Жизнь за гранью
Шрифт:
Мозг неприятно резануло неосторожно проскользнувшее «моя», моей могла быть только Фруми, Фрумиле… Но кто привёл её в наше кафе?! Она никогда не рассказывала мне об этом. Да раньше этот вопрос и не интересовал меня. Собственно, какая теперь разница, мы с Фрума-Леей любим друг друга, у нас дети, а всё остальное давно потеряло значение. Но мне отчего-то нестерпимо захотелось узнать правду, и о Фруми и о странной гибели Сюзанны.
Остановись! – приказал я себе. – Дальше, в этом направлении двигаться опасно. Исправить в прошедшем ты всё равно ничего не сможешь, а исковеркать настоящее – запросто. Лучше подумай, почему всё происходящее, так или
Мне стало нехорошо до тошноты. Я впервые пожалел, что из кабинета нет лестницы, спускаться по воздуху в таком состоянии было рискованно, единственное, что ещё можно было предпринять – попробовать уснуть.
Я прилёг, очищая сознание от мыслей, и вскоре перед закрытыми глазами возникло синее сияние, которое в последние десятилетия служило мне предвестником наступающего сна. «Арсений, Арсушка… – позвала Сюзи, – глянь, какой удивительный жук!» Я посмотрел, и увидел жука-плавунца с лицом Фруми, наклонился, чтобы взять его в руки, и, вздрогнув от падения в закручивающийся водоворот, проснулся…
Игры Силы
Я лежал на траве возле замковой горы, а Лёнечка и Петерс ощупывали моё тело, доставляя мне сильную боль.
– Оставьте меня! Что вы делаете?! – возмутился я.
– Ну наконец-то! – отозвался Петерс. – Мы уже думали, что придётся Маргарет вызывать. Что это ты решил пикировать с башни вниз головой, на камни? Хорошо, что мы с Леонидом как раз подымались навестить тебя, иначе бы не успели.
– Пикировать с башни?! – удивился я, не став рассказывать, мгновенно вспомнившийся, сон. – Даже и не думал. Я слегка устал и лёг отдохнуть, а проснулся уже здесь с вами.
– Лёг спать? – переспросил Лёнечка. – На площадке?
– Да нет, в кабинете на лежанке.
– Насколько я тебя знаю, – улыбнулся брат, – ты отправился туда, чтобы обдумать новую информацию. С чего же это ты вдруг решил и поспать там?!
Мне надо было время, чтобы подумать, прежде чем ответить на его вопрос. «Уже думал, – мелькнула мысль, – и тебя чуть не убили…» Внезапно на меня навалились неимоверная апатия и единственное желание – спать!
– Я так и предполагал! – вскричал Петерс. – Она уходит! Приди в себя и сосредоточься! – тряс он меня, как тряпичную куклу. – Иначе она бросит тебя навсегда!
– Кто?! – мгновенно вскочил я на ноги, сбрасывая оковы дрёмы. – Фрумиле?! Моя Фруми?! Где она?!
От раздавшегося хохота, посыпались камни со скал, затрещали, падая, старые сучья и эхом покатились раскаты грома. Я должен был бежать, догнать свою любимую супругу, просить прощения, пока не случилось непоправимое… Но они крепко держали меня, всё ещё не в состоянии сдержать смех.
Во мне клокотала ярость: у меня рушилась жизнь, а два родных человека насмехались, не давая наладить
– Ну, ну успокойся, – примирительно сказал Петерс, всё ещё прижимая меня к земле и посмеиваясь. – Всё хорошо. Кто бы мог предвидеть такое неординарное возвращение?!
– Но где же она?! – возопил я: «Фруми! Фрумиле!»
Они опять рассмеялись, но уже более спокойно.
– Прости, отец, – стирая слёзы смеха, произнёс Лёнечка, – ты так рассмешил нас, что мы слова не могли произнести. Мама тут не при чём, тебя пыталась убить и бросить твоя Сила, видно ты очень обидел её. Тебе надо было сконцентрироваться, чтобы она вернулась, что и произошло, когда ты основательно разозлился и, наметив цель, притянул её обратно.
Я вспомнил, мне же говорили, что Сила живая, ревнивая и может быть очень опасна, но тогда мне это всё показалось красивой метафорой. Я был бы не я, если бы через пару дней, окончательно придя в себя после пережитого шока и, полной раскаяния, беседы с Фруми, не попытался договориться со своей прасилой, напомнив ей старую поговорку «Насильно мил не будешь» и невольно улыбнувшись тавтологии: насильно Силе. Она должна была понять, что очень нужна мне, но не больше, чем мои близкие и необходимость анализировать происходящее и размышлять о прошлом и будущем, что мы оба свободные личности, со своими достоинствами и недостатками, и если её в этом что-то не устраивает, я не стану удерживать, только пусть оставит часть изначально принадлежащую мне – полученную от родителей и лично накопленную на протяжении жизни.
Приступ головокружения и лёгкое подташнивание не заставили себя ждать. Теперь я уже знал, что это означает – меня покидала Прасила. Я пожелал ей избежать рассеивания и найти достойного носителя, а сам присел, зажав в руке колючку и сосредоточился на своих ощущениях, чтобы не уснуть. Сначала я почувствовал онемение и холод, потом жар, боль во всех суставах и удушье. Я не сопротивлялся, понимая, что любое напряжение будет только концентрировать её. Внезапно меня накрыло озарение, что она не собиралась меня убивать, швырнув вниз с башни. Спящий, я не мог ей дать того, чего Сила добивалась – осознания, что без неё я потеряю и частичку себя теперешнего.
Стоило мне признать этот факт, как в нижней части живота возникло ощущение вращения разогревающегося шара. Я выпрямил спину и тепло стало распространятся вверх по позвоночнику, постепенно охватывая всё тело. Перед глазами возникло нечто аморфное, по виду и цвету слегка напоминающее комок теста. Неожиданно оно начало раскрываться, как цветок, или морской анемон. Полупрозрачные, слегка молочного цвета, то ли лепестки, то ли щупальца, ряд за рядом, расходились от середины, а откуда-то справа, из-за поля зрения, на них наползало синее сияние, заставляя светиться, словно сапфиры.
Я сидел, заворожённый прекрасным зрелищем, пока не сообразил, что мои глаза закрыты. «Может я сплю и это мне снится?» – подумал я и открыл глаза. Видение не исчезло, только синева слегка сдвинулась и теперь оно было окрашено наполовину, а за ним чётко виднелись стены, полка с рукописями, чудом сохранившееся зеркало и другие атрибуты нашего аскетичного жилища. Я понимал, что это была иллюзия, возникшая в моём мозгу, но мне было интересно сознательно ли она была сформирована Силой, или это был побочный эффект её влияния на меня. Впоследствии я ещё несколько раз видел этот цветок на грани засыпания или проснувшись среди ночи, но ни разу не смог вызвать его сам.