Глухие раскаты грома раздавались далеко за Макарьевой гривой. Тучи постепенно сползли в сторону леса. На западе небо очистилось, а низко скатившееся солнце осветило косыми лучами землю, заиграло бриллиантами на траве и листьях деревьев. Тишина окутала деревню.

Примерно через час после ливня приковылял домой Андрей. Нога и протез чуть ли не по колено были в грязи, по лбу и щекам струился пот.

– Думал не доползу – деревяшка в землю проваливается – не вытащить. Лёшка, надевай резиновые сапоги, да сходи в нашу баню. Я там кошел оставил, да язиков с подлещиками десятка полтора. Принеси – жарёха будет.

Лёшка, что-то пробормотал себе под нос, но спорить не стал. Натянул на ноги огромные резиновые сапоги и пошагал в сторону Уренцова прогона. По прогону вода промыла огромную канаву. Рядом с оградой были видны глубокие следы. Один как бы толстой палкой проткнут, другой – от сапога. «И как только отец пробрёл тут ?» – подумал Алёшка.

А дома в это время Алёна хлопотала вокруг мужа:

– Скидай протез, я хоть его отмою покуда грязь не засохла. А то потом не отдерёшь.

– Сапог то тоже надо помыть. За голенище грязь наползла.

– Ну скидай всё. Всё и помою.

– Алёна! Я когда по прогону шёл, поглядел, за оградой у Яшиных всю картошку размыло. У нас так же наверно. Надо бы вам завтра пойти окучить.

– Конечно. С утра и пойдём. А то зимой есть нечего будет. Ох, этот ливень понаделал делов. В огороде надо всё подымать. Ты бы завтра, пока мы картоху окучиваем, палок да кольев наготовил. Помидоры поднять, да подвязать надо будет.

– Подвяжем.

Вскоре возвратился Лёшка. Развесил на заборе кошель, сетку с рыбой занёс в избу.

– Ох, еле дополз. И как ты, тятя, протез в этой грязи не оставил? У меня нога из сапога дважды выскакивала.

Андрей сидел на скамейке в одном исподнем. Алёна в корыте отмывала протез, сапог был уже помыт и стоял у стены кверху подошвой – стекал изнутри.

– Да я уж хотел сбросить протез, да по-пластунски ползти до дома. Потом приноровился о верхнюю жердь ограды опираться и прыгать на одной ноге.

Глашка с Василком ушли на задворки чистить рыбу. Язи были крупные, фунта по полтора-два. Подлещики помельче.

–Интересно, а как тятя по двум жердочкам на сежу попадает? – спросила Глашка.

– А ты, что не видела? Садится на жерди попой и руками перетягивает себя.

– Я бы так не сумела.

– Куда бы ты делась, если бы ноги не было.

– А он лисапед купить собирается. Как же он педали крутить будет?

– Раз собирается купить, значит, что-нибудь придумал.

– Васька! Чего ты возишься – чисть быстрее. Одна твоя рыбина осталась. Мама уже заждалась поди.

– На, тащи! Я ножи помою.

На кухне Алёна приготовила большой противень, уложила на него рыбу и ловко затолкнула в жерло печи, на предварительно разровненные еще пышущие жаром угли. Буквально через пару минут рыба на противне зашкворчала. Алёна сидела рядом с печью на табуретке – караулила. Ещё через пару минут она сняла с углей противень, вытащила его на чело, деревянной лопаткой перевернула рыбу и снова отправила на угли.

– Андрей! Режь хлеб. Жарёха скоро готова будет.

– Да уж порезал я. Ись хочется.