Жизнь после смерти
Шрифт:
– Пусти! – прорычал с натугой Белов: от напряжения у него вздулись жилы на лбу и шее.
Он рванулся и попытался ударить Витька в глаз. Но тот только усилил хватку. Вдобавок выбравшийся из-под них Федя тоже присоединился к Витьку и сел Белову на ноги. Особенно не помог по причине своей физической маломощности, но сильно мешал Саше лягаться.
Наконец Белов выдохся. Он перестал вырываться из цепких рук друзей и расслабился.
– Ну ладно, – недовольно буркнул он, – отпускайте.
– Остыл? – на всякий случай переспросил его Витек.
–
Все трое поднялись с земли и принялись отряхиваться.
– Что, Лена ушла? – догадался Федя. Белов ничего не ответил, только кивнул с
мрачным видом. Он боялся, что если произнесет слово, то голос его может предательски дрогнуть.
– И куда ты намылился? – теперь вопрос задал Витек. – С Михаем Лупу счеты сводить?
Белов на этот раз вообще не прореагировал. Но ответ был и без того написан на его раскрасневшемся лице.
Витек постучал себя пальцем по лбу.
– Дурак ты, Серый. Ну, прибежал бы ты к нему. И что дальше?
Белов чувствовал себя последним идиотом. Теперь он и сам задался этим вопросом. И ответил скорее не Витьку, а самому себе.
– Не знаю. Убил бы, наверно.
Витек и Федя переглянулись с кривыми ухмылками.
– Ага, убил бы, – ядовито произнес Витек. – Да тебя бы к нему и близко не подпустили. Его охраняют, как Пиночета какого-нибудь. Короче, вернулся бы ты снова в ту кучу мусора, откуда мы тебя выволокли. Только на этот раз осечки могло бы и не случиться.
Федя поддержал Витька.
– Да, с Михаем лучше не связываться. Мы все здесь живем с его согласия. Если он захочет, так любой отсюда в пять минут вылетит. А не успеет вылететь – пожалеет. Так что ты потише. И себя, и нас подставишь.
Белов и сам уже понимал, что едва не спорол глупость. Он посмотрел на Витька и Федю, которые с таким трудом спасли его от рокового шага, и почему-то вспомнил Космоса, Фила, Пчелу. Их он не уберег. Сейчас судьба, возможно, послала ему новых друзей. И по отношению к ним он ведет себя как свинья.
Витек и Федя смотрели на него с тревогой и ожиданием. Белов заставил себя улыбнуться.
– Да идите вы! Какой-то Лупу-шалупу, нужен он мне! Я бегал – вас искал.
– Это зачем? – подозрительно поинтересовался Федя.
– Так ведь времени – скоро десять, а мы еще ни в одном глазу. Где же твои принципы? Пошли, у меня осталось.
И Белов хлопнул по плечу сначала Федю, а потом и Витька. И сразу спало напряжение. Стало легко. Все трое рассмеялись и направились к его опустевшему вагончику.
XXVI
Операция по захвату ликеро-водочного завода, не так давно принадлежавшего Каверину, прошла как по маслу. Шмидта на заводе никто не ждал. Его люди быстро заняли все входы и выходы на проходной, в хранилище, цехах розлива и готовой продукции, а сам Дмитрий со своими телохранителями направился в административный корпус и прошел в кабинет директора. Дверь взломали легко, но справиться с патентованным шведским сейфом не удалось.
– Быстро найти управляющего
Директор нашелся гораздо ближе. Он отдыхал в компании секретарши в сауне оздоровительного комплекса, расположенного тут же, на территории завода. Ему даже одеться не дали и приволокли завернутым в махровую простыню. Видимо, отсутствие одежды окончательно деморализовало директора, и ключи он отдал без сопротивления. После этого его милостиво отпустили заканчивать процедуры.
Шмидт быстро изъял всю документацию и печати. С этого момента завод перешел в его руки. Весть об этом мгновенно облетела Москву и сработала как детонатор.
До этого момента все криминальные группировки, зарившиеся на собственность Каверина, вынуждены были сохранять нейтралитет. Слабые группировки знали, что, начни он первыми, их за такую наглость в порошок сотрут. А сильные хотели захватить сразу имущество не только Каверина, но и Белова, причем начать следовало с последнего. Победителю в борьбе за наследство Белова в качестве бесплатного приза достались бы фирмы Каверина. Замысел Ольги, с блеском осуществленный Шмидтом, взорвал ситуацию.
Наутро все объекты, входившие ранее в сферу интересов, либо подчинявшиеся Каверину, были оккупированы боевиками различных преступных группировок. За наследство Белова нужно было еще воевать и воевать, а тут – приходи и бери даром, только не зевай.
Но воевать все равно пришлось и тут. Оставшейся от Каверина собственности было гораздо меньше, чем ее соискателей. То тут, то там между вооруженными группами захватчиков вспыхивали короткие, но ожесточенные схватки.
Милиция сбилась с ног. Омоновцы и собровцы забыли об отдыхе. Патрульные машины и целые автобусы мотались по улицам города, выезжали по тревоге десятки раз на дню. Милицейское руководство подумывало о введении в столицу внутренних войск.
Шмидт, устроив всю эту заваруху, больше никаких агрессивных действий не предпринимал. Он стянул все свои силы на собственные объекты и мобилизовал их для отражения новых нападений. Но никто на него больше не наезжал, всем было не до него. В результате Шмидт и Ольга выиграли столь необходимое им время.
Основное противоборство на фронтах криминальной войны развернулось между группировкой Кабана и "синими", то есть уголовниками. Закончилось все большой перестрелкой на Царицынских прудах, где боевики обеих группировок применили автоматическое оружие и гранаты. Народу с обеих сторон положили немало. Через неделю людям Кабана пришлось еще раз вступить в бой с азербайджанцами из-за рынка.
В результате войны Кабан сильно ослабел, остальные группировки тоже понесли значительные потери. Теперь Шмидт, который не только сохранил, но и приумножил свою военную мощь, мог диктовать собственные условия. Он начал с того, что прямо обвинил Кабана в беспределе и забил ему стрелку.