Жизнь во благо Родины

Мишин Виктор Сергеевич

– С меня-то не слезут все равно, – отмахнулся фронтовик.

– Я сделаю так, что рыбзавод отдадут вам. Как, потянете должность директора по добыче и заготовке рыбы на всю область?

– Ч-чего? – аж сел дядя Коля.

– Ну а что такого? Пора порядок наводить в стране, дядь Коль, кто, если не мы?

– Санька, я не знаю, старый уже…

– Вы это бросьте, старый он, еще и молодым фору дадите.

Дело на самом деле очень серьезное. Как мне уже объяснили все те же Шелепин и Семичастный, дефицит чаще всего устраивают заинтересованные люди. То есть происхождение у этого печального для населения процесса искусственное. Надо приниматься за дело, а я все же не служащий КГБ или ОБХСС, значит, обратимся к генсеку.

Телефон нам провели давно, связь была отличная, только сразу Шелепина я застать не смог, пришлось попросить секретаря доложить о моем

звонке и просто ждать. Через несколько часов, к вечеру, звонок все же прозвенел и разговор состоялся. Меня, правда, отчихвостили, за то, что вновь куда-то лезу, но я убедил меня выслушать. Александр Николаевич сам объяснять не стал, а связал меня с Тимаковым, нынешним руководителем МВД. Этого деятеля я не знал, как с ним общаться, даже не представлял, но Шелепин заранее предупредил того, что меня нужно выслушать и помочь. Уже в начале разговора с министром я понял, что вновь чуть не влез в чужую игру. Благодаря моим же данным Семичастный многое успел сделать сам, а еще больше получить по другим ведомствам. Оказывается, не только с каким-то мелким в масштабах страны Рыбинским рыбхозом, а по всем отраслям еще с прошлого года проводится операция «Дефицит». Руководители страны заинтересованы в уничтожении этого явления и развернули жесткую борьбу в этом направлении. Мне бы никогда не узнать об этом, если бы не генсек, а так мне немного приоткрыли завесу гостайны.

В общем, успокоил я нашего фронтовика, обещав ему, что проблему скоро решат, но предупредил, чтобы тот был готов к назначению на должность. Я всерьез собирался довести дело нашего Рыбинского рыболовного хозяйства до завершения. Тот же дядя Коля, как местный житель и рыбак, прекрасно знал, как обстоит дело в хозяйстве. Воспроизводство рыбы носит исключительно природный характер, то есть никто специально не занимается этим, как нужно, лишь для галочки. То-то в будущем такая рыба, как стерлядь, станет совсем запрещена к вылову и практически исчезнет из нашего региона. А ведь когда-то, в старых книгах читал, здесь ее было очень много. Тот же дядя Коля рассказывал, что, будучи ребенком, частенько ее вылавливал, а теперь почти и не попадается. А ведь стерлядь – это не столько мясо, сколько икра. Думаю, тут еще и мафия рыбная есть, как не быть, когда такая отрасль абсолютно без надзора. Причем все и всё знают, твари, но никто ничего делать не хотел. Рыбу ловят браконьеры, сдают Рыбнадзору, те толкают ее в три раза дороже по продуктовым точкам, а последние, накручивая еще больше, выкладывают на базаре. Будет ли работать рыбхоз как надо, когда тут такие деньги крутятся. Самое смешное во всем этом бизнесе, не важно, зерно, мясо или рыба, в том, что денег дельцы хапают много, а потратить не могут. Построишь дом, к тебе придут, купишь машину, к тебе придут. Вот и сидят на миллионах, а сделать ничего толком и не могут. Уроды. Вот они, все эти дельцы и мечтали о развале страны, ибо им нужно было кровь из носа легализовать свои наворованные ценности. Не дам, сдохну в очередной передряге, каких, думаю, у меня еще много будет, с моими-то знаниями, но не дам сделать со страной то, что уже сделали в моем мире.

И ведь такие дела не только в рыбхозе, мама дорогая, это по всей стране происходит. Как так, почему наши люди вдруг начали хапать, воровать и обманывать всех вокруг? Или так всегда было, а я просто идеализирую? Может, все это, честность, забота о людях, лишь в моих мечтах? А хоть бы и так, по крайней мере, я попытаюсь этого добиться. Судя по тому, что начало происходить в стране, я угадал со своим выбором, обратившись к Железному Шурику. Даже находясь в своем Минстрое, а это далеко не КГБ или МВД, я вижу реальную работу, происходящее в стране уже заметно невооруженным взглядом, значит, будем ждать и советовать по мере сил.

Минстрой тоже подкинул мне задачку. Как-то тихо, так, что я ни сном, ни духом, они затеяли постройку двух новых районов на окраине столицы. Узнав, я только у виска покрутил.

– Товарищи, а давайте вынесем на Политбюро предложение о создании нового государственного субъекта? – Все присутствующие притихли и округлили глаза. – Ну, а что, выделим Москву как отдельный субъект, будет у нас шестнадцатой республикой. Товарищи, не нужно натягивать сову на глобус, хватит растягивать столицу. Я, наоборот, думаю, как бы вывести из нее хоть часть всех этих министерств и ведомств, а вы вновь расширять просите.

– Зачем же кого-то выводить, Александр Сергеевич?

– Да затем, что окромя Москвы у нас есть и другие города, а уже сейчас, не говоря о будущем, живет одна столица. Тут и работы больше, и зарплаты

выше, и медицина, и образование, да все на несколько уровней выше, чем где-либо в стране. По-вашему, как, правильно это? Вы не думаете, что народ начнет роптать рано или поздно? Все, все в Москве, а остальные как же?

– Значит, вы против строительства новых районов?

– Я за новое, но без расширения.

– Это как? – все присутствующие уставились на меня с вниманием.

– Есть такое слово – реновация…

Да, а почему бы и нет. Конечно, в будущем сносили и переселяли людей именно из того жилого фонда, что сейчас и строится, но кто мешает строить по-новому?

– Товарищ Андреев, товарищ Андреев! – доносится до меня сквозь грохот, пытаюсь обернуться, но боюсь отвлечься и прозевать врага. – Вы живы?

– Жив, но надолго ли, не знаю! – кричу в ответ, а в стену, за которой я укрываюсь, впиваются новые и новые пули. Выбивая кусочки дерева, щепки и вездесущую пыль, эти противные железки здорово действуют на нервы.

Черт бы побрал генсека и его дружков. В самом начале лета меня все же уговорили поехать в Конго. Убедили, что там все на мази, а Шелепину нужен там свой человек на переговорах. Почему он не доверяет служащим МИДа, не понимаю, но Александр Николаевич был очень убедительным, прося меня поехать. Как он заявил, что ему необходимо быть полностью уверенным в том, что дело пойдет в нужном направлении, а кто как не я, знаю это самое направление. Ну и поехал, предварительно рассорившись с супругой, Катя категорически не хотела меня отпускать. Была права, в общем-то, более того, у меня даже мысли возникли, уж не пытался ли генсек меня таким способом убрать из страны. Впрочем, если бы дело обстояло таким образом, думаю, для этого не нужно было бы посылать меня на край света.

Переговоры проходили несколько недель, наши выложили перед местными все карты, давая понять, что сотрудничество с такой державой, как СССР, лучшее, что вообще могло бы быть с их страной. Мы не просто хотели получить доступ к местным природным ископаемым, а помочь этой стране встать на ноги. Раздираемая междоусобными войнами Конго скатывалась в огромную пропасть, и это при том, что по факту страна могла бы быть одной из богатейших в мире. Переговоры шли, к моему приезду решили уже многие проблемы, народ готовят к выборам, диктатора-то нет уже. При нашей помощи один из сильных кланов, те самые люди, что когда-то были преданы Патрису Лумумбе, готов был действовать по всей стране. Американцы здорово мешали, они уже абсолютно открыто поддерживают явных бандитов, лишь бы выкинуть нас из страны. Но шелепинские дипломаты сделали правильный выбор, нашли нужных людей и оказывают им всевозможную помощь. Тяжело, но по всей стране народ начал подниматься на борьбу с бандитами и, что больше всего мне нравилось, американцами.

Я поучаствовал в одной лишь беседе, для чего меня, в общем-то, сюда и направили. От местных был кто-то из специалистов, получивший хорошее образование в нашей стране, а сейчас мечтающий построить промышленность на своей родине. Мы здорово с ним поговорили, через переводчика, конечно, но и это хорошо. Высоченный, черный, как смолой измазали, но при этом одетый в чистый костюм мужчина вызвал у меня уважение своим спокойствием и заинтересованностью. Обсудив основные направления в сотрудничестве, мы расстались как старые знакомые, похлопав друг друга по плечам. А ночью, когда я мучился от бессонницы, слишком жарко здесь, на форт, в котором располагалась наша миссия, напали. Кто напал, зачем, никому было не известно, да и неважно уже, главное, стреляли всерьез и, казалось, со всех сторон. Миссия охранялась всего одним взводом солдат, но это были морпехи, поэтому совсем врасплох нас застать не смогли. Попросив у ближайшего офицера оружие, в самом начале боя, я решительно принял решение продать жизнь дорого. Форт так только назывался, на деле же это была какая-то деревня, с парой каменных домов в центре, где и располагалась наша миссия. Будь это местные хижины, нас бы давно покрошили в капусту, а так мы довольно уверенно оборонялись. Одно было плохо, что местных, тех, кто на нас напал, явно больше, чем у нас патронов, а это означало одно – мы лишь берем отсрочку у смерти. Вся надежда на подмогу, которая должна прибыть утром, слишком далеко расположена наша основная база, где стоит целый полк. По рации им передали, причем сразу, командир полка сообщил, что уже выдвинулся в нашем направлении, но будет только к утру, не ранее, и это все из-за того, что кто-то очень хорошо подготовился и устраивал засады на дорогах. Так как руководят повстанцами явно пиндосы, этого вполне можно было ожидать.