Жизнь не сможет навредить мне
Шрифт:
"Завяжите квадратный узел! Потом булинь!" - кричал он. Я так напрягался, что мне было трудно перевести дыхание, но Психу было все равно. "Сейчас!" Я глотнул воздуха, согнулся в талии и ударил ногой вниз.
Всего в упражнении было пять узлов, и каждому студенту сказали взять свой восьмидюймовый кусок веревки и завязать их по одному на дне бассейна. Между ними давался вдох, но можно было сделать все пять узлов на одном дыхании. Инструктор называл узлы, но темп выполнения зависел от каждого ученика. Нам не разрешалось использовать маску или очки для завершения эволюции, и инструктор должен был одобрить каждый узел большим пальцем вверх, прежде чем нам разрешат всплыть. Если вместо этого он показывал большой палец вниз, мы должны были завязать узел правильно, а если мы всплывали до того, как узел был одобрен, это означало провал и билет домой.
После возвращения на поверхность отдыхать и расслабляться между заданиями было нельзя. Постоянное движение по воде
Псих смотрел на меня сквозь маску, пока я работал с узлами. Примерно через тридцать секунд он одобрил действия обоих, и мы всплыли. Он дышал легко и свободно, а я задыхался и пыхтел, как мокрая, уставшая собака. Боль в колене была такой сильной, что на лбу выступили капельки пота. Когда потеешь в бассейне без подогрева, понимаешь, что что-то не так. Я задыхался, у меня не было сил, и я хотел бросить все, но бросить эту эволюцию означало бросить BUD/S вообще, а этого не было.
"О нет, ты ранен, Гоггинс? Тебе в промежность попал песок?" спросил Псих. "Держу пари, ты не сможешь сделать три последних узла на одном дыхании".
Он сказал это с ухмылкой, словно дерзил мне. Я знал правила. Я не обязан был принимать его вызов, но это сделало бы Психо слишком счастливым, а я не мог этого допустить. Я кивнул и продолжал ступать по воде, откладывая погружение, пока мой пульс не выровнялся и я не смог сделать один глубокий, питательный вдох. Психу это не понравилось. Всякий раз, когда я открывал рот, он брызгал мне в лицо водой, чтобы еще больше напрячь меня - такая тактика использовалась, когда стажеры начинали паниковать. Это делало дыхание невозможным.
"Уходите под воду, или вы провалитесь!"
У меня закончилось время. Я попытался глотнуть воздуха перед прыжком в воду, но вместо этого попробовал полный рот воды из брызг Психо, когда на отрицательной задержке дыхания опустился на дно бассейна. Мои легкие были почти пусты, что означало боль от прыжка, но я вырубил первого за несколько секунд. Псих не спеша осмотрел мою работу. Мое сердце стучало, как азбука Морзе в режиме повышенной готовности. Я чувствовал, как оно мечется в груди, словно пытаясь прорваться сквозь грудную клетку и вырваться на свободу. Псих уставился на шпагат, перевернул его и внимательно изучил глазами и пальцами, после чего в замедленной съемке показал большой палец вверх. Я покачал головой, развязал веревку и взялся за следующую. Он снова внимательно осмотрел ее, пока моя грудь горела, а диафрагма сжималась, пытаясь набрать воздух в пустые легкие. Боль в колене достигла десяти баллов. В моем периферийном зрении собирались звезды. От этих многочисленных стрессов я шатался, как башня Дженга, и мне казалось, что я вот-вот потеряю сознание. Если бы это случилось, мне пришлось бы полагаться на Психа, чтобы он выловил меня на поверхность и привел в чувство. Неужели я действительно доверяла этому человеку? Он ненавидел меня. Что, если он не справится с задачей? Что, если мое тело настолько обгорело, что даже спасительное дыхание не сможет привести меня в чувство?
В голове крутились те простые ядовитые вопросы, от которых никуда не деться. Почему я здесь? Зачем страдать, если можно бросить все и снова чувствовать себя комфортно? Зачем рисковать потерей сознания или даже смертью ради тренировки узла? Я знал, что, если бы я поддался и выбросился на поверхность, моя карьера морского котика закончилась бы тогда и там, но в тот момент я не мог понять, почему меня это вообще волновало.
Я посмотрел на Психа. Он держал оба больших пальца вверх и широко улыбался, словно смотрел комедийное шоу. Его секундное удовольствие от моей боли напомнило мне все издевательства и насмешки, которые я испытывал в подростковом возрасте, но вместо того, чтобы играть в жертву и позволять негативным эмоциям высасывать из меня энергию и вытаскивать на поверхность неудачника, в моем мозгу словно вспыхнул новый свет, который позволил мне перевернуть сценарий.
Время остановилось, когда я впервые осознал, что всегда смотрел на всю свою жизнь, на все, через что мне пришлось пройти, с неправильной точки зрения. Да, жестокое обращение и негатив, через который мне пришлось пройти, до глубины души выбили меня из колеи, но в тот момент я перестал считать себя жертвой неудачных обстоятельств, а увидел, что моя жизнь - это тренировочная площадка. Мои недостатки все это время мозолили мне глаза и готовили меня к тому моменту в бассейне с Психом Питом.
Я помню свой самый первый день в тренажерном зале в Индиане. Мои ладони были мягкими и быстро раздирались на брусьях, потому что не привыкли к стальному хвату. Но со временем, после тысяч повторений, на моих ладонях образовалась толстая мозоль, которая стала защитой. Тот же принцип работает, когда речь идет о мышлении. Пока вы не столкнетесь с такими трудностями, как жестокое обращение и издевательства, неудачи и разочарования, ваш разум будет оставаться мягким и незащищенным. Жизненный
Чтобы показать ему, что он больше не сможет причинить мне боль, я улыбнулась в ответ, и ощущение, что я нахожусь на грани отключки, прошло. Внезапно я почувствовала прилив сил. Боль утихла, и я почувствовал, что могу пролежать весь день. Псих заметил это по моим глазам. Я не спеша завязал последний узел, все время поглядывая на него. Он жестикулировал руками, чтобы я поторопился, пока его диафрагма сокращалась. Наконец я закончил, он быстро подтвердил свои слова и вынырнул на поверхность, отчаянно пытаясь отдышаться. Я не торопился, присоединился к нему и обнаружил, что он задыхается, а я чувствую себя странно расслабленным. Когда в бассейне во время тренировок параспасателей ВВС дело доходило до драки, я не выдерживал. На этот раз я выиграл крупное сражение в воде. Это была большая победа, но война еще не закончилась.
После того как я прошел эволюцию завязывания узлов, у нас было две минуты, чтобы выбраться на палубу, одеться и отправиться обратно в класс. Во время Первой фазы этого времени обычно достаточно, но многие из нас - не только я - все еще восстанавливались после Адской недели и не двигались с типичной для нас молниеносной скоростью. К тому же, как только мы пережили Адскую неделю, класс 231 немного перестроился.
Адская неделя призвана показать вам, что человек способен на гораздо большее, чем вы думаете. Она откроет вам истинные возможности человеческого потенциала, а вместе с этим изменится и ваш менталитет. Вы больше не боитесь холодной воды или отжиманий в течение всего дня. Вы понимаете, что, что бы они с вами ни делали, они никогда не сломают вас, поэтому вы не так сильно торопитесь, чтобы успеть к произвольным срокам. Вы знаете, что если вы не успеете, инструкторы будут избивать вас. Отжимания, мокрый песок, все, что угодно, лишь бы усилить боль и дискомфорт, но для тех из нас, кто все еще тащил костяшки пальцев, наше отношение было таким: "Да будет так! Никто из нас больше не боялся инструкторов, и мы не собирались торопиться. Им это ни капельки не понравилось.
За время обучения в BUD/S я повидал немало избиений, но то, которое мы получили в тот день, войдет в историю как одно из худших. Мы отжимались до тех пор, пока не смогли поднять себя с палубы, затем они перевернули нас на спину и потребовали выполнять удары ногами. Каждый удар был для меня пыткой. Я постоянно опускал ноги от боли. Я проявлял слабость, а если ты проявляешь слабость, значит, ты в ударе!
Псих и СБГ спустились и по очереди набросились на меня. Я переходил от отжиманий к броскам ногами и медвежьим ползаниям, пока они не устали. Я чувствовал, как подвижные части моего колена смещаются, плывут и схватываются каждый раз, когда я сгибаю его, чтобы сделать эти "медвежьи ползания", и это было мучительно. Я двигался медленнее, чем обычно, и знал, что сломался. В голове снова вспыхнул этот простой вопрос. Почему? Что я пытаюсь доказать? Уход из спорта казался разумным решением. Комфорт посредственности звучал как сладкое облегчение, пока Психо не закричал мне в ухо.
"Двигайся быстрее, Гоггинс!"
И снова меня охватило удивительное чувство. На этот раз я не стремился превзойти его. Я испытывал сильнейшую боль в своей жизни, но победа в бассейне, одержанная за несколько минут до этого, снова нахлынула на меня. Я наконец-то доказал себе, что являюсь достаточно достойным пловцом, чтобы служить в "Морских котиках". Невероятно круто для непоседливого паренька, который за всю свою жизнь ни разу не брал уроки плавания. И причина, по которой я попал туда, заключалась в том, что я приложил усилия. Бассейн был моим криптонитом. Несмотря на то что я стал гораздо лучшим пловцом, будучи кандидатом в "морские котики", я все еще был настолько напряжен из-за водных упражнений, что после дня тренировок отправлялся в бассейн по меньшей мере три раза в неделю. Я перелез через пятнадцатифутовый забор, чтобы получить доступ к бассейну во внеурочное время. Кроме академического аспекта, ничто так не пугало меня в перспективах BUD/S, как плавательные упражнения, и, выделив время, я смог преодолеть этот страх и выйти на новый уровень под водой, когда на меня оказывалось давление.