Жизни немертвых важны
Шрифт:
Точилин задумался. Вообще-то это ни на грамм не этично, но остальные уже глубоко погрузились в реалии этого мира и их происходящее совсем не смущает. Да и сам Иван тоже особого внутреннего протеста не чувствует, потому что в глубине души понимает, что ничего хорошего с этими женщинами уже не произойдёт, независимо от его решений. Худший вариант — их отдадут солдатне, лучший — просто оставят на произвол судьбы в разграбленном городе.
Вот такая сделка с совестью Точилина устроила: Орден — это лучший исход для этих женщин из губернаторского
— Ладно, забираем их, — произнёс он. — Но чтобы без разврата и аморалки, напоминаю, что мы всё ещё в походе.
/9 марта 2027 года, сатрапия Сузиана, г. Душанбе/
— Пора, ребята, отправляться в иной мир и начинать его исследование, — произнёс я, проходя вдоль строя воинов. — Настал тот час, когда вы, наконец-то, начнёте приносить настоящую пользу! Там будет опасно, не скрываю этого, там у врагов может быть огнестрел, причём не всякое говно, как у нас, а по-взрослому, с автоматическим режимом стрельбы. Но наша задача, на первую вылазку — разведать окрестности, определить примерную опасность гипотетических сил противника...
Наружу решил взять с собой отряды «Активижн» и «Близзард», как наиболее подготовленных бойцов. Экипировал их лучшими пластинчатыми доспехами, вооружил мушкетами, а также самым острым холодняком из доступного. Этого может оказаться недостаточно, но на то мы и разведка, что можем быстро отступить, если случится какое-то непредвиденное дерьмо.
— Повелитель, раскопали саркофаг! — вбежал в ритуальный зал Хидео Кодзима.
— Ох, а я уже и подзабыл... — вздохнул я, после чего оглядел готовые к отправке отряды. — Всем оставаться на своих местах, я скоро.
Быстрым шагом двигаюсь к ранее заваленному залу собраний, вижу по пути, как немёртвые работяги вытаскивают крупные и средние камни, ранее являвшиеся потолком.
Смартфон мой, к слову, нашли за время моего путешествия к Сузам, но этот кусок пластика не выдержал удара пятидесятикилограммового куска бетона, поэтому восстанавливать там уже нечего.
Вхожу в свою опочивальню.
— Знаешь, чего общего у лича и белорусского картофеля? — спросил я у Кодзимы.
— Нет, повелитель, — ответил тот после недолгой паузы.
— Оба в склепе, — усмехнулся я.
Видно, что не понял нихрена, но и не мог понять. А кому я ещё этот прикол расскажу? Тащить сюда немёртвых коллаборационистов? И отвлекать их тем самым от плодотворного труда на благо моё? Ну уж нет!
Саркофаг, со знаменитой дырой, которую я мог пробить «Иглой Смерти», а не куском кандалов, но не сделал этого, ибо плохо соображал, лежал на своём месте, сверкая в свете LED-фонарика. Алтарь был переломлен пополам, но зато картина уцелела.
— Картину в мой кабинет, повесить рядом с Дзержинским, — распорядился я. — Саркофаг распилить на металлолом, пусть Кумбасар озадачится.
— Принято,
Что ж, пора идти в родной мир, пробовать открыть гермодверь и вываливать на открытую местность, резвиться.
/9 марта 2027 года, Российская Федерация, о. Сахалин/
Проверяю свой SIG Sauer, помещаю его в нагрудную кобуру новенькой разгрузки и дёргаю за рычаг, подающий питание на механизм гермодвери.
— Всем быть готовыми, — произнёс я, наблюдая, как гермодверь со скрипом расходится в стороны. — Ко всему, блядь!
Но к тому, что случилось дальше оказался не готов даже я.
— А где, мать вашу, ослепительный солнечный свет и сигнал «Радио Анклава»?! — возмущённо воскликнул я.
Вместо дикой пустоши в стиле Фоллыча нас встретил тёмный ангар, где стояли закрытые прорезиненным брезентом силуэты грузовиков.
— Оцепить периметр, стрелять во всё, что хочет вас убить! — приказал я, выхватывая пистолет из кобуры.
Тут что-то холодно, прямо нормально так холодно.
Немёртвые воины рассредоточились по ангару, я же прошёл к ближайшему грузовику и сдёрнул с него брезент.
— Опа-на, да это же КамАЗ! — воскликнул я в притворном удивлении.
А что, сука, ещё можно ожидать? Ладно бы под Сан-Паулу Кирич бункер выкопал, ну или под Нью-Йорком или Штутгартом, тогда бы я слегка удивился КамАЗу, но мы на Сахалине, а тут есть вероятность встретить либо КамАЗ, либо какую-нибудь японскую колымагу... Но Кирич — он ведь, сука, патриот, поэтому только отечественная техника, только хардкор.
— Но куда они отсюда ехать собирались? — задал я важный вопрос. — Леви, доклад!
Немёртвый подошёл ко мне, три метра отчеканил строевым шагом и вытянулся по стойке «смирно»:
— Противника не обнаружено, открытых выходов из здания нет, зона условно безопасна, повелитель!
Это я, пока пребывал в состоянии аффекта, развёл в среде подчинённых форменную военщину, точнее то, что смог вспомнить с занятий на военной кафедре. Но уже давно попросил их не пытаться маршировать и докладывать по форме. Видимо, немёртвые ошибочно посчитали, что мне снова свинтило крышечку и я опять «вернулся». Наверное, всему виной рубленные фразы-приказы.
— Ясно, — кивнул я. — Ворота видишь? Строй своих воинов в оборонительный порядок напротив.
— Есть! — козырнул Леви.
Обследую грузовик и не вижу признаков того, почему бы ему не взять и поехать. Забираюсь в кабину и жопой натыкаюсь на валяющиеся на сиденье ключи.
Вставляю ключ в замок зажигания и удостоверяюсь, что аккумулятор давно уже разряжен. Да и нафига мне вообще грузовик сейчас? Сахалин, насколько я знаю, не такой уж и большой остров... или большой? Для начала нужно разобраться с окрестностями, а с грузовиком разберёмся потом.