Жизнь замечательных Блондей
Шрифт:
— Меня зовут Теодор, — сказал он, наконец, решив действовать по обстоятельствам. — Теодор Крейд.
— Эрле Сетт, — тут же отозвался Сильвер и улыбнулся одними глазами: в них затанцевали золотистые искорки.
— Понятно, еще один молчун, — прокомментировал Мартин воцарившуюся на заднем сиденье тишину.
— Зато у тебя язык без костей, — негромко сказал Эрле, стаскивая форменную тунику.
— А по шее?
— Во-первых, по шее меня бить нельзя, а во-вторых, это не я сказал, а господин Грасс.
— Когда это?!
— Да вот только что, когда ты ему звонил, —
— Зараза, — беззлобно сказал Мартин. — Всё-то ты замечаешь… Как спина, кстати?
— В норме, — лаконично отозвался тот.
— А чего ж говоришь, что по шее тебя нельзя?..
— На всякий случай.
Теодор деликатно отвернулся, чтобы не мешать Эрле переодеваться, но в стекле видно было отражение. Сразу стало ясно, что болезненность в его облике не померещилась: тут и чрезмерная худоба, и небольшой шрам, похоже, послеоперационный, да не один… Откуда бы? Что случилось? Очень хотелось спросить, но Теодор решил поостеречься: мало ли, вдруг это табуированная тема?
— Я с лестницы упал, с верхней площадки, — сказал вдруг Сильвер, и мальчик невольно повернулся к нему.
— Ты не упал, тебя сбросили, — негромко поправил Мартин.
— Неважно. Главное — сильно повредил позвоночник, ну и… еще кое-что по мелочи.
— Мелочи! — фыркнул Блонди. — На тебе места живого не осталось!
— Если бы не Мартин, меня бы здесь не было, — коротко закончил Эрле.
— Да ну тебя, — сказал тот. Чувствовалось, что эту историю ему вспоминать неприятно, и Теодор не стал задавать уточняющих вопросов, хотя очень хотелось узнать, кто мог сбросить воспитанника с лестницы, что такого сделал Мартин… Может быть, Эрле потом расскажет? Когда Янсона не будет поблизости?
— Держи, — окликнул Сильвер и поставил на сиденье небольшую красную сумку. — Справишься?
— Постараюсь, — серьезно ответил Теодор, вспомнив, как переодевался тот взрослый Блонди. — Но если я в чем-нибудь запутаюсь, распутайте меня, пожалуйста.
Мартин едва слышно хрюкнул. Эрле отвернулся, сдержав улыбку.
К чести Теодора, справиться с человеческой одеждой ему удалось без особого труда: очевидно, тот, кто подбирал для него наряд, прекрасно понимал, что воспитанникам в интернате помогают облачаться фурнитуры, а потому обошелся без сложных застежек и прочих изысков.
— Класс! — одобрил Мартин, снова перегибаясь через сиденье и разглядывая Теодора. — Только ты свитер задом наперед надел, но это ерунда, я сам спросонок, бывает, ботинки не на ту ногу напялить пытаюсь. И вот еще, держи, волосы собери. В космопорте и так многовато белобрысых и лохматых, лишнее внимание привлекать ни к чему.
Мальчик, повозившись, собрал не очень длинные волосы в короткий забавный хвостик. Взглянул на свое отражение, поразился тому, на что стал похож, но и порадовался тоже. Настроение менялось неуловимо: настороженность куда-то уходила, оставалось только предвкушение чего-то нового, необыкновенного…
— А вы… ты не будешь переодеваться? — осторожно спросил он Мартина.
— Буду, — кивнул тот. — Поэтому я сейчас переберусь к вам, а Эрле полезет
Рокировка прошла успешно, Мартин плюхнулся на заднее сиденье, живо содрал с себя форменную тунику и вытащил из-под сиденья потертый вещмешок. Теодор присмотрелся: его новый знакомец был одет на тот же манер, что тот взрослый Блонди, не в обычный костюм, на нем был просто тонкий черный свитер и узкие брюки. Поверх Мартин надел куртку, щегольские туфли сменил на тяжелые армейские ботинки, привычным жестом связал волосы в хвост и напялил бейсболку.
— Ну, как-то так, — сказал он удовлетворенно. — Сайрес, правь на служебную стоянку, ладно?
— Само собой, — прогудел верзила-водитель.
— Эрле, а у меня новый байк… — протянул Мартин.
— У тебя же месяц назад был новый! — удивился тот.
— Тот мне не понравился, я его загнал какому-то лоху втридорога и купил другой, — хмыкнул Блонди. — Этот классный, правда, даже Себастьян одобрил!
— Одобрил? — усомнился Эрле.
— Он сказал «ну наконец-то ты перестал покупать металлолом!», а это всё равно, что одобрение, — пояснил Мартин. — Хочешь, прокачу?
— Ну уж нет, — решительно отказался Сильвер. — Мне одного раза хватило.
— А если медленно? В полной защите?
— Медленно — это на первой космической? Нет, спасибо.
— Трус, — презрительно произнес Блонди.
— Я не трус, — педантично поправил Эрле, — но я боюсь.
Мартин не выдержал и засмеялся.
— Ну что это такое? — спросил он Теодора. — Перестраховщик жуткий, двадцать раз все перепроверит… а пока проверяет, время уходит!
— Зато ты кидаешься сломя голову, а потом удивляешься, что за ерунда получилась, — парировал Эрле. — Интуиция, видите ли…
— У Себастьяна тоже интуиция!
— У Себастьяна еще и опыт громадный.
— Вот! Вот о чем я говорю! — воскликнул Мартин. — Как с ним можно работать?
— Наверно, вам лучше действовать вместе, — осторожно сказал мальчик.
— Да? Это почему же? — удивился Мартин. Несколько деланно, но Теодор не заметил, потому что задумался.
— Если… если ты привык реагировать очень быстро и полагаться на интуицию, а Эрле, наоборот, действует помедленнее, но старается просчитать все возможные последствия… — Мальчик умолк. — Вы, может быть, как-то уравновесите друг друга?
— Вот ведь излагает, а! — восхищенно сказал Блонди. — Я в этом возрасте так не мог!
— Ты и сейчас не можешь, — негромко ответил Сильвер.
— Могу, — оскорбился тот. — С директором же я разговаривал!
— Ты подготовился. А Теодор — нет.
— Точно… — Мартин почесал в затылке, сбив бейсболку на нос. Повернулся к мальчику: — Слушай, а ты всегда так разговариваешь?
— Я стараюсь, — коротко ответил он, не вполне понимая, о чем идет речь.
— Очуметь, — констатировал молодой Блонди. — Парень, ты не дергайся, ты все правильно сказал. Я безбашенный, а Эрле, наоборот, спокойный до ужаса. Он мои не всегда благие порывы сдерживает, и достаточно успешно. Я просто удивился манере изложения… Ты где такого набрался?