Жизнь, по слухам, одна!
Шрифт:
Эх, сложись все по-другому!.. Будь он сейчас свободен, весел, беззаботен, может, у них с Анечкой и получилось бы что-нибудь такое же веселое, беззаботное, студенческое!..
Тут Генка очнулся, словно мать уперлась ему в лоб холодным алюминиевым пальцем.
Все твои беды от баб!..
Перепугавшись, словно мать и в самом деле была рядом, он ринулся в Интернет, открыл наугад какой-то новостной портал, стал, захлебываясь, читать. Зазывные блондинки и брюнетки в окошках крутили бедрами и встряхивали прелестями,
Генка, укрепившись духом, на блондинок и брюнеток даже не взглянул. Он наблюдал себя со стороны – длинные пальцы на клавиатуре, взлохмаченные отросшие волосы, дивный свитер, Катькин подарок на день рождения, голубые глаза устремлены на монитор, и в них, в глазах, отражается мелькание экрана, очень красиво!.. Недаром Анечка крутит возле него хвостом, и еще какая-то девчушка, только что пришедшая на работу, забегала, просила помощи – как художник художника! Ну что поделаешь, ну он такой – нравится женщинам, и женщины нравятся ему, ведь он мужчина, черт возьми! Должны же быть в жизни хоть какие-то радости!
В новостях ничего не было. Он ткнулся было еще в какие-то новости, но там с первого взгляда тоже ничего не нашел, а нужно было спешить. Анечка вот-вот должна вернуться, хотя путь у нее неблизкий. Генеральный почему-то распорядился кофейные автоматы поставить на первом этаже, а лифта в их конторе никогда не дождешься!.. Бог даст, она задержится.
Генка кинулся в раздел «Происшествия» и – нашел!..
Да. Все правильно. Вот оно.
Он залпом проглотил короткую заметочку.
Оглянулся по сторонам, не шпионят ли за ним.
Снова прочел и передвинул курсор.
От дома номер восемнадцать по Суворовскому проспекту угнана машина «Волга» серебристого цвета, госномер такой-то… Позвольте, при чем тут «Волга» серебристого цвета?!
Он вернулся к предыдущей заметке и снова прочел. Информации было удручающе мало, никаких подробностей, а Генке нужны были именно подробности!
В коридоре зазвучали шаги, хлопнула дверь, и кто-то пропел веселым басом «Славное море, священный Байкал». Генка моментально вышел из раздела «Происшествия» и вытер вспотевший лоб.
Как узнать, что там происходит? Откуда взять информацию? Кому позвонить?
– Геночка, я тебе принесла со сливками! Он все-таки больше похож на кофе!.. Вот ты меня не ведешь в кофейню, а я так люблю вкусный кофе!..
Генка Зосимов подпрыгнул как ужаленный.
– А?!
– Я тебе кофе принесла, – пропела Анечка и поставила перед ним увесистый теплый стаканчик. – Ну?!
– Что – ну?
– Ну, говори мне спасибо, приглашай меня в кофейню! – Она присела на край стола, как эльф на цветок, и, кажется, даже крылышки сложила. – Что с тобой? У тебя какой-то странный вид.
– Я… плохо спал, – повторил он давешнюю версию. Впрочем, спал он на самом деле
– Геночка, у меня есть чудесное снотворное! Моя тетя в аптеке работает, хочешь, я ее попрошу, и она тебе купит?
Геночка промычал нечто невразумительное.
Ему хотелось только одного – чтобы Анечка Миллер сию минуту провалилась куда-нибудь вместе с ее пучком, карандашиком и заботой.
– Ну, покажи мне, покажи скорей новый макет!.. Ну, Геночка, ну, ты же обещал!.. Я же знаю, что у тебя должен получиться просто изумительный макет! Ты же у нас та-лант-ли-вый!
И Анечка – шутя, но явно в ожидании продолжения – потрепала его по волосам.
Продолжения не последовало.
Все твои беды от баб – и алюминиевый холодный палец, постукивающий по лбу!..
– Ань, – сказал Генка, морщась, – ты прости, но никакого макета у меня сейчас нет. Спасибо тебе за кофе, но я… мне нужно… мне нужно выйти!
Он схватил со стола теплый стаканчик, принесенный ею, и выскочил в коридор.
Эльф-Анечка удивленно и обиженно хлопала ему вслед глазами.
– Генка, ты куда это разлетелся? Через полчаса совещание, ты не забыл?
– Не забыл.
– Генк, у тебя есть тыща? Банкомат опять ни шиша не дает!
Он выскочил на площадку – шикарную, отделанную белыми панелями, оборудованную легкими креслицами и уставленную искусственными цветами в кадках. За белой дверцей, ведущей непосредственно на лестницу, офисный рай заканчивался и начинался обычный подъездный ад – заплеванный пол, окурки, облупившаяся краска, облезающая скрученными кусками, а под ней нездоровая бледность стены в темных пятнах плесневого грибка. Здесь курили, болтали, обсуждали новости – в легкомысленных креслицах под искусственными раскидистыми листьями отродясь никто не сидел!..
Было еще слишком рано, на площадке пусто, Генка предусмотрительно поднялся на три ступеньки и посмотрел вверх. Этажом выше тоже никого не было, и он достал мобильный телефон.
– Але, это я. Ты что-нибудь узнала?..
В телефоне немного помолчали, а потом смачно зевнули:
– А-а!.. Геночка, крокодильчик, ты о чем, мой дорогой?..
– Ну как о чем, как о чем?! – засвистал и загримасничал Генка. – Ты что, не понимаешь, о чем я тебя спрашиваю?!
– Геночка, я все понимаю!
– Ну?!
– Что – ну?! Ну сказали в новостях… – Опять зевок, еще длиннее предыдущего! – Ну, я посмотрела!.. И что ты хочешь от меня услышать?
Генка снова оглянулся по сторонам – только стены в струпьях скрученной краски могли его слышать, – прикрыл ладонью рот и спросил очень тихо:
– Ее арестовали?..
– Откуда я знаю?! А чего ты взволновался?! Конечно, арестуют, никуда не денутся!..
Генка замычал, как от сильной зубной боли.
– Ну что ты мычишь, кисуля? Все будет хорошо, я тебе обещаю!