Жизнь в зеленом цвете - 4

MarInk

– Значит, ты не увлечена всеми этими идеями о чистокровности и снобизмом?
– с интересом уточнил Гарри.
– Мне казалось, ты должна быть такой же, как твой брат…

Элоиза вздрогнула.

– Нет, мы с Блейзом совсем разные. Хотя и одногодки… он родился в январе, я в ноябре.

Гарри кивнул, не зная, что сказать. В чём он не был силён, так это в светских беседах. Вот заклятиями покидаться - это да, здесь у него были и опыт, и умение, а порой даже и желание, но спокойное безоблачное общение выбивало его из колеи.

– Ты считаешь, что Блейз увлечён идями о чистокровности? Он никогда не

был узколобым… - Элоиза замолчала и выжидательно взглянула на Гарри.

Гарри пожал плечами.

– Не знаю, говорил ли он тебе, но мы с ним враждуем. Пожалуй, я вряд ли когда-нибудь прощу ему всё, что он мне сделал, так что я не особо расположен был всё это время узнавать его, как человека, и никогда не буду расположен.

– Он сделал что-то настолько ужасное?

– Я не могу сказать тебе, что именно, - Гарри поморщился.
– Если только он сам тебе расскажет, но я сомневаюсь, что он так сделает. Это… это было подло и грязно. Очень подло и очень грязно. Апогей наших взаимоотношений, можно сказать.

Элоиза вздохнула:

– Но я… я… хорошо, я понимаю. А почему тогда ты пригласил меня на Бал, если ненавидишь Блейза?

– «Ненавижу» - неправильное слово, - Гарри прикусил губу, подбирая нужные выражения.
– Он мне противен, раз оказался на такое способен. Я не хочу иметь с ним ничего общего, никогда и ни в чём, но это не значит, что я должен априори так же относиться к тебе. Вы разные люди. Будь вы сиамскими близнецами, тогда конечно… - шутка, кажется, вовсе не разрядила атмосферу, а только усугубила.
– В самом деле, Элоиза, я же не слепой даун. Я способен отличить людей от их родственников.

– Я тебе нравлюсь?
– неожиданно спросила Элоиза.

– Как человек - да, - не стал отрицать Гарри.

– А как девушка?

Гарри процвёл румянцем. У Элоизы была совершенно мужская манера вываливать неудобные вопросы без каких-либо раздумий, ставя человека перед фактом.

– На самом деле, я не думаю о девушках…

– Ты думаешь о парнях?
– полуутвердительно сказала Элоиза.

– Иногда, - Гарри казалось, у него покраснели даже уши и шея.
– На самом деле, больше я занят другими вещами. Не сексом.

– Какими, например?

– Выживанием, - Гарри раздражённо дёрнул плечом.

– Но ты ведь уже выжил. Тринадцать лет назад…

– Как выяснилось на опыте, этого оказалось недостаточно, - Гарри усмехнулся.
– Я каждый день должен заботиться о том, чтобы утром проснуться живым, а в идеале - лечь перед этим в постель целым и невредимым. Скажем так, у меня много конфликтов с другими студентами.

– Значит, ты задира?
– лукаво поддразнила она его.

– Вовсе нет, - Гарри ухмыльнулся.
– Я Мальчик-Который-Хочет-Жить, только и всего.

Они рассмеялись. Разговор перешёл на менее скользкие темы, и в следующие два часа они даже потанцевали ещё три раза - разрумянившаяся Элоиза вытащила его на танцпол, аргументируя это тем, что в быстрых танцах необязательно знать движения, достаточно позволить своему телу делать всё, что оно хочет. Гарри воспринял это как руководство к действию, поскольку сам выпил немало сливочного пива - оно всё как-то пилось и пилось, он не знал, как это ухитрялось происходить так быстро.

После третьего такого танца «Сестрички» решили сменить

темп и заиграли что-то медленное; Гарри неожиданно для себя оказался окружён девушками, приглашавшими его на танец. Он был отчасти испуган этим - до сих пор они его боялись, а теперь он мог чувствовать, что они хотят его. Определённо, следовало урезать количество сливочного пива на этом балу. Или ему стоило не позволять своему телу вытворять, что вздумается, на танцполе - сотни глаз следили за ним, пока он изгибался и метался в ритме музыки, удерживаемый от падения собственной магией, с летящими в тщётной попытке догнать его волосами, которые с лета здорово отросли, в этой зелёной мантии, подчёркивавшей его глаза - на это ему указал Олег, и Гарри показал в ответ язык, будучи захваченным движением как таковым. Движение… жизнь, свобода, полёт. Танцуя, он чувствовал что-то похожее на полёт дракона.

Кажется, ему стоило бы просто смыться двумя часами раньше и полетать над Хогвартсом в одиночку.

Гарри чувствовал всё это, обращённое к нему: все эти мутные от алкоголя чувства, всю решимость, восхищение, желание - и был напуган. Что-то похожее было тогда, ещё на первом курсе, в то проклятое Рождество. Гарри вспомнил главный закон природы, выведенный самолично: чем больше всеобщего внимания на тебя обращено, тем больше неприятности. Так всегда бывает.

Он вскочил на ноги и кое-как прорвался к выходу через веселящуюся толпу.

Холодный ночной воздух отрезвил его и успокоил. Гарри пригладил волосы и поправил мантию, сбившуюся набок.

«Не было никакой нужды так паниковать, ты, придурок. Никто бы не стал тебя насиловать прямо там», - рявкнул он сам на себя и сел на одну из каменных скамеек, полускрытую розовым кустом.

С закрытыми глазами Гарри чувствовал, как дробится мир на звуки, запахи, ощущения и мягкий сладковатый привкус ветра; четыре чувства компенсировали временное отсутствие пятого.

– Не вижу повода для беспокойства, Игорь, - голос Снейпа не застал Гарри врасплох - до этого был отлично слышен шелест мантий и шум шагов.

– Северус, мы не можем делать вид, что ничего не происходит!
– встревоженный голос Каркарова звучал приглушённо, как будто он специально старался, чтобы его не услышали - в отличие от Снейпа, который разговаривал нормальным тоном.
– Уже много месяцев он становится всё отчётливее и отчётливее, не стану отрицать, я напуган...

– Тогда беги, - оборвал его Снейп.
– Беги, я что-нибудь придумаю в оправдание. Но сам я останусь в Хогвартсе.

Они повернули на другую аллею и незамедлительно наткнулись на Гарри.

– Подслушиваете, Поттер?
– Снейп не потрудился убавить яда в голосе, и Гарри со всё ещё закрытыми глазами зримо представил, как едкий сарказм падает из слов на аллею и проедает в камне неровные дорожки.

– Отнюдь, профессор, - отозвался Гарри.
– Я всего лишь отдыхаю.

– От поклонниц?
– фыркнул Снейп.

– От них тоже, - не стал ничего отрицать Гарри и наконец открыл глаза.

Каркаров отшатнулся.

– Глаза…

– Что глаза?
– удивился Гарри.

– Они светятся, Игорь, только и всего, - укоризненно сказал Снейп.
– Обычная детская выходка. Это всего лишь показывает, насколько Поттер не способен контролировать свою магию.