Жизнь на двоих
Шрифт:
– Император тебя без него не оставит, – пробурчал Вагариус, слегка покраснев. – Придумает что-нибудь, чтобы отблагодарить.
Софии вдруг стало обидно. И за себя, и еще больше – за Арена.
– Почему ты так злишься на него? Он ведь спас мне жизнь.
– Он сделал это для себя, Софи, – возразил Вано горячо. – Это была его прихоть. Ты милая и светлая девочка, он несчастен в браке, хочет отвлечься от рутины, получить положительные эмоции, он ведь эмпат.
– Ты несправедлив, – сказала София ровным голосом, хотя внутри все клокотало от обиды. – Подумай сам,
– Он не рисковал жизнью. Даже если бы контур сломался…
– То есть, по-твоему, это была увеселительная прогулка? – возмутилась София, вскакивая с кровати. – Романтическое свидание с электрическим током! Ты вообще знаешь, что у него кровь текла даже из глаз?!
– Софи… – Вано сделал шаг к ней, но девушка выставила руку вперед, словно защищаясь.
– Не надо! – Она всхлипнула, с трудом удерживая себя от рыданий. – Почему никто его не жалеет? Ты думаешь, это так легко – держать контур, пока через тебя пропускают ток?! Думаешь, ему не было больно?! Мне Эн сказала, что не видела в жизни ничего более ужасного! И вот это все – просто ради того, чтобы затащить меня к себе в спальню?! Опомнись!
– Софи, я… – начал Вано, но ответить не успел – их с Софией браслеты одновременно завибрировали. – Император… идет сюда, – выдохнул Вагариус, посмотрев на экран. – Переносится на первый этаж.
– Да, – пробормотала София, вытерев рукавом чуть влажные глаза и стараясь успокоиться. Защитница, как не вовремя! Арен поймет, что она огорчена. – Пойдем вниз.
– Софи…
– Не надо, – огрызнулась она, проходя мимо Вагариуса к двери. – Я больше не желаю слушать про то, как меня будут благодарить титулом и деньгами за…
– Софи! – Он схватил ее за руку и, обняв, крепко прижал к себе. – Я не думаю о тебе плохо, клянусь. Я просто беспокоюсь. Мне не нравится роль, которую его величество тебе приготовил.
– Это не театр, Вано, – прошептала София. – И подумай вот о чем еще… Как думаешь, чьей жизнью я живу?
– Что? – не понял он, и София, подняв голову и посмотрев в его озадаченные глаза, тихо сказала:
– Я отдала свою жизнь за Агату. Там, в портальной ловушке. Так чьей жизнью я живу, Вано?
Он перестал дышать, и глаза его постепенно наполнялись пониманием – и ужасом.
– Прихоть. – Она грустно улыбнулась. – Всего лишь прихоть. Ты прав – он не рисковал жизнью. Он просто разделил ее. Так легче, да? И рисковать не надо. У него ведь большая жизнь, ее ведь не жалко, да?
– Софи… – выдохнул Вано ошеломленно и замолчал, явно не зная, что еще можно сказать.
– Пойдем. Император уже должен быть внизу, – вздохнула София, отходя от Вагариуса. – Только не говори ему ничего, пожалуйста. И я не должна была тебе говорить, не сдержалась.
Она открыла дверь и шагнула в коридор. Следом из комнаты вышел Вано – бледный, с бисеринками пота на лбу и нескрываемым шоком в глазах.
По лицам спускающихся по лестнице Софии и Вагариуса император сразу понял – что-то случилось. Развеял эмпатический щит и прислушался к эмоциям обоих.
София была сильно расстроена,
Интересно. Арен мог понять чувства Софии – наверное, она расстроилась из-за того, что он попросил взять на море Викторию. Но откуда столько изумления у Вагариуса?
– Добрый вечер, ваше величество, – сказала девушка, опуская чуть влажные глаза. – Я готова идти во дворец. Только дайте мне пять минут, я скажу пару слов маме и сестрам.
– Я верну тебя через несколько часов, – произнес Арен спокойно, пытаясь понять, что же случилось. – Пусть не переживают. А завтра утром вы отсюда отправитесь на море. Как твои родные восприняли это известие?
– Они в восторге. – София чуть улыбнулась, и эмоции ее стали немного легче. – Правда, их пугает перспектива общения с наследниками и ее величеством.
– Не стоит так пугаться. Все будет хорошо. Иди, я подожду здесь, чтобы не смущать.
Она кивнула и прошла на кухню, откуда доносились веселые детские голоса. На самом деле Арену хотелось познакомиться поближе с ее родственниками, но он решил пока отложить это. И так испугал накануне девочек.
– Вано, – обратился император к безопаснику, как только София прикрыла дверь, – ты ничего не хочешь мне сказать?
Вагариус смотрел на него так, словно видел перед собой по меньшей мере Защитника, и эмоции его по-прежнему зашкаливали ураганом сильнейшего изумления.
– Я… – Он кашлянул и из бледного вдруг стал малиновым. – Нет, ваше величество.
Арен, скептически усмехнувшись, решил, что спросит у Софии.
– Завтра с утра, прежде чем переноситься на море, отчитаешься мне по организации безопасности. Лучше до восьми утра либо в девять, после завтрака.
– Да, ваше величество.
Что же с ним такое? Арен в жизни не видел Вано в подобном состоянии, и ему это не нравилось.
– Возможно, я к вам загляну ненадолго. Хотя завтра вряд ли, скорее, в пятницу. Завтра слишком много дел.
– Да, ваше величество, – повторил Вагариус хриплым голосом, открыл рот, словно хотел что-то сказать, но почти сразу вновь закрыл и, побагровев еще сильнее – хотя Арену казалось, что это уже невозможно, – опустил голову. – Да, я понял.
Эмоции изменились – изумление превратилось в отчаяние и горечь, из-за которых императору стало больно в груди, и место неподалеку от сердца, где стоял датчик подачи тока, неприятно засаднило.
В это мгновение открылась кухонная дверь, и в прихожую вышла София.
– Я готова, – сказала она твердо и подошла к Арену. – Можно переноситься, ваше величество.
Она уже почти не была расстроена, просто немного огорчена. И прежде чем переносить Софию в детскую, Арен построил лифт в комнату девушки – сначала им нужно поговорить, и не только о странном поведении Вано.
Оказавшись в камине, София с интересом огляделась, улыбаясь, и император ощутил радостное удивление – она гладила языки пламени, и один раз даже, осмелев, оторвалась от императора, но тут же охнула и прильнула обратно.