Жизнь замечательных Блондей
Шрифт:
— Господин Брэк, — тщетно взывал фурнитур. — Господин Брэк, извольте завтракать…
Мартин, отстранив фурнитура, решительно толкнул дверь, она оказалась не заперта. Мартин сделал было шаг внутрь, намереваясь спросить, долго ли еще Холтон намерен тянуть с ответом, но замер на пороге.
— Господин Брэк… — просунулся в комнату фурнитур и тоже окаменел.
Холтон Брэк был изобретателен, но Мартин даже не мог представить, насколько. Это, пожалуй, было его лучшее выступление, лучшее — и последнее…
«Все. — Мартин шагнул назад,
— Что произошло? — Мартин обернулся и увидел встревоженные глаза Ларри Нейвена.
— Ничего особенного. — Мартин посторонился, давая ему дорогу. — Просто Холли Брэк больше никому не доставит хлопот…
…На фоне серых стен и такого же серого неба алая машина казалась вызывающе яркой и роскошной. На самом деле Себастьян Крей эту «спортивную» красотку терпеть не мог и садился за ее руль только тогда, когда нужно было пустить пыль в глаза.
— Поздравляю с успешной сдачей экзаменов, — сказал Себастьян вместо приветствия, открывая Мартину дверцу. — В том, что сдача прошла именно успешно, даже не сомневаюсь. Кстати, что там у тебя за история произошла? Алан говорит, ты половину Танагуры на уши поставил.
— Да так… — Мартин зашвырнул свою сумку на заднее сиденье, уселся рядом с Себастьяном. — Ничего особенного. Знаешь… Я, кажется, нашел себе напарника. Именно такого, как ты говорил, ужасно серьезного. Чтобы меня уравновешивал.
— Так. — Себастьян повернулся к Мартину. — Весьма любопытно. Я надеюсь, ты его не вывез из интерната в своем чемодане?
— Нет. — Мартин невольно улыбнулся. — Тем более, он сейчас не в интернате. Себастьян, завези меня в Первый военный, а? Я тебя с ним познакомлю…
— Тебя ни на минуту нельзя оставить без присмотра, — тяжело вздохнул Себастьян, но Мартин видел, что глаза у него смеются. — Вы что, сперва подрались, а потом стали друзьями до гроба, как это, говорят, случается?
— Я тебе по дороге все расскажу, — пообещал Мартин. — Только поехали отсюда, ладно? Мне… много нужно тебе рассказать. Очень много.
— Начинай, времени хватит, — сказал Себастьян, искоса глядя на осунувшееся и как-то разом повзрослевшее лицо Мартина. — Сейчас в центре пробки, стоять долго будем…
— Ага… — Мартин обернулся, глядя на серое здание интерната. — Я только соображу, с чего начать…
В салоне машины царила тишина, лишь оттеняемая ровным гулом мощного мотора. Мартин молча смотрел в окно, на монотонный серый городской пейзаж. Как рассказать обо всем? О Холтоне Брэке, которого можно было бы пожалеть, если бы он не зашел слишком
Он спохватился: алый автомобиль преодолел уже половину пути до Первого военного госпиталя, Себастьян ждал обещанного рассказа, а Мартин не сказал еще ни слова.
— Знаешь, — выговорил он, наконец. — Я лучше расскажу об этом в другой раз. Мне… Мне нужно сперва кое в чем разобраться.
— Тебе решать, когда и что рассказывать, — отозвался Себастьян, не отрывая взгляда от дороги. Мартин покосился на него: похоже было, что Себастьян что-то знает, но что именно? Впрочем, у него всегда был такой вид, так что, может быть, о событиях в интернате он еще ничего не слышал…
— Тогда… — Мартин немного подумал. — Знаешь что, я лучше расскажу тебе о том парне, к которому мы едем. Его зовут Эрле Сетт, он Сильвер, и ему только двенадцать лет…
Мартин рассказывал, то и дело взглядывая на Себастьяна и пытаясь определить его реакцию на свои слова. А тот чересчур уж пристально всматривался в дорогу перед собой — просто чтобы не видеть очень серьезного и печального, несмотря на нарочито бодрый тон рассказа, лица слишком рано и слишком быстро повзрослевшего Мартина…
Завещание Эрвина Джадда
…— Не стойте на дороге! Осторожнее! — Платформа, на которой высилась пирамида чемоданов и прочего багажа, едва не сбив с ног зазевавшегося человека, проплыла мимо.
Тот, невольно шарахнувшись, нервным движением поправил лацканы пальто и принялся озираться по сторонам.
В огромном вестибюле танагурского космопорта царила оживленная суета, на первый взгляд совершенно беспорядочная: сновали туда и сюда погрузочные платформы, сопровождаемые людьми в униформе носильщиков, около справочных терминалов и рядом с табло с расписанием рейсов толпились пассажиры и встречающие, где-то спорили, где-то смеялись, кто-то громко возмущался… Найти кого-то в этом вавилонском столпотворении, казалось, совершенно невозможно!
Человек, чувствовавший себя на редкость неуютно в этой толчее, тяжело вздохнул, расправил плечи и решил все-таки попытать счастья, после чего решительно направился в одному из охранников, мрачной статуей возвышавшемуся возле какой-то двери. Правда, по мере приближения к затянутому в форму великану с оружием решительность мужчины заметно угасала, он все замедлял шаг, пока не остановился вовсе. «Пожалуй, идея обратиться к охраннику была не самой удачной, — подумал он, когда тот обратил на подозрительно ведущего себя мужчину колючий взгляд. — Откуда ему, в конце концов, знать…»