Жизнь не сможет навредить мне
Шрифт:
"Забавно, - говорит Дана, - мы с OIC никогда не говорили о нашей философии в PT. Мы просто соревновались. Я хотел победить его, а он хотел победить меня, и это заставило людей говорить о том, как сильно мы старались".
У меня никогда не было сомнений в том, что Дана не в себе. Помню, перед отправкой в Индонезию, с остановками на Гуаме, в Малайзии, Таиланде и Корее, мы совершили несколько тренировочных погружений у острова Сан-Клементе. Дана был моим товарищем по плаванию, и однажды утром он предложил мне совершить тренировочное погружение в пятидесятипятиградусную воду без гидрокостюма, потому что именно так поступали предшественники "морских котиков", когда готовили пляжи в Нормандии
"Давайте пойдем по старинке и будем нырять в шортах с ножами для дайвинга", - сказал он.
У него был животный менталитет, который мне очень нравился, и я не собирался отступать перед таким вызовом. Мы вместе плавали и ныряли по всей Юго-Восточной Азии, где тренировали элитные военные подразделения в Малайзии и оттачивали навыки тайских "морских котиков" - команды "лягушатников", которые спасли футбольных детей в пещере летом 2018 года. Они боролись с исламистским повстанческим движением в Южном Таиланде. Где бы мы ни служили, я любил эти утренние занятия по физподготовке больше всего на свете. Очень скоро каждый мужчина в этом взводе соревновался со всеми остальными, но как бы я ни старался, я не мог догнать двух наших офицеров и обычно занимал третье место. Но это было неважно. Было неважно, кто победил, потому что все почти каждый день достигали личных рекордов, и именно это осталось со мной. Сила соревновательной среды, способная поднять уровень самоотдачи и достижений всего взвода!
Это была именно та обстановка, о которой я мечтал, когда записывался в BUD/S. Мы все жили в духе "морских котиков", и мне не терпелось увидеть, куда это приведет нас по отдельности и как единое целое, когда мы отправимся в бой. Но пока война бушевала в Афганистане, нам оставалось только сидеть на месте и надеяться, что наш номер назовут.
Мы были в корейском боулинге, когда вместе смотрели вторжение в Ирак. Это было очень угнетающе. Мы упорно тренировались, чтобы получить такую возможность. Наш фундамент был укреплен всеми этими занятиями по физподготовке и дополнен мощной оружейной и тактической подготовкой. Мы стали смертоносным подразделением, жаждущим участия в боевых действиях, и тот факт, что нас снова обошли стороной, выводил нас из себя. Поэтому каждое утро мы срывали злость друг на друге.
На базах, которые мы посещали по всему миру, к морским котикам относились как к рок-звездам, и некоторые из них отрывались по полной. На самом деле большинство "морских котиков" наслаждались своими большими ночными тусовками, но не я. Я попал в отряд "морских котиков", ведя спартанский образ жизни, и считал, что моя задача ночью - отдыхать, перезаряжаться и приводить свое тело и разум в порядок, чтобы на следующий день снова идти в бой. Я всегда был готов к выполнению задания, и мое отношение вызывало уважение у некоторых, но наш старшина пытался повлиять на меня, чтобы я немного отпустил себя и стал "одним из парней".
Я очень уважал нашего старшего офицера. Он окончил Военно-морскую академию и Кембриджский университет. Он был очень умен, спортсмен-жеребенок и отличный лидер, претендующий на заветное место в DEVGRU, поэтому его мнение было важно для меня. Оно имело значение для всех нас, потому что он отвечал за нашу оценку, а эти оценки имеют свойство преследовать тебя повсюду и влиять на твою военную карьеру в дальнейшем.
На бумаге моя первая оценка была хорошей. Он был впечатлен моими навыками и стараниями, но при этом обронил несколько неофициальных мудростей. "Знаешь, Гоггинс, - сказал он, - ты бы лучше понимал работу, если бы больше общался с ребятами. Именно тогда я больше всего узнаю о работе в поле, общаюсь с ребятами, слушаю их истории. Очень важно быть частью
Его слова стали проверкой на реальность, которая больно ударила. Очевидно, что оперативный дежурный и, вероятно, некоторые другие ребята считали меня немного не таким, как все. Конечно, я был таким! Я был никем! Меня не взяли в Военно-морскую академию. Я даже не знал, где находится Кембридж. Меня не воспитывали в бассейнах. Мне пришлось самому учить себя плавать. По правде говоря, мне вообще не следовало становиться "морским котиком", но я добился своего и думал, что это делает меня частью группы, но теперь я понял, что я был частью команды, а не братства.
Я должна была выходить на улицу и общаться с парнями после работы, чтобы доказать свою ценность? Для такого интроверта, как я, это была большая просьба.
Они не знали, что для меня это не вариант.
Я попал в этот взвод благодаря своей целеустремленности и не собирался сдаваться. Пока люди гуляли по ночам, я читал о тактике, оружии и войне. Я был вечным студентом! В моем сознании я готовился к возможностям, которых еще не существовало. В те времена в ДЕВГРУ можно было попасть только после окончания второго взвода, но я уже готовился к этой возможности и отказывался поступаться своей сущностью, чтобы соответствовать их неписаным правилам.
DEVGRU (и армейский Delta Force) считаются лучшими среди лучших в области специальных операций. Они получают задания на острие копья, такие как рейд на Усаму бен Ладена, и с этого момента я решил, что не хочу и не могу быть удовлетворен просто обычным "морским котиком". Да, мы все были необычными людьми по сравнению с гражданскими, но теперь я видел, что был необычным даже среди необычных, и если я такой, значит, так тому и быть. Я могу еще больше отделить себя от других. Вскоре после этой оценки я впервые выиграл утренний забег. Я обошел Дану и ОИК на последней полумиле и больше не оглядывался назад.
Взводная служба длится два года, и к концу нашей командировки большинство парней были готовы передохнуть, прежде чем отправиться в следующий взвод, который, судя по войнам, в которых мы участвовали, почти гарантированно должен был принять участие в боевых действиях. Я не хотел и не нуждался в передышке, потому что необычные среди необычных не делают перерывов!
После первой аттестации я начал изучать другие рода войск (береговая охрана не учитывается) и читать об их спецподразделениях. Морским котикам нравится думать, что мы лучшие из всех, но я хотел убедиться в этом сам. Я подозревал, что во всех родах войск есть несколько человек, которые выделяются в самых неблагоприятных условиях. Я стремился найти таких парней и тренироваться с ними, потому что знал, что они могут сделать меня лучше. Кроме того, я читал, что армейская школа рейнджеров известна как одна из лучших, если не лучшая, школа лидерства во всей армии, поэтому во время службы в первом взводе я подал семь заявок своему старшине, надеясь получить разрешение на посещение армейской школы рейнджеров между командировками. Я хотел впитать больше знаний, сказал я ему, и стать более квалифицированным оператором специального назначения.
Читы - это особые запросы, и мои первые шесть были проигнорированы. В конце концов, я был новичком, и кое-кто считал, что мне следует сосредоточиться на военно-морском спецназе, а не забредать в страшную армию. Но я заработал свою репутацию, прослужив два года в своем первом взводе, и моя седьмая просьба попала к командиру пятой группы "морских котиков". Когда он дал согласие, я был принят.
"Гоггинс, - сказал мой командир, сообщив мне хорошие новости, - ты из тех, кто мечтает стать военнопленным, чтобы проверить, есть ли в тебе то, что нужно, чтобы продержаться".