Жизнь замечательных времен. 1970-1974 гг. Время, события, люди

Раззаков Федор Ибатович

По поводу этого падения в народе будут ходить различные, версии, среди которых доминирующей будет следующая: дескать, Уланов за что-то осерчал на свою партнершу и нарочно уронил ее на лед (эту версию отстаивал С. Жук). Сам же Уланов в одном из своих последующих интервью будет утверждать, что все произошедшее — чистая случайность. Кстати, в Калгари Уланов приехал, уже будучи женатым — незадолго до чемпионата он зарегистрировал брак с Людмилой Смирновой. Однако руководители нашей сборной из вредности распорядились поселить их в разных номерах. Вот как вспоминает об этом курьезе Л. Смирнова:

"Уланов говорит: "Она, между прочим, моя жена. Могу паспорт показать". После долгих препирательств

с руководством команды Алексей все-таки добился, чтобы нас поселили в один номер. Жук и тут всех превзошел. Все время бегал к нам под дверь. Подсматривал, чем мы там занимаемся. Больше всего их злило, что на тренировках мы работали как часы, придраться было не к чему. Мы с Лешей очень веселились тогда…"

Между тем на том чемпионате серьезное ЧП случилось еще с одной советской парой — Людмилой Пахомовой и Александром Горшковым, которые умудрились… отравиться в ресторане гостиницы, где они проживали. Произошло это после обязательной программы. Отобедав, спортсмены отправились к себе в номер, чтобы отдохнуть. А вечером к ним зашла тренер Елена Чайковская и увидела, что оба лежат на кроватях белые-белые, а Горшков, похоже, даже бредит. Температура у обоих была под сорок, через каждые пять минут — рвота. Срочно был вызван врач команды, а затем и канадские медики. Они поставили диагноз: сильное отравление. Причем выяснилось, что ни один (!) из сидевших за одним столом с советскими спортсменами фигуристов не пострадал, что наводило на определенные мысли по поводу случившегося.

В течение суток врачи сбивали температуру у больных. Тренировку пришлось пропустить, поскольку в таком состоянии — у них была сильнейшая вялость и слабость — и речи не могло идти о выходе на лед. А еще через сутки Пахомова и Горшков вышли на лед и как ни в чем не бывало откатали свою программу. Это стоило им огромных усилий, поскольку полностью избавиться от последствий отравления к тому времени еще не удалось. Однако советские спортсмены просто не имели права позволить порадоваться устроителям гнусной провокации. Итог: золотые медали в танцах на льду достались Пахомовой и Горшкову. Победители недавнего чемпионата Европы западногерманские фигуристы брат и сестра Бук на этот раз вынуждены были довольствоваться "серебром". Эрих Бук на пресс-конференции сказал перед журналистами: "Русские нас просто-напросто выпороли. Они нас проучили…"

В парном катании "золото" досталось тоже нашим спортсменам: Ирине Родниной и Алексею Уланову. Всего же наши фигуристы привезли из Калгари два первых приза, две серебряные и одну бронзовую медали.

Однако спортивная тематика в марте на этом не исчерпывается. 12 марта сборная СССР по хоккею с шайбой в западногерманском городе Фюссене сыграла товарищеский матч с командой ФРГ. Наши победили 10:1, однако речь я хочу вести не об этом: это была первая игра нашей сборной с новыми тренерами — Всеволодом Бобровым и Николаем Пучковым. До этого в течение девяти лет у руля сборной стоял тандем Анатолий Тарасов — Аркадий Чернышев. С ними наша команда выиграла и последнюю зимнюю Олимпиаду в Саппоро, и, казалось бы, эти же тренеры должны были готовить команду и к предстоящему в апреле чемпионату мира. Однако тут в ход событий вмешались непредвиденные обстоятельства.

Версий ухода Тарасова и Чернышева с тренерского поста существует две. Согласно первой, они пострадали из-за своей меркантильности. Дело в том, что после Олимпиады советские спортсмены, герои Игр, были награждены орденами Ленина, а Тарасов с Чернышевым получили орден Трудового Красного Знамени, который по своему статусу стоял ниже ордена Ленина. Тренеров такая дискриминация обидела, и они написали заявления об отставке, надеясь, что тем самым заставят спортивных функционеров одуматься.

О том, что их просьбу примут, у них и мыслей не возникало — ведь они считали, что незаменимы. Однако вышло иначе: глава Комитета по физкультуре и спорту Павлов, у которого с Тарасовым были натянутые отношения, оба заявления с легкостью подмахнул.

Вторая версия — "идеологическая". Суть ее состояла в том, что советские хоккеисты во время Олимпиады в Саппоро сыграли на руку идеологическим врагам — американцам. В игре с командой Чехословакии они разгромили соперника со счетом 5:2, хотя из Москвы поступила директива сыграть вничью — в таком случае наши занимали первое место, чехи — второе. Однако Тарасов с Чернышевым проигнорировали этот приказ, и второе место заняли американцы, опередившие чехов по лучшей разнице забитых и пропущенных шайб. За это ослушание тренеров и наказали. На их место были назначены новые люди — Всеволод Бобров и Николай Пучков.

Приняв команду, новые тренеры не стали заново кроить состав, произведя всего одну существенную замену — не взяли Анатолия Фирсова. Большинство специалистов встретили этот факт с недоумением, поскольку Фирсов считался одним из лучших игроков сборной: в Саппоро именно его тройка (в ней, кроме Фирсова, играли Харламов и Викулов) стала самой результативной, забросив в ворота соперников 20 шайб (из общих 33). И хотя на долю Фирсова пришлось меньше всего шайб (всего 6), однако его игра была названа одной из лучших на турнире. И вдруг — он остается за бортом команды.

Между тем сведущие люди прекрасно понимали, откуда "дует ветер". Дело в том, что Бобров всегда считался ярым антагонистом Тарасова, а Фирсов был лучшим учеником последнего. То есть в этом неприглашении было больше личных мотивов, чем спортивных.

В день, когда сборная СССР играла в Фюссене, на родине наших кудесников шайбы, в столице Белоруссии — Минске случилась трагедия — произошел взрыв в одном из главных цехов завода по производству телевизоров. Погибли десятки рабочих. В ходе проверки выяснилось, что трагедия стала возможной из-за грубейшей ошибки проектировщиков: в злополучном цехе не имелось хорошей системы вентиляции, что привело к недопустимой концентрации, а затем и взрыву полиэфирной пыли. Поскольку ни одна советская газета не написала о произошедшем, население огромной страны так и не узнало о трагедии.

Между тем культурная жизнь столицы идет своим чередом. В театрах состоялось несколько премьер: 2 марта в Театре имени Пушкина был показан спектакль "Невольницы" А. Островского с участием Ольги Викландт, Веры Алентовой и др.; 3-го в Театре имени Маяковского — "Сослуживцы" Э. Рязанова и Э. Брагинского, в ролях: Г. Анисимов, Б. Левинсон и др.; 11-го — "Музыка на 11-м этаже" в Ленкоме с участием Николая Караченцова, Александра Збруева, Нины Гошевой и др.; 13-го — "А кругом люди…" в ЦТСА.

Из эстрадных представлений назову следующие: 3-10 марта во Дворце спорта в Лужниках прошли концерты "Для Вас, женщины!" с участием Льва Мирова, Михаила Новицкого, Натальи Фатеевой, Нины Сазоновой, Александры Стрельченко, Василия Ланового, ВИА "Диэло" и др.; 4-5-го в Доме офицеров Академии имени Жуковского выступал Эдуард Хиль (11-12-го он переместился на сцену ЦДСА).

Премьеры большого экрана: 6-го в прокат вышел фильм киевского режиссера Виктора Ивченко "Софья Грушко" с Нелли Мышковой в главной роли; 13-го — "Кочующий фронт" Бориса Халзанова с участием Петра Глебова, Евгения Новикова, Романа Хомятова и др.; 15-го — "Черные сухари" Г. Раппопорта с Натальей Вар-лей в роли комсомолки Тани, сопровождавшей в 1918 году эшелон с хлебом в помощь германскому пролетариату. Из зарубежных премьер назову восточногерманский двухсерийный детектив "Преступник сидит на стадионе Уэмбли".