Жизнь после смерти
Шрифт:
– Ну что, Вань, не будем жадинами, дадим и другим покататься? – заговорщицки подмигнул мальчишке Дмитрий.
– Дадим! – крикнул тот с энтузиазмом и даже подпрыгнул несколько раз на месте так, что расплескалась вода из пластикового ведра с добычей, которое он держал в руке.
Ваня гордо продемонстрировал "начинающим" рыбакам свой улов. Вот мол вам, учитесь, как надо рыбу ловить!
– Раньше вечера мы отсюда все равно не тронемся, так что пользуйтесь, – доброжелательно кивнул мужикам Шмидт. – И плащи возьмите наши, на воде сегодня сыровато.
Рыбаки
Шмидт сидел рядом и задумчиво смотрел на мальчика. Хороший парень. Как же все-таки быть? Ванька явно к нему привязался. Что ждет Ивана, если и его, и Ольгу достанут конкуренты? А сам он, имел ли он право на будущее? Он, отдавший приказ убить Белова и, кажется, завоевавший сердца его жены и сына…
Громко захлопали выстрелы. Дмитрий среагировал на опасность немного раньше, чем они раздались. Сработал инстинкт или опыт, приобретенный в горячих точках, или и то, и другое. Он успел схватить Ваньку за мгновение до того, как тот готов был вскочить и закричать от испуга, повалил его на землю и прикрыл собой. Стреляли в двух местах одновременно. С берега по лодке и за кустами. Там, где был разбит их лагерь.
Две длинные очереди, выпущенные, как показалось Шмидту, из пулемета, располосовали резиновую лодку и сидевших в ней людей. Шмидт прижал к себе мальчика, осторожно, чтобы не придушить, зажал ему рот. Лег набок и, отталкиваясь ногами, переместился вместе с ним в кустарник, покрывавший берег озера. Тот, кто стрелял по лодке, наверняка считал рыбаков убитыми, и разочаровывать киллера ему не хотелось.
"Но кто стрелял? Неужели Арам предал?" – пронеслось в голове Шмидта и осторожно выглянул из кустов.
В этот момент на берегу озера появились люди. Первым к воде бежал Арам. Он сильно хромал на одну ногу – видимо, был ранен. За ним из леса высыпало человек пять в камуфляже и черных шапках-масках с прорезями для глаз. Все как один с "Калашниковыми". Такой же был у Арама. Он обернулся, собираясь дать очередь по преследователям. Но прозвучал только одиночный выстрел, и автомат Арама замолчал. В тот же момент он упал, срезанный ответными сериями. Значит, Арам не предатель! Тогда кто?
Один из преследователей с раздражением сдернул с головы шапку и вытер ею потное лицо. Первое, что бросилось Шмидту в глаза, был ярко-рыжий цвет его шевелюры.
Анатолий? Не может быть! Ему-то чего не хватало? Ведь он был правой рукой Шмидта. Он вспомнил стремление Толяна во всем действовать самостоятельно… Ответ напрашивался сам собой. Зачем быть правой рукой, если можно стать шефом? Шмидт чуть было не застонал от досады и еще плотнее прижался к земле…
По берегу навстречу Толяну шел парень в камуфляжке с пулеметом Калашникова в руках. Тут Шмидт не ошибся, когда по звуку определил старый добрый ПК.
– Ну, как? – спросил Толян.
– Накрыл обоих, – отозвался парень с дурацким смешком. – В решето…
Шмидт узнал
– Точно замочил? – не отставал от стрелка Толян.
– Иди, проверь сам, если не веришь, – огрызнулся боец. – Можешь контрольный выстрел сделать. Прямо на дне.
– Ладно, – Толян махнул рукой своим бойцам. – Соберите трупы и сворачивайтесь. Палатки и машины поджечь.
– А шашлык? – Крикнул кто-то. – Тоже сожжем? Или, может, воспользуемся? Ха-ха!
– Шашлык можете доесть. Заработали, – цинично ухмыльнулся Толян и снова нахлобучил на голову вязаную шапку.
Шмидт дождался, пока убийцы уедут. Только когда вдали затих шум от двигателей их машин, он поднялся. Ванька уже оправился от страха и смотрел на Шмидта каким-то взрослым, недетским взглядом.
– Это был дядя Толя? – спросил он Шмидта.
– Он самый, – подтвердил тот. – Такие, брат, дела у нас невеселые. А теперь давай думать, как будем отсюда выбираться.
Дмитрий посадил Ваньку к себе на плечи и двинулся вдоль реки в направлении, противоположном тому, в котором уехали убийцы. Уже в полной темноте он, наконец, вышел к какой-то дороге. От приличных машин он прятался в лесу. Когда увидел старый "Запорожец", вышел на проезжую часть и поднял руку. В обмен на швейцарские часы водитель-пенсионер довез их до станции, купил билет на электричку и выделил Шмидту деньги на метро.
В час ночи грязный и усталый Шмидт со спящим Ванькой на руках вошел в подъезд элитной башни на Юго-Западе Москвы. Он сразу же поднял на ноги всю свою службу безопасности, но Толян как сквозь землю провалился…
Потрясенная Ольга сидела на кухне и смотрела в окно на раскинувшийся внизу залитый огнями город.
"Сколько это все будет продолжаться? – думала она, едва сдерживая слезы. – Сегодня Ванька чудом остался жив. Словно какое-то проклятье. И есть ли выход этого заколдованного круга?"
Ответа не было.
XXVIII
Виктор Петрович Зорин больше не приглашал Кабана в японский ресторан. Собственно, после событий на Покровских карьерах он его вообще никуда не приглашал. Разговор проходил в салоне Зоринского "мерседеса". Говорил, в основном, Кабан и говорил с обидой в голосе.
– Ты, Виктор Петрович, мною просто взял и подтерся. Пока я в силе был, со мной нужно было считаться. А теперь что?
Зорин не уставал удивляться наивности экс-авторитета. Ну прямо дитя малое, ей-богу. Всю жизнь в каменных джунглях врагов себе наживал, и все еще надеется на бескорыстную любовь окружающих.
– Ну что ты, ей-богу, как маленький? Заладил одно и то же. Сам должен понимать. Да, месяц назад тебе была одна цена, сейчас – другая. И гораздо ниже. Мы живем в рыночные времена, приспосабливайся. Я тебе совершенно искренне сочувствую, но заниматься благотворительностью не могу. Завтра, может, и об меня точно так же ноги вытрут.