Жизнь
Шрифт:
Я увидел ее хрупкий силуэт сквозь стеклянную матовую дверь. Она смывала мои следы.
Почти не дыша, я пошел к ней. Малышка плакала. Из-за меня. Вновь. Сколько же она выплакала из-за меня слез!
Ненавижу себя! Подонок. Скотина. Хренов идеал!..
– Зоя… – хрипнул мой голос, когда нас перестала разделять дверь душевой.
Девушка стояла ко мне спиной под струями парящей воды. Я видел ее вздрагивающие плечи, которые тут же замерли, услышав меня.
– Уходи! – не оборачиваясь, выкрикнула она, выключила
– Я знаю, малышка! – снова прохрипел я и переступил порог душевой, погружая ноги в горячие остатки воды. – Меня воротит самого от себя…
– Уходи!!! Убирайся сейчас же! – ее крик испещряла боль.
– Нет, малышка…
– Не смей больше делать этого со мной! – истерически вскричала она, прижимаясь к противоположной стене. – Я убью тебя, Себастьян! Во сне прикончу тебя, только дотронься до меня еще раз!
Господи, как же я ее искалечил своей… любовью.
– Я не коснусь тебя, пока ты не позволишь, малышка! – шептал мой севший от чувств голос.
Моя одежда промокла от влаги душевой, но казалось, это ее слезы омывали меня, желая утопить.
– Прочь! Оставь меня!.. Уходи, Себастьян!
Зоя не поворачивалась ко мне полностью, и я мог видеть только ее профиль. Мой взгляд скользнул по утонченной фигуре жены, по ее черным от воды волосам, доходивших до поясницы.
Как же она красива! Как совершена!
– Зоя… Я люблю тебя…
Это сказал не я. Мое сердце, которое молчало тридцать лет, обрело голос и стало молвить. Я будто впервые услышал его стук. Оно билось об ребра, радуясь свободе и признанию.
Малышка замерла. Я видел, как она напряглась и медленно обернулась ко мне. Она прикрывалась руками и дрожала. Я смотрел в ее волшебные глаза и понимал, насколько же я счастлив, признаваться себе и ей в своих чувствах.
Зоя размахнулась и ударила меня ладонью по лицу.
Моя голова дернулась в сторону. Но через секунду я снова посмотрел в ее глаза, а мое сердце опять обрело голос:
– Я люблю тебя, Зоя.
Снова удар. Другая скула зажглась исцеляющей болью.
Я смиренно посмотрел на нее вновь.
– Я люблю тебя, Зоя!
Ее рука взлетела и опять ударила меня по лицу.
На этот раз я не отвернулся. Не смог оторвать взгляд от ее облика, от дрожащих губ и глаз-океанов, которые безудержно извергали слезы. Я боялся, что смотрю на нее в последний раз. Я боялся, что опоздал.
– Зоя. Я. Тебя. Люблю.
Больше нет гордости. Ее не существует для нее. И если она откажется от меня, то я тоже перестану существовать.
– С чего ты решил, что мне все еще нужна твоя любовь, Себастьян? – с горечью вопрошала она и снова обхватила себя руками. – Ты так старался убедить меня, что я напрасно жду ее! Ты сделал все, чтобы убить во мне всякую надежду!..
А я видел лишь слезы, стекающие по ее гладким
– Прости меня! Я люблю тебя, Зоя.
Она ошеломлена. Не верит, что я сделал это.
Да, черт возьми, я сам в это слабо верю!
Но это так. Я стоял на коленях и молил ее о прощении, о ее любви. Я просто не знал, что еще сделать ради ее прощения. Только сейчас я понял – мне жизненно необходима любовь этой женщины. Ибо только она делала меня живым.
Но она гордо вздернула подбородок, и сделала шаг в сторону.
Она ушла прочь. А я все так и стоял, даже когда услышал, как за ней закрылась дверь.
Что произошло? Что я сделала?! Господи, что же я продолжаю делать?! Неужели я ухожу? Бросаю его, стоящего на коленях после того, как он сказал мне те самые слова…
Не услышав ответ, я замерла, укутавшись в халат.
Я ушла от него.
И что теперь?
Что мне делать теперь, гордость? Ну что же ты молчишь?! Куда ты запропастилась?!
Меня скрутило от необъяснимой боли. Пришлось опереться на стену, иначе я могла упасть. Я застонала, не выдержав муки, разрывающей все внутри.
Нет. Ты прости гордость, но жить без тебя я сумею, а вот без него уже не смогу!
Я быстро развернулась и, подбежав к двери, распахнула ее.
Мои глаза сразу же нашли Себастьяна. Он все также стоял на коленях, в пустой душевой. Я видела его опущенную голову и поникшие плечи. Он разбит, как и я. Но есть одно исцеляющее лекарство, способное излечить нас обоих.
– Себастьян… – прошептала я, и его голова резко дернулась.
Мышцы спины под мокрой тканью рубашки напряглись, он медленно встал на ноги и повернулся ко мне.
Мы смотрели друг другу в глаза. Я моргнула, чтобы освободить слезы, мешающие видеть его лицо.
– Я так люблю тебя, Себастьян…
Он словно ожил и рванул ко мне.
Миг, который показался мне целым часом. Секунда, которая была самой длинной в моей жизни. Мгновение, которое закончилось самым дорогим – объятиями силы и любви Себастьяна Эскаланта.
Он любит меня!
– Малышка, прости меня! Любимая, умоляю, прости! – шептал его красивый голос, который я когда-то подслушала из окна студии.
Я рыдала на его груди, утратив способность говорить.
Себастьян обхватил мое лицо руками и поднял к себе.
– Не плачь, прошу тебя!.. – вытирал он мои щеки большими пальцами и вдруг застыл: – Как же люблю тебя!
И поцеловал. Да так нежно и трепетно, что я снова захотела плакать, но уже от счастья. Но я сдержалась и обняла его за шею. Встала на цыпочки и прижалась к нему сильнее. Мое сердце переполнялось любовью, которая, наконец, нашла выход и бесценный отклик в сердце любимого.