Жизнь за бессмертие

Бабкин Борис Николаевич

— Что делать с Марсией? — спросил Фрединг.

— Разумеется, отправляй домой, — ответил полковник. — Но передай нашим французским друзьям, что я не желаю, чтобы они когда-либо заговорили обо мне и обо всем этом, — предупредил он. — Собственно, это касается и наших клиентов из России. Кстати, Белова поляки отпустили?

— Да, — кивнул Фрединг.

— Чуть было все не испортил, — проворчал полковник и фыркнул. Вздохнув и разжав пальцы, он посмотрел на засверкавший разноцветными бликами лежавший на ладони алмаз. — Интересно вот что, — прошептал

полковник. — На вид они все похожи как близнецы, огранка и прочее. Но у каждого своя цветовая гамма. А когда все семь в держателе семицвета… — Он качнул головой. — Собственно, именно из-за этого я и лечу в Лондон. Жаль, не увижу разочарования сестер! — рассмеялся он.

— Но их там двое, — прошептала Нулиша.

— Странно, — качнул головой Кривой. — Неужели и младшего сынка полковник сюда привез? Обычно он никогда не делал этого. Верзила, — уточнил он, — это сын полковника, а маленький — их общий с Жаклин сын. Тоже падаль, хотя и маленькая, — усмехнулся он.

— Но он же совсем малыш, — заметила Нулиша.

— Но я с удовольствием суну его мордой в камин, — процедил Кривой.

— Да что вы такое говорите? — возмущенно вскинула голову Нулиша. — Ведь…

— Ведь это он, — процедил Кривой, — лил бензин на ноги моей двенадцатилетней дочери и очень весело, по-детски смеялся, когда она визжала от боли в горящих ногах. Именно поэтому я и помогу вам, — кивнул он. Нулиша посмотрела на Тома. Тот пожал плечами. — Я понимаю, что это не по-мужски — сводить счеты с ребенком, — тем же тоном проговорил Кривой, — но я буду делать это, если полковник не приедет ко мне. А старший — ваш, — не терпящим возражений тоном проговорил он. — Сейчас всем тихо. Работать начинаем в пять утра.

— Отлично, — усмехнулась Фатха. — Это точно? — спросила она в телефон. — Самоцвет полковника только что взлетел, — повторил мужской голос. — Камушки от французов и русских он передал какой-то бабе.

— Он отдал алмазы, — кивнул смотревший в прицел снайперской винтовки худощавый мулат в камуфляже, — женщине. Я ее провожу, — пообещал он.

Англия, Лондон

Удар ножа пришелся стоявшему перед среднего роста смуглым бородачом в живот. И сразу, рванув руку назад и вправо, бородач резаным ударом вспорол верх губы под носом второго. От машины по нему начали стрелять двое. Получив несколько пуль, бородач рухнул на асфальт.

— Здесь нападение на патруль! — быстро прокричал водитель. — Пострадали двое.

Двое полицейских, медленно вытянув руки с пистолетами направленными на целившегося бородача, подходили к нему. Один из них резко пнул мужчину в висок.

— Посмотри, что с парнями, — приказал он.

— Гордон труп, — присел тот рядом с первым, — под броник лезвие сунул. Сержанту вспорол под носом. Кровь бьет.

— Линия смерти там, — проворчал старший. — Второй где?

— Черт его знает, — встав, начал осматриваться патрульный. — Ушел, но ранен, — присев, увидел он пятно крови.

— Мы думали, террористы, — проговорил

подошедший от второй машины полицейский. — Начали стрелять, ну а дальше вы знаете. Но куда второй делся? — присев, удивленно качнул он головой. — Бородач в него нож кинул, а тот выстрелил. Там, кстати, еще один валяется. Тот тоже в худого стрелял. Арабы, — уверенно отметил он. — Что-то странное происходит, — вздохнул он. — Китайцев уже пятерых сделали. И все они из Триады. Говорят, что все это из-за какого-то алмаза.

— Я выполнил свою миссию, — стоя на коленях, проговорил Руфанх. — И нес…

— Ты знаешь, что делать, — вздохнул Слуга Смерти. — Поэтому прости и дождись встречи на небе, сын мой. — Он выстрелил из пистолета в лоб стоявшему на коленях посланнику повелителя.

В каюту с двумя пистолетами в руках запрыгнул Койот.

— Кто это? — увидел он валявшегося и замер.

Около ног Хуштафа стояла позолоченная с посеребренными звездочками по корпусу шкатулка.

— Открой, — положил пистолет тот.

Койот, сунув левой рукой пистолет за пояс сзади, присев, направил ствол пистолета в правой на Слугу Смерти, осторожно приоткрыл шкатулку и расширил глаза. В щели заиграл, переливаясь, лучик света. Отто откинул крышку и отшатнулся. В правом из семи углублений переливался алмаз.

— Это алмаз повелителя, — послышался голос Хуштафа. — Если положить все семь, получится священный свет семи камушков бессмертия святого Перуса. Или, как его называют еще, Персуна.

— За что ты убил его? — закрыв шкатулку, спросил Койот. — Ведь он…

— Он должен был донести камушек повелителя, отдать мне и погибнуть. Такова его участь. Теперь твоя очередь. Ты принесешь второй алмаз, положишь в гнездо цветодержателя, я покажу в какое, и выполнишь свою миссию. Каждый человек что-то обязан сделать в конце жизни, чтобы никто не мог сказать, что он прожил зря.

— Слышь ты, придурок! — направил на него ствол пистолета Койот. — Я просто пристрелю тебя и уйду. Ты понимаешь, сколько это стоит? — вздохнул он. — Это новая жизнь…

— А ты сможешь забыть старую? — спокойно спросил Слуга Смерти. — Ты приехал в Лондон не за камушком бессмертия, — качнул он головой. — Точнее, за ним, но…

— Заткнись! — буркнул Отто. — Кстати, — опомнился он, — а как этот придурок сумел привезти алмаз и как он нашел тебя?

— Самолетом, — усмехнулся Хуштаф. — А меня нашел по телефону, — кивнул он на сотовый. — Кстати, ты надолго собираешься уходить? — спросил он.

— А тебе-то что? — жестко прищурился Отто и весело рассмеялся. — Если ты думаешь, что я тебе оставлю это, — кивнул он на шкатулку, — то ошибаешься. Странно, — усмехнулся он, — что ты жив, здесь камушек в шкатулке, а я тебя не убиваю. Странно все это…

— Это судьба, — спокойно проговорил Слуга Смерти. Отто посмотрел ему в глаза и криво улыбнулся.

— Слуга Смерти, — пробормотал он. — Значит, все, с кем ты встречаешься, погибают. И все-таки ты зря убил гонца, — кивнул он на убитого.