Жизнь моя - Армия

Рябикина Любовь

Лейтенант, замерев душой, обернулся на подполковника:

— Поцеловать можно?

Тот возмущенно прошипел, отрывая его руки от рук Светы:

— Ты что? Испортить все хочешь? Она возненавидит тебя, если очнется сейчас. Поцелуй выведет ее из гипноза. Не раньше, чем через три часа! Иначе все насмарку. Психика вещь серьезная, сам знаешь! — Подвел женщину к стулу и сказал: — Садись. Сейчас мы уйдем, а ты все забудешь, кроме того, что принадлежишь и любишь лейтенанта Калинина.

Рязановская села, словно во

сне. Положила руки на стол, скрестив кисти. Фигура так и осталась прямой, а глаза закрылись. Рустамов схватил лейтената за руку и потащил за собой к выходу. В коридор так никто и не вышел. Выскочив на улицу, вздохнул:

— Все, она ваша. Через час-полтора, вы должны ее где-нибудь увидеть. Чтоб она вас тоже обязательно увидела!

Лейтенант взглянул на часы и торопливо сказал:

— Она скоро после работы домой пойдет и наверняка в магазин зайдет, чтоб продукты купить…

— Вот и ладно… — Подполковник вздохнул: — Так, я свое дело сделал, теперь вы можете действовать самостоятельно. А мне надо в штаб вернуться, чтоб командир ничего не заподозрил. Но не забудьте, поцелуи и объятия не раньше, чем через три часа. Попытаетесь раньше, потеряете свою Свету. Надеюсь, что все у вас будет хорошо. Запомните, не дай вам Бог теперь сказать ей, как вы добились взаимности. Я в штаб, а вы лучше на глаза избраннице пока не попадайтесь. Она должна свое внутреннее мировоззрение пересмотреть…

Подполковник рванул в штаб, оставив лейтенанта в горестно-радостных раздумьях. Калинин думал о том, что сделал подлость и Света станет принадлежать ему лишь из-за гипноза, но повернуть все назад не хотел, радуясь, что ненавистный майор все же останется «с носом». Он представлял Светлану в своих объятиях и едва не стонал. Немного опомнившись, направился в компьютерный отдел.

Девчонки спокойно сидели за компами и что-то набирали. Лейтенант торопливо скрылся в закутке, где пили чай, чтоб побыть одному. Он не видел, как девчонки переглянулись и заулыбались. Минуты три назад Рязановская позвонила им и со смехом рассказал, что происходило в каптерке.

В штабе в это самое время состоялся разговор между полковником Савицким и подполковником Рустамовым. Психолог шмякнулся на стул, словно мешок. Скинул кепку. Отер лоб носовым платком и пожаловался:

— Иван Артемьевич, как же тяжело с ним общаться! Он же маньяк самый натуральный! Какой он на фиг психолог! Я на сцене так не уставал ни разу, как сейчас. Но Света молодец! Сыграла, комар носа не подточит! Не зря целые сутки бились. Этот ваш Калинин просто убежден, что она под гипнозом!

— Через сколько он целоваться полезет?

Рустамов посмотрел на часы:

— Через два часа сорок три минуты и не раньше! Уверен, что раньше не полезет! Побоится. Он зациклен на том, что Женька увел у него девчонку и она только ему должна принадлежать…

Командир

покачал головой:

— Так! Я людей в поселке оповестил, что встреча с выдающимся светилой парапсихологии пройдет в восемь, но своим сказал, чтоб собирались к половине седьмого. Пообещал дать интереснейшую информацию. Все заинтригованы. Успеем? — Подполковник кивнул с улыбкой и Савицкий добавил: — Девчонки лейтенанта заморочить обещались. У Светы рабочий день из-за беременности на час раньше заканчивается, так что она через сорок три минуты свободна. Начинаем представление…

СПЕКТАКЛЬ ДЛЯ ЛЕЙТЕНАНТА

Калинин сидел в закутке и мечтал. Перед глазами проплывали картины будущей жизни со Светой. Вот они вместе отдыхают на море и бегут вдоль прибоя, взявшись за руки. Ее золотые волосы рассыпаются по плечам и он утыкается в них лицом. Света весело смеется, целует и называет его «любимым»… Он даже не сразу расслышал, что его зовут. В закуток заглянула Вера Григорьева:

— Леш, оглох что ли? Я уже минут пять до тебя докричаться пытаюсь. Поставь чайник! Девчонки пирожных в обед купили, сейчас чайку попьем…

Он посмотрел на часы. Прошло всего полчаса с момента ухода Рустамова. До момента встречи со Светой оставалось еще полчаса. Он нехотя встал и залив чайник водой, включил в сеть. Снова погрузился в мечты. Но помечтать не удалось. В закуток ввалились стайкой четверо девчонок. Спросили:

— Леш, ты чего странный такой? Заболел? Так ты иди. Мы начальнику скажем. На психолога-то идешь?

— Во сколько будет?

— Сказали, что в восемь вроде. В общем, как клуб откроют и командир прибудет. Он только что с этим чертовым Рустамовым в столовую отправился…

Калинин насторожился:

— Так вы из-за этого в буфет не пошли?

Лидка кивнула, откусывая свое любимое безе и беззастенчиво собирая язычком сухие мелкие крошки с губ:

— Ага! Кому же охота, чтоб твои мысли стали достоянием гласности? Мне хватило прошлого раза…

Он заинтересованно спросил, беря в руки чашку с чаем:

— И о чем же ты подумала?

Девчонки дружно захохотали:

— Карпуша мечтала, что наш начальник учебки в туалет провалился вместе с уставом и строевой. Там марширует и плавает на огромном уставе. После этого она неделю туалеты мыла!

Лейтенант захохотал:

— Неужели правда?

Карпович скривилась:

— Да ну тебя к черту! Я на всю жизнь запомнила рожу полковника, когда этот гад ему мои мечты рассказал! Даже отнекиваться силы не хватило. Сдуру кивнула. Вот после этого нас всех на гипноз и отправили! Парни потом говорили, что мы все, как зомби были. Страшно, говорит, смотреть было, а потом ничего, все прошло, только строем ходить так и не разучились…

Калинин искренне заинтересовался:

— А что вы помните?