Жизнь только начинается
Шрифт:
– Учили немного...
– поспешно ответил за него Вася.
– А ну возьми молот...
Молотобоец передал Васе кувалду. И снова ловко застучал маленький молоточек. Вася ударял кувалдой. В эти минуты ему вспомнился класс в училище, где мастер втолковывал им теорию кузнечного дела, потом кузница, где они учились ковать. Вспомнилась и колхозная кузница. Много часов он простоял в ней, наблюдая за работой отца. При желании, всему можно научиться. Кузнечное дело Вася сдал в училище на "пять".
"Хорошо, что
Кузнец внимательно осмотрел работу, перевел глаза на ребят.
– Ежели все такие хваткие - молодцы.
Неожиданно он снял рукавицу и пожал Васе, а затем Юре с Федькой руки.
– Я вижу, кузнечное дело тебе по душе, - обратился кузнец к Федьке.
Тот согласно кивнул головой.
– Ничего, тракторист тоже у нас первый человек. Жмите на все педали. Погода нам ножку подставила: сегодня тридцать первое марта, а пахать только начали. В прошлом году к этому времени всходы были. Крепко вам придется поработать.
В центре главного корпуса сборки тракторов был установлен мостовой кран, которым перевозили громоздкие тяжелые детали. Сейчас там слесари натягивали на трактор гусеницы.
Ребята немного постояли и принялись помогать. Федька не знал, что делать. Постоял, постоял и потихоньку вышел из цеха.
– Боится ручки замарать...
– оказал один из рабочих.
– Не боится, не умеет еще. Новенький.
Потом ребята попали в токарный цех. Токари склонились над вертящимися деталями. Падала мелкая стружка.
– Оборотов тысячу станок дает?
– понимающе спросил Вася у пожилого токаря.
– Побольше... Раньше и шестисот не давал. Переделали кое-что, и теперь он на тысячу двести тянет.
"Для такого станка неплохо", - подумал Вася.
Цехи ребятам понравились. Были они чистыми и светлыми, просторными. Люди работали уверенно, спокойна и быстро.
Перед практикой воспитанники побывали в МТС, которая находилась близко от города. Беспорядок, грязь во дворе, какая-то суматоха в цехах все это не понравилось ребятам. "Неужели везде так?" - думали они. Оказывается, не везде.
– Вот бы сюда попасть на работу, - высказал свое желание Юрий.
– И МТС хорошая, и степь замечательная. Только здесь и жить!
– А я куда?
– рассмеялся Вася.
– И ты со мной.
– Ладно, я согласен. Подпиши приказ...
В цехе электросварки ребята задержались. Паренек, приблизительно однолеток Васи, прилаживал электрод к держателю.
– Привет трактористам! Интересно знать, почему вы шатаетесь?
Вася с Юрой ничего не ответили, хотели выйти из цеха.
– Стоп!
– закричал сварщик. Он догнал ребят.
– Надулись?
– Нас еще не распределили. Мы посмотреть пришли.
Сварщик почесал за ухом.
– Смотреть, конечно, хорошо...
– А мы что, глупые, не понимаем?
– с обидой спросил Юра.
– Ну, смотрите... Сваривать - это тебе не на тракторе ехать! Верти рулем да потягивай рычажки.
– А ты пробовал?
– Видел.
– Не знаешь, так не болтай, - сердито оказал Вася.
Сварщик не обиделся.
– Электросварка - дело сложное и интересное. Тонкость работы большая.
Чьи слова говорил этот паренек? Явно не свои, наверно так ему объяснял мастер.
– А давно ты здесь?
– Целый месяц. Как приехал, завалили работой по горло.
– Откуда ты?
– ФЗО окончил. По постановлению партии приехал.
– А ты партийный?
– Нет.
– Комсомолец?
– Нет. А причем тут партийность?
– рассердился в свою очередь парень, спуская на глаза очки. Он указал на затемненные стекла, лежавшие на тумбочке.
– Берите, а то глаза испортите.
Паренек работал довольно быстро и точно. Ребята сразу это оценили.
– А ну-ка, я попробую, - потянулся к парню Юра. Но тот даже не удостоил его взглядом. Юра повторил просьбу.
– Ты с ума сошел! Если вам в училище два раза дали подержать горелку, значит уже мастера? Не дам, лучше не проси.
Юрка стал нарочно приставать.
– Скупой ты, как Гобсек.
– Пусть буду скупой, - согласился паренек, - но не дам. Аппарат мне испортите, каши не расхлебаешь. Да и с током шутки плохи: шибанет - мамку вспомнишь! Технику безопасности не знаешь?
– Паренек стал опять заученным голосом рассказывать про технику безопасности.
– Ты что, из книги шпаришь?
– возмутился Юра.
– Своими словами говорить не умеешь?
– Про технику не умею, - искренне признался паренек и почему-то вздохнул.
– Меня все время за эту книжность ругали и в ФЗО, и здесь. Запас слов, наверное, незначительный. Поэтому я стараюсь побольше говорить. А книги решил пока бросить. Как прочту какой-нибудь исторический роман, так и говорю "сэр", "господа", "разрешите откланяться", ну и другие такие слова. Это потому, что я очень впечатлительный и стихи пишу.
– Он вдруг перешел на шепот.
– Только вы Анне Федоровне не говорите, что я бросил читать.
– А ты не бросай, - посоветовал Юра.
– А как же быть?
– Не знаю. Книги читан, а говори просто, как сейчас с нами.
– Не умею, не получается.
– А стихи какие у тебя?
– спросил Юра.
– Лирические. Замечательные стихи, только никому не нравятся. Паренек вдруг погрустнел, приложил руку к сердцу и плачущим голосом начал выговаривать:
– Посвящаю тонкострунный стих мой синьорине Маше Варешковой:
О Маша! В закат лучезарный стою я над степью,