Жизнь под крылом смерти...
Шрифт:
— Смотри и учись, мальчуган. Крепость сильна защитниками. Сейчас он приведет сюда своего старшего, а то и кого побольше. Если по — настоящему повезет, может быть, даже хозяина во дворе отловит. Почему это нам будет очень выгодно, сообразишь?
Мальчишка кровожадно заулыбался.
— Вот то — то же. Не стоит мешать нашим врагам, делать напрашивающиеся ошибки. Улица просматривается, из — за ворот видели только нас с тобой. Сейчас во дворе немного расслабятся — все, как и было задумано. Люди обычно предсказуемы.
Лемме, находившийся достаточно близко чтобы расслышать мои слова, фыркнул и согласно кивнул.
Кормушка щелкнула в очередной раз.
— Наемник, где ты?
Я подошел к дверям.
— Давай свой пакет мне!
Возникший в окошке юный лик по сравнению
— Шен Коран? Приношу самые искренние извинения, но я не узнаю вас в гриме.
— Я его сын, — поморщился юноша. — Можешь звать меня шен Дан.
— Мне нужен ваш отец, а не вы, шен Дан. Письмо адресовано ему. — Все так же мягко отказал я этому грубияну. Если начать бычить, рыбка могла заподозрить неладное. Благо что, к сожалению, для него самого, шен Дан сталкиваться с отказами, явно был непривычен.
— Ты не возомнил ли себя бессмертным блевотина? — Подтвердил составленный мной психологический портрет молодой человек.
— Нейл, будь так любезен достать кресало. — Откровенно рисуясь перед подчиненными, пожал плечами я и отвернулся от собеседника. — Здешние гомосексуалисты меня своей тупостью уже задрали. В жопу пускай себе засунут свои деньги, если человеческого языка не понимают. И бумажным пеплом сверху прижмут.
Термин привод в кайре присутствовал, а что до всего остального то я как воспитатель юного воина имел своим долгом беспокоиться о его нравственности. Ну и приучить приводить людей в бешенство интеллектуально, а не одними только грязными оскорблениями — как же без этого.
Шен Дан разумеется, заволновался. Его мало того, что прилюдно обозвали гомосексуалистом, так теперь еще и виновником потери некоего секретного (а значит связанного с большими деньгами) письма выходил он сам, а не вахта на воротах. И в то же время урегулировать конфликт, а значить переобуваться в прыжке и уговаривать борзого мерсенария не горячиться, ему не давала гордость. Поганец сам себя поставил в весьма невыгодную ситуацию. Впрочем, ладно — это я его поставил, чего уж прибедняться. Теперь у него не будет другого выхода кроме как отойти в сторону и просить постового на КПП меня или уполномоченного мной человека на территорию пропустить, и что главное — с сопровождением. Потому как никакой наглый наемник после подобного конфликта на проходной теперь без четырех — пяти готовых к стычке коллег в этот двор не пойдет. Очень приятный вариант, особенно если там вся местная группа немедленного реагирования к этому времени соберется, и мы внезапным нападением изнутри и снаружи сразу же основную часть защитников этого дома зачистим. Для чего я собственно эту комедию с письмом и ломал — при столь любимых местной архитектурой узких лестницах то еще удовольствие обороняемые верхние этажи с подвалами штурмовать. Идеально было бы конечно со всей бандой прямо в прихожего главаря мафии завалиться, но это проходило даже не по разряду фантастики, а комикса. Радоваться следовало хотя бы тому что не сбылась весьма высоковероятная ситуация что во двор одного только почтальона запустят. В этом случае штурм калитки и десантирование через стену ему, в этом случае точнее сказать мне, еще требовалось пережить. Это сейчас я мог воспользоваться своим лейтенантством и отправить на опасное задание подчиненных.
И вот тут потерявший от ярости берега мажор сделал то, что я от него никак не ожидал. Да и никто не ожидал, включая людей папочки. Он просто открыл калитку и выскочил на улицу с мечом в руках. Меч, к слову сказать, альвийский, впрочем, пока что остался в ножнах, но от искаженного злобой покрасневшего лица и брызг слюней в лицо меня это не избавило.
— А теперь попробуй повторить мне это в глаза!
Я с нескрываемым удивлением огляделся по сторонам. Восемь солдат из конного десятка роты, я с Даннером, трое преторианцев гэбухи — все в доспехах, с оружием, в большинстве своем даже в седлах. Ну и кто мне помешает повторить сказанное с такой поддержкой? Авторитет списанного магистратом криминального
— Вы это серьезно, шен Дан? — Каюсь, но издевательской усмешки я не удержал.
А вот шену Дану было совсем не до смеха, ибо сквозь его ярость, с опозданием, но все равно пробился инстинкт самосохранения.
— Но это был риторический вопрос, — все также мягко улыбнулся я парню в лицо и шевельнув висящей на боку скьявоной для отвлечения вражеского внимания, засадил ему под диафрагму удобно попавший под руку на поясном ремне штырь мизерикордии.
Пятерка людей, столь неудачно выскочившая навстречу своей смерти, перед пришествием оной сумела разве что заорать. Даже калитку во двор закрыть у них оказалось некому. Нет, попытка заскочить назад конечно случилась, но кто бы бедолагам это позволил. Самому удачливому из слуг шена Корана, Лемме развалил затылок как раз на пороге, после чего задача закрыть калитку стала невозможной даже технически. Пока труп конечно же из проема не уберут.
— За мной! — Выскочивший из седла опцион преторианцев исчез внутри, не обращая никакого внимания на пока еще только добиваемых мафиози, оба его подчиненных, забросив за спины взведенные арбалеты, столь же стремительно рванули следом.
— Б…ть! — Этот ломающий план штурма порыв неуместной инициативности со мною не согласовывался.
— Хугге! Затаскиваешь трупы и заводишь лошадок во двор, далее по старому плану. Если понадобитесь внутри дома тогда дам знать.
— Понял вас, Ваша Милость, — кивнул мужик.
Счет шел на секунды, успешность операции и наши в ней потери упирались в скорость штурма, неуместный порыв гэбушников нужно было обязательного поддержать.
На залитом кровью мраморном крыльце дома лежал труп, изнутри истошно вопила женщина. Еще один слуга, недобитый преторианцами в ходе спурта к входным дверям шустро отползал в сторону по дворовой брусчатке, оставляя на камне широкий кровавый след. Опасности он не представлял, поэтому на него никто не обращал внимания. Сама группа Лемме выламывала закрытую изнутри двустворчатую дверь в дом. Сам опцион стоял рядом и махал нам скорее бежать к нему. Мудак все — таки обладал достаточным запасом здравомыслия, чтобы отосновной группы заметно не отрываться.
Впрочем, выбив дверь, внутрь гэбушники опять — таки сунулись без моей команды. Опцион определенно начал меня подбешивать. Полез вперед вместе своими людьми почти как я совсем недавно. До того, как немного не поумнел.
Впрочем, не факт, что ребята имеют выбор. Назначенный старшим приданной мне группы Нил Лемме производил впечатления парня с развитым чувством долга и не соответствующими происхождению амбициями, подобным сам бог велел исполнять озвучиваемые без свидетелей приказы своего руководства. Становилось очень даже похоже на то, что дело не в одной его отмороженности, а в том, что шен Коран Тагд не только магистрату Метониса занозил и вопрос его ликвидации «Тайная Служба» не захотела пускать на самотек.
Тем ни менее, нам в любом случае требовалось поторапливаться, ибо первого преторианца обороняющиеся уложили в холле буквально в следующую секунду, как он туда заскочил. Получивший неоперенный арбалетный болт в шею парень рухнул как подкошенный прямо у меня на глазах — на внутреннем балконе дома находился по крайней мере один стрелок.
— Осторожнее! — Дурниной заорал я. — Стрелки наверху!
Обоим гэбушникам было похрен — они уже взлетали по лестнице на второй этаж, не обращая никакого внимания на покойника, видимо надеясь добраться до стрелявшего раньше, чем он перезарядится. Второй рядовой сжимал в руках арбалет с уже наложенным на направляющую болтом, так что шансы на это у них были отличными. Если он стрелка не пристрелит, то Лемме его зарубит наверняка.