Жизнь не сможет навредить мне
Шрифт:
Большинство из нас замалчивают свои неудачи и злые секреты, но когда мы сталкиваемся с проблемами, этот ковер поднимается, и наша тьма вновь проявляется, затопляет нашу душу и влияет на решения, которые определяют наш характер. Мои страхи не были связаны только с водой, а мои тревоги перед классом 235 не были связаны с болью Первой фазы. Они просачивались из инфицированных ран, с которыми я ходил всю жизнь, и мое отрицание их было равносильно отрицанию самого себя. Я был сам себе злейшим врагом! Не мир, не Бог и не Дьявол пытались расправиться со мной. Это был я сам!
Я отвергал свое прошлое и, следовательно, отвергал себя. Моя основа, мой характер были определены самоотрицанием. Все мои страхи проистекали
Любой человек в здравом уме и теле может сесть и подумать о двадцати вещах в своей жизни, которые могли бы пойти по-другому. Где, возможно, они не получили справедливой встряски, а где пошли по пути наименьшего сопротивления. Если вы один из немногих, кто признает это, хочет залечить раны и укрепить свой характер, то вам придется вернуться в свое прошлое и примириться с самим собой, встретившись лицом к лицу с теми инцидентами и всеми своими негативными влияниями и приняв их как слабые места в своем характере. Только когда вы выявите и примете свои слабые места, вы наконец перестанете бежать от своего прошлого. Тогда эти инциденты можно будет использовать более эффективно, как топливо для того, чтобы стать лучше и стать сильнее.
Прямо там, на мамином диване, когда луна выписывала дугу в ночном небе, я столкнулась со своими демонами. Я встретился с самим собой. Я больше не могла убегать от отца. Я должен был признать, что он был частью меня и что его лживый, обманчивый характер повлиял на меня больше, чем я хотел признать. До этой ночи я скорее говорил людям, что мой отец умер, чем рассказывал правду о том, откуда я родом. Даже в "Морских котиках" я выдавал эту ложь. Я знал, почему. Когда тебя бьют, ты не хочешь признавать, что тебе надрали задницу. Это не позволяет чувствовать себя мужественным, поэтому проще всего забыть об этом и двигаться дальше. Притвориться, что этого никогда не было.
Больше нет.
В дальнейшем для меня стало очень важно пережить свою жизнь заново, потому что, когда вы изучаете свой опыт с особой тщательностью и видите, откуда берутся ваши проблемы, вы можете найти силу в том, чтобы пережить боль и насилие. Приняв Труннис Гоггинс как часть себя, я получила возможность использовать то, откуда я пришла, в качестве топлива. Я понял, что каждый эпизод жестокого обращения с ребенком, который мог бы меня убить, сделал меня крепким, как гвозди, и острым, как самурайский клинок.
Конечно, мне выпала плохая рука, но в тот вечер я стал думать об этом как о беге на 100 миль с пятидесятифунтовым рюкзаком на спине. Смогу ли я участвовать в этом забеге, даже если все остальные будут бежать свободно и легко, веся 130 фунтов? Как быстро я смогу бежать, когда сброшу этот мертвый груз? Я еще даже не думал об ультрамарафоне. Для меня забегом была сама жизнь, и чем больше я проводил инвентаризацию, тем больше понимал, насколько я готов к предстоящим сложным событиям. Жизнь неоднократно подбрасывала меня в огонь, вытаскивала и била молотком, и погружение обратно в котел BUD/S, предчувствуя третью адскую неделю за календарный год, украсило бы меня докторской степенью в области боли. Мне предстояло стать самым острым мечом из когда-либо созданных!
***
Я пришел в класс 235 с заданием и держался особняком на протяжении всей первой фазы. В первый день в этом классе было 156 человек. Я по-прежнему шел впереди, но на этот раз я не собирался вести кого-то через "Адскую неделю". Мое колено все еще болело, и мне нужно было направить все силы на то, чтобы пройти BUD/S. От следующих шести месяцев зависело все, и я не питал иллюзий по поводу того, как трудно будет пройти через
Пример тому: Шон Доббс.
Доббс вырос в бедности в Джексонвилле, штат Флорида. Он боролся с теми же демонами, что и я, и приходил на занятия с зажатым плечом. Я сразу увидел, что он элитный, прирожденный атлет. На всех забегах он был на первом месте или рядом с ним, он пробегал О-курс за 8:30 всего за несколько повторений, и он знал, что он жеребец. Но, как говорят даосы, те, кто знает, не говорят, а те, кто говорит, не знают ничего.
В ночь перед началом Адской недели он много говорил о ребятах из класса 235. На Гриндере уже было пятьдесят пять шлемов, и он был уверен, что в конце будет одним из немногих выпускников. Он говорил о парнях, которые, как он знал, пройдут через Неделю ада, а также говорил много глупостей о парнях, которые, как он знал, уйдут.
Он и не подозревал, что совершает классическую ошибку, оценивая себя по другим в своем классе. Когда он побеждал их в эволюции или превосходил их во время физкультуры, он очень гордился этим. Это повышало его уверенность в себе и в своих силах. В BUD/S это обычное и естественное занятие. Это часть соревновательной натуры альфа-самцов, которых привлекают "морские котики", но он не понимал, что во время "адской недели", чтобы выжить, нужна сплоченная команда, а это значит, что нужно зависеть от своих однокурсников, а не побеждать их. Пока он говорил и говорил, я обратил внимание. Он даже не представлял, что его ждет, и как сильно тебя портит недосыпание и холод. Ему предстояло это узнать. В первые часы "Адской недели" он показал хорошие результаты, но то же стремление победить своих одноклассников в эволюциях и забегах на время проявилось на пляже.
При росте 180 см и весе 188 фунтов Доббс был сложен, как пожарный гидрант, но поскольку он был невысокого роста, его определили в команду лодки, состоящую из парней поменьше, которых инструкторы называли Смурфами. На самом деле Псих Пит заставил их нарисовать на передней части лодки изображение папы Смурфа, просто чтобы поиздеваться над ними. Именно так поступали наши инструкторы. Они искали любой способ сломать тебя, и с Доббсом это сработало. Ему не нравилось, что его объединяют с парнями, которых он считал меньше и слабее, и он вымещал это на своих товарищах. В течение следующего дня он на наших глазах перемалывал свою собственную команду. Он занимал позицию в передней части лодки или на бревне и задавал бешеный темп на дистанции. Вместо того чтобы сверяться со своей командой и держать что-то в запасе, он выкладывался на полную с самого начала. Недавно я связался с ним, и он сказал, что помнит BUD/S так, будто это случилось на прошлой неделе.
"Я точил топор на своих собственных людях", - говорит он. "Я целенаправленно избивал их, как будто если я заставлял парней увольняться, то это была галочка на моем шлеме".
К утру понедельника он сделал приличную работу. Двое из его ребят уволились, и четырем парням поменьше пришлось тащить лодку и бревна в одиночку. Он признался, что на этом пляже боролся с собственными демонами. Его фундамент дал трещину.
"Я был неуверенным в себе человеком с заниженной самооценкой, пытавшимся размолоть топор, - говорит он, - и мое собственное эго, высокомерие и неуверенность в себе усложняли мою жизнь".
Перевод: его разум разрушился так, как он не испытывал ни до, ни после.
В понедельник днем мы плавали в заливе, и когда он вышел из воды, ему было очень больно. Наблюдая за ним, можно было заметить, что он едва может ходить и что его разум находится на грани. Мы встретились взглядами, и я увидел, что он задает себе эти простые вопросы и не может найти на них ответа. Он был очень похож на меня, когда я был в Pararescue и искал выход. С тех пор Доббс был одним из худших исполнителей на всем пляже, и это только усиливало его боль.