Жизнь за бессмертие
Шрифт:
— А-а-а! — протянул хрипловатый мужской голос. — Да поможет великий Перус установить истину. Да прольется кровь. А-а-а, — закончил голос.
— Слава великому Перусу! — многоголосо отозвались сидевшие вокруг арены.
К вооруженным мечами подбежали бритоголовые атлеты в широких белых шароварах. Медленно развернув вооруженных, подтолкнули друг к другу. Оба замерли. Руки с мечами были вытянуты вперед. Сидевшие вокруг арены невольно затаили дыхание. Противники не двигались.
— Не стойте, как женщины у арыка, — проговорил усиленный
— И долго так будет? — недовольно спросила светловолосая молодая женщина. — Сразу бы свели их…
— Помолчи, Фатха, — прошептал молодой смуглый мужчина в серебристого цвета тунике. — Или тебе вырвут язык. Во время состязаний говорить нельзя.
— Почему? — непонимающе спросила она.
— Потому что нельзя! — отрезал он.
Фатха усмехнулась и хотела, что-то сказать, но, увидев глаза двух атлетов, вздохнула и промолчала.
— Этой белой змее надо вырвать жало, — глядя на Фатху, проговорил чернобородый здоровяк.
— Принцесса! — поклонившись, подошел к черноволосой молодой женщине в восточном наряде длинноволосый араб. — Вас просит повелитель.
— Значит, получилось, — спокойно проговорил худощавый, с длинной седой бородой пожилой мужчина в белом халате с золотой росписью на груди и на плечах. — Хорошо, — кивнул он. — Кто-то из них знает, где осколок бессмертия, и возьмет его. Всех разыскивает полиция, а очень скоро к розыску подключится и Интерпол. И именно это заставит того, кто возьмет осколок, начать искать покупателя. Я надеюсь, Исхаф, ты сможешь вовремя подсказать им верное решение.
— Да, повелитель, — с поклоном ответил загорелый плотный мужчина в белом костюме и темных очках. — Но у меня есть сомнения в том, что кто-то из…
— Сомнения появляются у слабых… — спокойно проговорил повелитель, — …телом или разумом людей. Почему ты ничего не говорил об этом раньше? — строго спросил он.
Исхаф опустил голову.
— Я пытался пояснить вам, повелитель, — нерешительно произнес он, — что женщины не могут знать об осколке бессмертия.
— Вы звали меня, повелитель? — вошла в тронный зал черноволосая.
— Принцесса, — вздохнул тот, — тебе не надо называть меня повелителем.
— Но вы повелитель созданного вами государства, — спокойно проговорила она. — И мы находимся не в семейной комнате, где вы мой дедушка, а…
— Тебе, Нулиша, — не дал продолжить ей повелитель, — придется лететь в США. Там тебя встретят люди Хашитофы. Он тебе все пояснит.
— Хорошо, — вздохнула принцесса. — Я хотела сказать вам, повелитель, о женщине принца, — снова вздохнув, нерешительно продолжила она. — Эта женщина…
— Я все знаю, Нулиша, — вздохнул он тоже. — И буду говорить об этом с принцем. Ее поведение вызывает недовольство совета старейшин, да и остальные подданные
— А если нет? — посмотрела ему в глаза Нулиша.
— Это покажут три восхода солнца. — Повелитель провел ладонями по бороде.
Резко присев, один из противников нанес резкий рубящий удар правой рукой на уровне своей головы вправо. Конец меча распорол живот противника. Издав громкий стонущий крик и выронив меч, он прижал ладонь левой руки к ране и грохнулся на спину.
— Святой Перус помог победить правому! — провозгласил усиленный микрофоном голос.
Победитель осторожно выпрямился и, сначала прижав к груди меч, потом поднял его над головой. К нему подбежал бритоголовый атлет и снял повязку с глаз.
— Слава Перусу! — бросив меч, вскинул руки победитель. — Благодарю тебя, покровитель воинов и правды! — Упав на колени, он ткнулся лбом в окрашенный кровью поверженного песок.
Над раненым склонился атлет с секирой в левой руке.
— И сказал Перус! — проговорил голос. — Да решит судьбу поверженного голос соплеменников!
— Смерть! — проорал хор зрителей.
Резкий удар перерубил шею раненого. Зрители начали выходить из зала.
— И что тут интересного? — усмехнулась Фатха.
— Я прошу тебя никогда ничего не критиковать, — холодно проговорил принц. — Наши традиции и обычаи святы для всех и каждого, находящегося на территории нашего племени. Повелитель, отец моего отца, шахиншах Йездигерд, рискуя жизнью и теряя единомышленников, возрождал и создавал обычаи и устои племени ахеменидов, с которого началось государство Персия. Ты, надеюсь, заметила, что старейшины и вожди кланов говорят между собой на своем языке?
— Знаешь, — виновато улыбнулась она, — я современный человек и буду честна, но для меня все это по-прежнему… странно, — нашла она более-менее подходящее слово. — Когда мы познакомились в Лондоне и ты рассказывал о своем деде и его племени, мне было очень интересно. Я поверила тебе, потому что ты не похож на фантазера, — улыбнулась Фатха. — Но все равно как-то не верилось во все это. Когда ты предложил мне поехать с тобой, я сразу…
— Не сразу, — напомнил принц. — Ты размышляла целую неделю.
— Точнее будет сказать, собиралась, — засмеялась она. — Я думала, у вас тут как в каменном веке. Ты же помнишь, как я везла с собой…
— Знаешь, Фатха, — перебил ее он, — я…
— Сначала мне было очень интересно, — не дав ему договорить, продолжила Фатха. — Как будто я попала на съемочную площадку приключенческо-исторического фильма. Но довольно быстро я поняла, что это не кино, а действительность с ее, точнее, со своими суровыми законами. Я никак не могу принять все это всерьез, — вздохнув, отметила Фатха. — И сегодня этот поединок, — покачала она головой. — Они же вышли убивать друг друга. И не в кино, а в жизни. Как будто мы попали в Рим, где гладиаторы…