Жизнь на кончиках пальцев - 2
Шрифт:
— И добренькая Диана снова должна всё понять и простить, — горько усмехнулась девушка.
— Я не знаю, как ты поступишь, — Милочку уже саму стало тошнить от собственной патетики, — хочу сказать тебе только одно: к превеликому сожалению под тяжестью житейских невзгод доброта очень просто может превратиться в равнодушие. И тогда тебе уж точно станет абсолютно безразлично, что происходит с людьми, живущими рядом. И если тебе кажется, что подобное безразличие намного лучше юношеского эгоизма твоей подруги, то, поверь мне, ты ошибаешься!
Людмила
— Пожалуй, я пойду, — все еще смотрела на Диану.
— До свиданья, Людмила Марковна, — девушка снова уткнулась в книжку.
— Почему вы так долго?! — Леночка заметно нервничала. — А где Диана?
— Думаю, ей сейчас лучше побыть одной, — вздохнула Милочка. — Я ей такого наговорила, — укоризненно покачала головой, словно осуждая саму себя. — Надеюсь, она правильно поймет мои слова и то, чем они были вызваны.
Людмила и Леночка снова вернулись на аллею.
— Ну что, ты все еще хочешь спуститься к морю? — спросила педагог.
— Нет, — покачала головой ученица. — Да и некогда уже. Через полчаса малявок поднимать-умывать нужно. Лучше я вас проведу на остановку.
— Может, поедем ко мне? — Милочка не хотела оставлять Лену одну. Ведь ехала-то сюда с целью выслушать девушку, а получилось то, что получилось.
— Нет, — снова покачивание головой, — я останусь.
Весь путь до остановки и все время, пока ждали трамвай на конечной, ученица и её педагог молчали. Словно первая боялась о чем-то спросить, а второй больше нечего было сказать.
Вдалеке, между частными домиками по обе стороны трамвайной линии, наконец-то показался долгожданный вагон.
— Я все время дома, — напомнила Людмила. — Ты можешь приехать в любую минуту.
— Угу, — кивнула Леночка и подтолкнула Людмилу Марковну к открытой двери трамвая.
— Держимся за ручки! Шагаем в ногу! Не отвлекаемся от конечной точки пути! — раздавала команды Леночка, идущая рядом с Дианой в конце шеренги малышей.
Леночка, как всегда напялившая драные шорты и давно не стираную майку, искоса поглядывала на Диану, которая довольствовалась тонким ситцевым халатиком, с пояском, завязанным бантиком на спине. Впрочем, она уже давно перестала критиковать подругу за «старушечьи» халаты. Нравится ей — пусть носит.
Всё те же марселевые одеяльца укрыли песок, приглашая детей сесть и не переохлаждать попки.
Воспитательница группы, еще вчера успевшая поболтать с группой юношей, разместившихся на отдых за сеткой-рабицей, огораживающей территорию пляжа дачи детского дома, и договориться с ним о встрече нынешним утром, не увидев ухажеров, пробормотала, обращаясь к Диане и Леночке:
— Идите поплавайте. Я — чуть позже.
Леночка, заметившая вчерашние
— Ты идешь?
Диана потянула за край пояска, развязывая бантик. Передернула плечами и халат сполз на песок.
Девушка стояла, опустив руки, и смущено улыбалась. На ней был дареный подругой купальник, переливающийся всеми оттенками синего цвета.
Леночка вздрогнула, всхлипнула, в один прыжок преодолела расстояние, разделявшее её с подругой. Повисла на шее у Дианы.
— Да?! Да?! Да?! — спрашивала, даже не пытаясь сдержать слёзы.
— Конечно — да, — Диана обняла подругу, чувствуя, как щиплет глаза.
Воспитательница смотрела на всхлипывающих подруг, прижавшихся друг к другу так, словно кто-то намеревался разделить их насильно. Она понимала, что сейчас у неё на глазах что-то происходит! Но вот что именно — даже не догадывалась.
— И чего бы я ревела? — пожала плечами. — Вечно с вами что-то не так. Идите лучше купаться! Вон, детей перепугали.
На щеках подруг все еще блестели слёзы, когда они, взявшись за руки и радуясь, что все позади, побежали к морю, ласково катившему свои волны навстречу.
Глава пятая
Отношения между подругами мало-помалу налаживались, но все еще напоминали кормление выздоравливающего больного бульоном с ложечки. Вроде бы и хочешь «накормить» сочувствием, пониманием, поддержкой, но боишься, что «больного» стошнит от обильной порции и все пойдет насмарку.
Вечером, когда дети младшей группы были выкупаны и уложены в постельки, когда помещение, где спали малыши, освещали только луна и яркие южные звезды лета, девушки уходили к морю.
Они садились плечо к плечу на разогретый августовским солнцем песок и слушали, как о чем-то шепчет море. То ли желает что-то подсказать, то ли о чем-то спрашивает.
— Я хочу съездить к Милочке, — сообщила Лена в один из вечеров. — Поедешь со мной?
— Зачем? — пожала плечами Диана. Поняв, что снова отгораживается от подруги стеной недомолвок, добавила: — Да и нельзя нам обеим уезжать с дачи.
— Это еще почему? — не поняла Леночка.
— Потому что мы должны выполнить взятые на себя обязательства, — вздохнула. — Уж я — так точно, — заговорила торопливо, стараясь донести суть своих слов:
— Ты ведь знаешь, что нас передают под временную опеку детского дома на период выезда на дачу. Что прописана дата приезда и день, когда мы должны вернуться в училище. Если я сейчас уеду, то подведу директора! И потом, в группу не взяли на работу дополнительный персонал только потому, что рассчитывали на нашу помощь.
— Когда ты уже научишься хоть немного думать о себе? — Леночка отвернулась в сторону и шептала еле слышно. Да и адресованы её слова были скорее не подруге, а так… мирозданью.