Жизнь на грани...

Николаец Виктория

– Нет, ты вся дрожишь.

– Дамир, мне больно. Спина жеет!
– вздохнув, призналась она, я же быстро положил ее обратно на кровать и присел рядом. Слава Богу, плакать она перестала, и теперь молча думала о чем-то.

– Завтра ты расскажешь мне, почему тебя избили, а сейчас отдыхай.
– Она кивнула и сильней укуталась в одеяло. Также молча мы просидели еще полчаса, Лейла долго сну сопротивляться не смогла, а я так и сидел возле кровати.

Когда? И почему я опустил момент? Почему не увидел, что она уже на грани? Моя вина, глупо отрицать очевидное, но вот почему я не чувствую вину перед Шамилем, а чувствую боль от ее слов, что она никому не нужна?

Так

и хотелось сказать, что нужна. Мне нужна, только зачем не понятно мне самому, а если ей сказать так тем более... запутаюсь еще больше.

Сидел, смотрел на нее, и наконец, понял, что готов за эту маленькую вредину порвать всех на куски. Именно сейчас, когда увидел далеко не детское выражение на ее лице, даже когда спит и расслабляется, она несчастна здесь. Несчастна из-за меня.

Дошло, что она подумала, когда деверь ей открыла Кристина кажется, или Надя? Да какая хрен разница кто? Главное, что Лейла сделала вывод о своей незначительности для меня. И была отчасти права, и теперь мне предстоит ее в этом переубедить.

Вопрос на засыпку. А как это сделать?

В гостиной сидел Олег и, похоже, врач... Маленькая уснула, а я решил узнать, что произошло в школе, и что-то мне подсказывало, что ничего толком Лейла мне не расскажет, а значит остается Олег.

– Добрый вечер.
– Поприветствовал меня врач, Олег остался сидеть на диване и хмуро смотреть на меня. Не понял... блять мне и без него самобичевания хватает.
– Где девушка? Я могу к ней пройти?
– как-то странно поглядывая на меня, сказал врач. Ну, вы че сговорились? Не надо на меня так смотреть. Я ее не трогал.

– Эта балда приняла ванну и уснула, еле успел. Она сейчас спит, если возможно при осмотре ее не будить, то, пожалуйста, пройдемте наверх.
– Махнул рукой наверх.
– Первая дверь слева.

Врач кивнул и ушел наверх. Сел на диван возле Олега, тот откуда-то достал два стакана и виски. Разлил, выпили молча и так понятно, что за Лейлу.

– Мне с ее мобильника позвонил друг, Андрей, кажется. Сказал, что избили, я примчался быстро, как мог.
– Налил еще и выпил сразу.
– Дамир, я понимаю, что она тебе никто, и старался особо ее проблемами не нагружать. Но она тебя звала, когда ее к машине нес, неосознанно, но звала тебя и еще какого-то Шамиля...
– выпил третий стакан.
– Я прикипел к ней, она для меня как дочь стала. У нее проблемы с одноклассниками, ее терпеть не могут. Не знаю, за что можно ненавидеть это дитя, но ее именно ненавидят так, что готовы прибить. Андрей сказал, что услышал шум и увидел ее одноклассниц, а на полу она. Ее били ногами, и кричали что-то. Он их разогнал, она в сознании была и попросила мне позвонить... Вот. Это все.

– Твою мать Олег! Почему я об этом только сейчас узнаю?? За что я тебе бабки плачу????
– заорал я и стакан полетел в пол, упал и разлетелся на осколки. Ярость бурлила, и хотелось набить кому-то рожу, желательно замочить всех, кто посмел притронуться к Лейле. Хуже всего, что просила она звонить Олегу, а не мне! Млять!

– А что я должен был тебе говорить? ТЫ появляешься, раз в неделю, спросишь как учеба у нее и уходишь. Меня спрашиваешь тоже только о ее успеваемости и здоровье. Сложилось впечатление, что тебе даже это трудно сделать. Позвонить и узнать как у Лейлы дела.
– Олег встал и начал нервно ходить по комнате.
– Она не выдерживает, правда чего не понимаю ни как, мне она не говорит. Только замечаю иногда, что сидит в гостиной на подоконнике и на фото какое-то смотрит, плачет. Спросил ее как-то кто это, она " Те, кому я не нужна". Можешь считать ее ребенком, но рассуждает она получше восемнадцатилетних.

Тебе стоит, появляется здесь чаще, может тогда она будет держаться, от понимания, что нужна кому-то.

Олег, сказав это ушёл на кухню. Я же остался сидеть на диване.

И что делать мне? Я не могу днем быть дома, постоянно рядом с ней, работа. А сейчас важней всего рядом быть. И еще со школой разобраться нужно. А вообще переведу ее в простую школу, там дети попроще будут, а то золотой молодежи я смотрю жить скучно стало, так я им устрою веселье.

Через пару минут спустился врач.

– Гематомы пройдут, трещин и переломов нет. Я вам мазь выпишу, пусть смазывает их, еще дам рецепт на обезболющее. Боюсь у нее легкое сотрясение. Холодные примочки, и еще нужно будить ее через каждые два часа. Если станет хуже звоните нам. И лучше воздержаться от любых нагрузок, свежий воздух, витамины.
– Он уже стоял у двери, как вдруг остановился.
– И еще, боюсь, она могла простудиться, у нее температура поднялась. Я ей вколол ампициллин, вы ей Арб идол купите, пусть попьет.
– Сказав это он ушел.

Эх, маленькая, вот что ж ты делаешь...?

А ночью я остался ночевать в ее спальне, постелил на полу. Лейла ворочалась и спала не спокойно.

– Далимир, Далимир!
– прохныкала она. Вскочил с пола и сел на кровать рядом. Потрогал лоб, горячий. Нужно лекарство развести.
– Дамир, мне страшно...

Я не выдержал этого хныканья-плача, лег рядом и прижал к себе.

– Я рядом маленькая. Теперь всегда буду рядом...
– этой же ночью написал Руслану, что беру отпуск на две недели...

Я вот вроде не дебил, но чувствую себя именно им! Я всю ночь проспал рядом с Лейлой, причем она спала с кошмарами, а стоило мне встать начинала плакать во сне. Мало того, что не выспался и встал специально рано, чтоб приготовить малышке полезный завтрак и как-то начать заглаживать свою вину и свинское поведение, как приехали Руслан с Дэном и этот самый завтрак съели. Когда эти два обормота уже доедали на кухню пришла сонная Лейла с синяком на скуле...

Вот тут началось самое интересное. Руслан посмотрел на меня, потом хмуро на малую. Дэн быстро повел Лейлу в гостиную и бац, чувствую, как о мою рожу приложился кулак Руслана.

– Ты что творишь придурок? Она же совсем ребенок!
– он занес руку для нового удара, а я все валялся на полу и не мог въехать, а че происходит.

Тут в кухню вбегает побледневшая Лейла и кидает в Руса первое, что попалось под руку, это была статуэтка танцовщицы. Рус увернулся и посмотрел на Дэна который стоял и ржал.

– Отойди от него иначе покалечу!
– грозно прорычала Лейла и взяла в руки уже вазу. Да, это моя защитница. Сам лежал на полу и ржал с этой нелепой ситуации. Такая маленькая, но такая грозна. Стоит в пижаме с утятами, смешных тапочка, одной ручкой держит вазу, вторая сжата в кулачок. Не правильно сложила кстати... заметил я.

– Так, я что-то не понял! Кто тебе синяк на лице организовал?
– громко спросил Рус и пошел к бару.

– С одноклассниками не поладила.
– Ответила малышка и подошла ко мне, притронулась к разбитой губе.
– Больно?

– Нет.
– Ну как можно огорчить эти прекрасные и чистые карие глаза?

– Не понял, а с какого ху... хрена они руки распускают? Им жить надоело, камикадзе что ли??
– Рус из бара достал бутылку водки и три рюмки. Он у нас пьет только ее, остальные напитки не уважает. Разлил по рюмкам. Я мотнул головой, что не буду, Денис тоже. А этот алконафт, взял и выпил все три.
– Ты извини малышка за мордобой, просто я подумал...эээ да неважно в принципе, что подумал.