Жизнь не видел, смерть познал
Шрифт:
– За честь любимой девушки вступились? – спокойно и без всякого намека на одобрение спросил Перехлестов.
– Вступился.
– Героем быть захотелось?
– Я сходил с ума…
– Заметно… Но я не думаю, что вас признают невменяемым.
– Я и не претендую.
– Вот и хорошо… Обвинение вам предъявлю завтра. И девушку вашу допрошу…
– Ей угрожают бандиты. Ей нужна защита…
– Защита… – снисходительно усмехнулся Перехлестов. – Вы бы о себе лучше позаботились. Брат Можаева действительно связан
– Как?
– Прежде всего держать язык за зубами. Завтра-послезавтра вас отправят в следственный изолятор, поместят в общую камеру…
– Меня нельзя в общую камеру!
– Не надо усугублять ситуацию. Не факт, что Можаев сможет до вас дотянуться.
– Я служил во внутренних войсках. Я стоял на вышке, я охранял зону…
– Что ж вы так, Антон Андреевич, – сочувственно покачал головой Перехлестов. – Знали же, что вам нельзя в тюрьму, и на такое дело пошли… Вам в камере житья не будет…
– Мягко сказано.
– Мягко. А спать будет жестко. И больно… Буду ходатайствовать, чтобы вас определили в камеру для бывших сотрудников… Или в одиночную. Все-таки семь трупов… Что-нибудь придумаем…
Антон поднял голову и посмотрел на Перехлестова. Голос его звучал бодро, но в глазах равнодушие, если не сказать пустота. Ему было все равно, что произойдет с обвиняемым. Главное, что признание получено… Петух прокукарекал, а там хоть не расцветай.
Антон снова уронил голову на грудь. И сильно зажмурился, чтобы сдержать горькие слезы. Лучше сдохнуть, чем быть петухом.
Следователь Перехлестов был вежлив и обходителен. В душу не лез. Рая рассказала ему о своих отношениях с Игорем, Денисом и Владиславом… Да, она сожалела, что стала жертвой их грязных игр, но ведь она не просила Антона убивать.
Она говорила, Перехлестов записывал. И в конце концов отпустил ее. И даже подписку о невыезде не взял. Потому что ни в чем не подозревал.
Из прокуратуры девушка выходила с чувством облегчения и сожаления одновременно. Ее радовало, что неволя ей не угрожает. И в то же время ей было жаль Антона. Судя по всему, дела его очень плохи.
Она шла по городской аллее. В легком сарафане, плывущей походкой. Каштаны, клены, стриженый кустарник, цветы на клумбах – зелень, аромат. И свобода. Она может пойти куда угодно. Купить и съесть на ходу мороженое. Антон же томится в душной камере. Из неволи его может вызволить только смерть… Но ведь он сам во всем виноват.
– Не идем, а пишем! – послышался сзади голос.
Рая застыла как вкопанная, пугливо обернулась. Она знала, кому принадлежал этот голос.
Перед ней стоял брат Дениса. Тяжелый взгляд исподлобья, пугающая ухмылка. Она словно оглушенная смотрела на него, не в силах пошевелиться.
– Смотри,
– Говори.
Рая вспомнила, как этот грозный бандит удирал от Антона. Значит, не такой уж он и страшный, если за шкуру свою дрожит… Но как ни пыталась она взбодрить себя, ледяная рука страха не отпускала душу.
– Я говорю, расслабься… Тут кафе рядом. Мороженое хочешь?
Бандит с интересом смотрел на девушку. Как будто только сейчас увидел в ней женщину, достойную восхищения.
– Нет… Но пошли…
Это было обычное летнее кафе – пиво, соки, мороженое. Бандит выдвинул стул из-под столика, показал на него Рае. Сам сел напротив нее. Глянул на бармена за стойкой, щелчком пальцев подозвал его к себе. И услышал, что в кафе самообслуживание.
Он ничего не сказала бармену, но так на него посмотрел, что его будто ветром выдуло из-за стойки.
– Мне пиво, ей – мороженого… И больше мне песни не пой, а то без нот останешься. Ты меня понял?!
Парень все понял и метнулся исполнять заказ.
– С ними по-другому нельзя, – как будто в оправдание сказал бандит.
Рая в ответ пожала плечами. Она не хотела соглашаться с ним, но и спорить не собиралась.
– Кстати, мы так и не познакомились. Меня Кирилл зовут…
– Знакомству помешали, – с неожиданной для себя насмешкой сказала девушка.
– Помешали… – нахмурился он. – Ты не должна на меня обижаться. Ведь я был прав, что это твой пацан брата моего положил.
– Но я же не знала.
– Да это без разницы, знала, не знала. По-любому твой Антон виноват… Видать, любил тебя очень… Я знаю, ты в прокуратуре была.
– Была, – насторожилась Рая.
– Что следователь говорит?
– Антону высшая мера грозит.
– Этого мало…
– Куда уж больше.
– Ну, до расстрела еще дожить надо…
Рая ничего не сказала. От страха ей стало не по себе. Кирилл собирался отомстить за своего брата. Но это значило, что может достаться не только Антону, но и ей самой.
– Слушай, я что, на зверя похож? – всматриваясь в девушку, спросил бандит. – Не бойся. Сказал, не съем, значит, не съем… Ты мне про пацана своего расскажи. Кто у него батя?
– Отец?.. Отец его инженером работает, на заводе…
– А мать?
– Где-то в ЖЭКе, ну, на бумагах…
Эта информация не произвела на Кирилла никакого впечатления. Но он не унимался.
– А сам он где служил?
– В армии, где ж еще?
– Армия – понятие растяжимое. В каких войсках?
– Во внутренних. Внутренние войска.
– Внутренние войска? – торжествующе улыбнулся Кирилл. – Он что, зэков конвоировал, да?
– Я не знаю, – пожала плечами Рая. – Он мне об этом не рассказывал… А это что, плохо?