Жизнь на краю земли
Шрифт:
Самка резко ныряет, за ней следуют все три претендента. Я ныряю за ними вниз головой. Здесь глубоко, вода необычного зеленого цвета, то с синеватым, то с желтоватым оттенком. Головокружительное погружение приводит меня в середину гигантского цветка: наклонные тела красотки и ее кавалеров головами вниз слегка колышутся, наподобие лепестков огромного погруженного в воду венчика цветка.
У Филиппа кончился воздух в акваланге; он прыгает в воду с обыкновенной дыхательной трубкой и будет плыть следом за китом, пока у него
У самой поверхности голова огромного кита, снятого в профиль, как будто играет с бликами света.
Вся сцена освещена каким-то потусторонним светом… Самый маленький самец, видимо, слишком молодой и неловкий, выходит из состязания. А остальные двое распаляются еще сильнее. Влагалище китихи раскрывается, словно чашечка цветка. Оба поклонника с обеих сторон направляют туда половые члены, находящиеся в состоянии эрекции… Половые члены китов — две длинные бледно-желтые тычинки — хаотично тычутся в брюхо самки. Наконец один из них нащупывает открытое половое отверстие и входит в него. Цветок, состоящий теперь только из двух лепестков, мгновение трепещет, будто под напором ветра, — и распадается.
Ныряя за китами, я автоматически включил кинокамеру. И когда потом я буду просматривать текущий съемочный материал этого эпизода, то обнаружу, что в общей сложности он длится чуть более тридцати секунд. А тогда мне казалось, что прошла целая вечность.
К тому времени, как Ги Жуа и Жак Делькутер вытащили меня из воды, всеобщий любовный пыл в стаде угас. Но мы не в силах уйти отсюда — нас околдовал этот уголок океана и любовные игры исполинов, и мы продолжаем дрейфовать рядом с китами, пока на залив не опускается темнота.
Примечание. Только что я утверждал (как я понял, перечитав написанное), что южные киты спариваются в единственном положении — на поверхности воды, самка сверху, самец снизу. Об этом я читал и это же наблюдал на первых порах. Но случай с „гигантским цветком“ доказывает, что эротические приемы китов гораздо разнообразнее, чем предполагалось…»
Морские сепараторы
Отрывки из «Дневника» Фалько, как и выдержки из «Дневника» Филиппа не могут отразить все стороны жизни южных китов.
Чтобы немного дополнить репортаж отряда «Калипсо» «с места событий», я кратко изложу некоторые имеющиеся сведения о китообразных. Нет нужды подчеркивать, что все эти знания фрагментарны, хотя их «открыли» нам такие видные ученые, как доктор Пэйн, доктор Агуайо и доктор Дюги. С китами случилось то же, что со многими другими видами: первыми явились охотники — и потому популяция южных китов была истреблена почти полностью. А натуралисты уже были вынуждены обходиться тем, что оставалось — если хоть что-нибудь оставалось.
Южные киты, как все китообразные, великолепно приспособлены к жизни в открытом море. Обтекаемое тело, превратившиеся в ласты передние конечности, отсутствие задних конечностей и широкий плоский хвост делают южных китов великолепными пловцами. За счет вертикальных колебаний хвостовых лопастей, которые приводятся в движение мощной мускулатурой тела, киты могут развивать довольно большую скорость. При этом ласты помогают китам поддерживать равновесие в воде и делать повороты (кроме того, они обеспечивают терморегуляцию, а также позволяют… обнимать детеныша, подругу или любимого). Несмотря на замечательную приспособленность к жизни в море, представители семейства гладких китов плавают совсем не так быстро, как полосатики, косатки и другие дельфины. Их обычная скорость — порядка 3–4 узлов (примерно 6–7
Гладкие киты дышат через дыхало — парные наружные ноздри, чем ' и объясняется характерная V-образная форма фонтана, достигающего 4–5 м в высоту. Дыхание китов вовсе не зловонное, как говорилось и писалось раньше. Филипп, не раз попадавший под фонтаны южных китов (и других представителей китообразных), говорит, что у этих фонтанов «тонкий, слегка мускусный запах». О смрадном дыхании говорят китобои, друзья же китов это оспаривают, поэтому я думаю, что только у смертельно раненных китов фонтаны пахнут дурно… В этом есть своя логика!
Нырнув, гладкие киты проводят под водой в среднем четыре-пять минут. Но уходящие от опасности киты могут оставаться под водой гораздо дольше — в случае смертельной опасности, по крайней мере, минут сорок. Глубже чем на 150 м киты, видимо, не погружаются, да и это утверждение пока точно не доказано. Как все китообразные, под водой гладкие киты ориентируются при помощи осязания (видоизмененная «рука» все же очень чувствительна [23] ), при помощи обоняния (хотя некоторые утверждают, что у китов оно полностью атрофировано), при помощи зрения, но главным образом при помощи слуха — посылая, как сонар, сигналы и эхолоцируя препятствия и добычу.
23
И все-таки основную роль в осязании играют сохранившиеся на голове усатых китов одиночные щетинковидные волоски — они выполняют ту же роль, что и вибриссы у наземных млекопитающих. Южный кит, например, с их помощью обнаруживает скопление крошечных рачков не только днем, но и ночью. — Прим. ред.
В процессе еды южные киты действуют в точности, как «сепараторы»: медленно плывя среди планктона, они отфильтровывают его от воды. Во время трапез скорость китов заметно снижается: выталкиваемая изо рта движением челюстей вода создает турбулентные завихрения, снижая тем самым гидродинамические свойства тела кита.
Филипп погружается в зеленую воду, от его акваланга кверху поднимается цепочка серебристых пузырьков. Китиха, за которой погнался сначала один, а затем второй самец, готовится нырнуть.
Филипп следовал за китами почти до самого дна. Один из китов, шишковатая, покрытая паразитами громадина, плывет прямо на него…
Обратимся к автору прошлого века Бенедену [24] . Вот как он описывает трапезу кита: «Встретив съедобное скопление, кит раскрывает пасть и медленно плывет; вода попадает в пасть, нижняя челюсть поднимается, губы смыкаются, язык тоже поднимается, и вода выдавливается через пластины китового уса; скопившаяся же во рту пища образует комок, поступающий в пищевод».
24
Бенеден, Пьер Жозеф (1809–1894) — крупный бельгийский биолог. Известен работами по общей биологии, изучал жизнь китообразных и их морфологию; один из соавторов капитального труда «Остеография китообразных» (1880). Прим. ред.