Жизнь Тузика Озейло. Перекрёстки
Шрифт:
– В данный момент активно «копается» прошлое Девирфоля. На данный момент установлено, что эрдельтерьер год назад был заключён под стражу в Тюрьму Святого Сириуса, но уже в июне был досрочно освобождён.
– По какому делу проходил Девирфоль?
– Поджог машин на окраине города. Тогда, после взрыва в метро, как вы помните, в городе проходили массовые зачистки. Девирфолю не повезло. За поджог машин его поместили в камеру по статье «экстремизм».
– Ещё два месяца назад, сразу же после взрыва на стадионе, я, кажется, просил навести о нём справки. Почему информация о заключении в тюрьме не была до меня
– Мы не смогли тогда выйти на это, Тузейло Фридрихович, – еле заметно сглотнув, ответил алабай. – Он проходил по делу под другим именем.
– Что значит «под другим именем»? – резко спросил Тузик, чувствуя, что его злость никуда не уходила, а, наоборот, разгоралась внутри в геометрической прогрессии.
– В Тюрьме Святого Сириуса среди заключённых никогда не числился пёс по имени Анри Хейл Девирфоль. Однако год назад в одну из камер был заключён некий Энтони Хейл. Тоже эрдельтерьер.
– Он отсиживался в тюрьме под фальшивым именем?
– Да, – кивнул Лукас Самора. – Его опознали надзиратели, по фотографии.
– То есть, когда после захвата администрации… – Тузик резко указал когтем в потолок, – …его рожа висела на каждом столбе, они даже не пошевелились?! Вертухаи сраные! Только наркоту через забор подкидывать и могут, суки! Так и передай в «Сириус»: будут увольнения. Громкие.
– Сейчас мы пытаемся установить все контакты, которые мог осуществлять Девирфоль под именем Энтони Хейл, – продолжал алабай. – Не исключено, что именно Энтони сможет вывести нас хоть к каким-то результатам.
– Что говорит Фейдж?
– Следственный комитет в курсе, что мы выяснили «второе» имя Девирфоля, поэтому роет землю вместе с нами. Фейдж согласился, что в настоящий момент следует сделать акцент на Девирфоле, а не на пропавшем неделю назад Торресе.
– Он считает Торреса менее ценным?
– Да, он так мне и сказал.
Молодец Саппи! Значит, кроме супругов вельш-корги и Армона Афонсо, больше никто не в курсе, чем именно ты сейчас занят по самые уши. Похвально.
– Мне кажется, исчезновение Торреса вашему другу на лапу. Пока тот в бегах, Саппи Фейдж занимает его пост. Не думаю, что ему сильно хотелось бы отдавать кресло назад ротвейлеру.
Зря ты это сейчас сказал, Лукас! Очень зря!
Тузик едва удержался, чтобы не дать алабаю по морде. Пронюхал, значит, что между Тузиком и Саппи чёрный хорёк пробежал. И решил тут же Фейджа грязью полить, на радость Фридриховичу. Не вышло.
– Нельзя так говорить, – одёрнул его Тузик, – не всё в жизни креслами меряется, уж поверь мне. Помимо Девирфоля ещё что есть?
– Дримбидж Дон, – кивнул алабай. – Есть основания полагать, что он начал работать «на сторону» давно. Его дружеская связь с Алексом Шульцем, который, как выяснилось, приходится нашему Девирфолю родным братом, не может не вызывать подозрений. Сейчас работаем со «старожилами» администрации. Концы ведут к Штейнбергу Уолту. Он работал в этом здании, когда здесь была ещё мэрия, а Российской Автономии не было и в проекте…
Ошибаешься, Лукас! Либо делаешь вид, что ошибаешься. Автономия тогда уже была в проекте, и даже убийство премьер-министра Аргентины не остановило её образование. Гастон Ортега делал всё возможное для её создания ещё во времена
– Отлично, Лукас. Только вот Штейнберг Уолт был забетонирован в стену, насколько я помню. Мумии не умеют разговаривать. Следствие не установило преступника тогда. Неужели ты думаешь, что это реально сделать спустя столько времени?
Тузик был прекрасно осведомлён, что за несколько дней до убийства Березина на работу не вышел Штейнберг Уолт из экономического отдела. Учитывая, что всё это совпало с неожиданным «воскрешением» Тузика из мёртвых, тогда это посеяло определённые слухи. Пропавший Штейнберг был найден во время разбора завалов, будучи впечатанным в стену.
– Следствие не учитывало причастность Дримбиджа Дона. Под подозрением были Шульц, Хороббадо и… – Алабай замялся.
– И я, – продолжил за него Тузейло. – Говори уж как есть, чего стесняться! В этой истории сейчас ничего странного не замечаешь?
– Что именно?
– Подозрения сняли со всех. Пока мы с Ортегой Хороббадо к стене не прижали и тот всё не выложил, убийц Уолта так бы и искали дальше. Это говорит о том, что следствие велось неправильно. Постарайтесь сейчас исправить ошибки.
– Я понял, Тузейло Фридрихович.
– Я недоволен тобой, Лукас, – заключил Тузик, глядя алабаю прямо в глаза. – Через пять часов состоится пресс-конференция, а ничего нового, что можно было бы озвучить журналистам, я от тебя не услышал.
– Виноват, Тузейло Фридрихович! – Лукас Самора залез лапой в кейс и достал оттуда файл с распечатками. – Вот здесь список, одобренный комитетом по ЧС для публичной огласки.
– Уже лучше. – Не улыбнувшись, Тузик поднёс файл к глазам и быстро пробежался по пунктам. – Но всё равно плохо. Где данные о Корнерстоуне? Кто такой этот Бобби, вместе с которым бультерьер захватывал «Викторию»? Кто они, откуда? И не наплодили ли они последователей.? Кто знает: может, завтра ещё одна гостиница взорвётся, Лукас. – Тузик кивнул на окно, в котором были видны Заречье и шпиль от гостиницы «Аргентина». – Вон, та, например. У тебя есть время до утра. Работай.
Вслед за прокурором, возглавившим оперативный штаб по ликвидации и расследованию терактов, в кабинете появился глава Министерства труда и соцобеспечения. За ним – финансисты, промышленники и далее по списку. Завершал весь этот парад визит мэра города Педро Андреаса. Зная, как лабрадор-ретривер может опаздывать, Тузик заведомо поставил его в конец списка.
Отчёт об оперативной обстановке по городу занял около двадцати минут и практически ничем не отличался от тех, которые в своё время ему предоставлял Дримбидж Дон. Казалось бы, совсем недавно в городе произошли просто чудовищные события, которые не могли не повлиять на статистику. Однако ничего такого Тузик не услышал. В аварии на минувшей неделе псы попадали примерно с той же периодичностью, как и раньше. «Кухонные» преступники продолжали резать друг друга в пьяных ссорах, определённое число собак всё так же болело гриппом, а в метро всё ещё орудовали карманники. Город не стал ни лучше, ни хуже. Или все псы, отвечавшие в Озее за статистику, на фоне произошедших событий резко все решили схалтурить, или ситуация в столице Российской Автономии за эти два-три месяца и вправду практически не изменилась.